Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
18 апреля
Лучшие стишки прошлых лет в этот день Стишки - основной выпуск
- Привет, подруга! Как делишки? Что? Почему вы развелись? - Он стал поигрывать в картишки, Я ж спуталась с его братишкой, Ну, в общем дело-то обычно: Характерами не сошлись...
Серьезный разговор сегодня был с женой, Она сказала, что так больше жить не может. - Всё! До свиданья! Ухожу я, дорогой! Настало время «разбежаться» нам, похоже.
Твоё решенье, ей сказал я, уважаю, Но выход есть из положения простой. Я перемены в жизни тоже обожаю, И потому решил: - Я ухожу с тобой!!!
Прислал мне вдруг один чудак по почте голых тёток кучу. Ему ответствую я так: Мол,уважаю вкус могучий. Да,племя подлое ему, Видать,попило кровь не мало. Стих написал я посему... А с кем такого не бывало!? Питер Вольф
есть известная танка: --------------------------- Тихо, тихо ползи улитка по склону Фудзи – Вверх, до самых высот!
нашел забавный ремикс на нее: --------------------------- Ползет улитка по склону Фудзи, Все выше, выше по склону лезет. Ползут за нею два самурая И их вассалы, отваги полны, Чтоб там сразиться, за что - не ясно. Решат на месте, ведь повод к драке Найти не сложно... За ними, прячась В тени драконов, ползут шпионы, Все друг за другом следят серьезно, - От них не скрыться ни самураям, Ни той улитке, что перед всеми Ползет все выше, не пряча рожек! Рожденный ползать штурмует Фудзи! Ползти рожденный, восходит в гору!... Ползут туда же четыре гейши, У каждой веер с рисунком солнца, Ползут и ниндзи, и камикадзе, Ползут крестьяне с плантаций риса, Водой залитых - чтоб не засохли. И сумоисты, тяжелым шагом, Пыхтят, но лезут, теряя в весе... Шаман крадется, сломав свой бубен Большою палкой, и два монаха Твердя молитвы во славу Будде, Ползут туда же - на Фудзияму... Подумать страшно: а вдруг улитка Ползти не сможет?! Заснет мгновенно И спрячет рожки, и слизью тела Заполнит домик?... Тогда сорвутся С вершины Фудзи два самурая и их вассалы, и три дракона, и пять шпионов, и сумоисты, Гремя костями, подобно скалам, Катиться станут, давя шамана, И двух монахов с молитвой к Будде... Все в землю ляжет, все прахом будет... Ползи ж, улитка! Ползи по склону! Не уставая, - все выше, выше! - Пока не станешь звездой на небе, - Ползи, улитка!...
"...Испортишь зубки! станешь пышкой! Зачем ты столько ешь конфет?" - На что жующая малышка Ему такой дает ответ: "Ты знаешь, дядя, вот мой дед Жив до сих пор, ему - сто восемь!" "Ты думаешь, из-за конфет?" "Нет, он не лез куда не просят!"
Взбудоражен я не в меру — я хочу красотку Веру. Ах, какие же у Веры сексуальные манеры и еще у Веры ножки, как у Клавдии с обложки, и горжетка без застежки украшает эти ножки, и еще у Веры груди, точно ядра для орудий, и еще у крошки Веры обалденные размеры. Вера ранит сердце взглядом, а приканчивает задом. Я хочу отдаться Вере в королевском интерьере и скончаться на галере за один оргазм на Вере. Я прошу певичку Веру: «Спой мне, птичка, «Хабанеру», одари меня сюрпризом — обольстительным стриптизом». Я прошу шалунью Веру: «Посочувствуй кавалеру! За твою любовь к поэту сочиню тебе поэму, и еще поверь мне, Вера, — член мой, как у Гулливера», — но, увы, чертовка Вера любит милиционера.
Достаю из шифоньера два фамильных револьвера, два дуэльных пистолета, чтоб спасти престиж поэта. Брошу вызов «браконьеру», приглашу его к барьеру. Буду драться на дуэли, как преступник на расстреле, у заиндевелой ели среди пушкинской метели в феврале… или в апреле под рапсодию капели. Буду драться из-за Веры ради Господа и веры, стану жертвенной овечкой, завершусь в часовне свечкой. Но стрельба над Черной речкой увенчается осечкой.
Стану я тогда за Веру пить с соперником мадеру, а потом бутылку водки в честь несбывшейся красотки без затейливой закуски оприходуем по-русски. Убивать мента не стану по задуманному плану. Опрокинем по стакану мы за Верочку-путану, и витать над нами Вера голой будет, как химера.
Фея мне дала колечко, бывший бублик - не иначе, Все иссохлось, мак обгрызли, есть следы от изолент. Ну и что? Другого нету, опоздала я к раздаче, Наш троллейбус задержали, мимо ехал президент
С мотоциклами и флагом. Он у нас из Петербурга, Раз поехал - значит, надо. Это уж наверняка. Я ж была среди народа, в самой гуще, дура-дурой, Там меня к стеклу прижали и поплющили слегка.
Кабы не было задержки, я была б гораздо круче, Я б таким кольцом блестела, всем бы стало ясно, что Я могу чего угодно, вплоть до молнии из тучи, Мне открыты тайны мира и секреты «Спортлото».
Я б кольцом распоряжалась с чувством, толком, расстановкой, Я бы зря им не махала, а махала бы не зря. Начала бы с витаминов: каждый бы жевал морковку, На рабочем месте ловко валовой продукт куя.
Водку пить не запрещала, но ввела эффект бы новый: Выпьешь рюмку - сразу хочешь небывалой чистоты, Хвать совок - и все окурки собираешь возле дома, А потом рыхлишь газоны и сажаешь в них цветы.
Я бы строго запретила самолетам падать с неба, А то падают все время, непонятно с чем в связи, И гореть библиотекам, и, хотя звучит нелепо, Я б с коррупцией боролась, смело жертвуя ферзи.
Я страну мою больную окроплю водой живою, Колокольчиков наплавим, пушки станут не нужны, А ретивым генералам я по звездочке устрою, Чтобы все им оторвало, лишь бы не было войны.
Уж с таким кольцом могучим ты нигде не будешь лишним, Шествуй всюду величаво, выдох свеж и взгляд лучист, Ну а с бубликом на пальце ты волшебник никудышный, Ты кудесник не глобальный, в общем, антиглобалист.
Как приду домой - заплачу, а потом полезу в ванну, Выпью чаю, успокоюсь, вспомню всех, кого люблю. И усну, в мечтах витая, утром чуть пораньше встану, По дороге на работу свежих бубликов куплю.
- Отдать тебе любовь? - Отдай. - Она в грязи... - Отдай в грязи. - Я погадать хочу - Гадай. - Еще хочу спросить... - Спроси. - Допустим, постучусь? - Впущу. - Допустим, обману? - Прощу. - Допустим, позову? - Пойду. - А если там беда? - В беду. - А если узел? - Разрублю. - А если сто узлов? - И сто. - Любовь тебе отдать? - Любовь. - Не будет этого. - За что? - За то, что не люблю рабов.
"Послевоенным" время назовут, Когда затихнут звуки канонады. Нам свыше всем указан путь, Которым нам пройти по жизни надо. Война уходит лишь тогда, Когда насытится смерть смрадом. Уйдёт она не навсегда, Но мы должны бороться с Гадом, Который в нас сидит всегда, И за войну даёт награды. Избавиться от сей беды, Нам помогает тот,кто свыше, И от него зависит всё, И кадого из нас Он слышит.