Остальные новые истории

Одногруппники ездили летом на военые сборы.
Был у них там прапор один, мужик неплохой, но вот имя у него было Жан.
Фамилия не лучше: Мотыга. Ну и отчество, - Борисович. Соответственно,
Жан Борисович Мотыга.
Погонялово у него было "Набор Слов".

Как-то в детстве в книге Льва Кассиля прочитал о том, что
дореволюционные гимназисты придумали страховую кассу взаимопомощи. Перед
контрольной или диктантом скидывались по пятаку, а затем получившие
"двойки" утешались страховой премией.
В более зрелом девятом классе (тогда шли серии хоккея "Сборная СССР -
канадские прфессионалы") предложил одноклассникам сыграть в тотализатор:
на бумажке каждый писал предполагаемый счет, сдавал взнос и я все это
заклеивал в конверт. Поскольку пользовался кристалльной репутацией,
конверт уносил домой, а утром объявлял результаты.
Эту историю рассказал знакомому нынешнему десятикласснику. Он тоже
устроил тотализатор. Вечером ему позвонили два одноклассника подряд и
предложили узнав счет, положить нужные бумажки в конверт, а прибыль
поделить пополам.
О времена, о нравы!

В догонку истории с календарем в Монголии. Смотрел в Google Earth места
летней поездки, и наткнулся в Балаклаве на стрелки, указывающие на выход
из подземной базы подводных лодок. Прямо на морской глади. Это чё,
военные снимали? Вживую их там нет. Смотрите сами: 44°29'43.07"С
33°35'41.34"В

Весна пришла. Всё живое засуетилось в расчете поебаться. Даже у кротов
начался период гона. Миллионы слепых грызунов расползлись под землей в
поисках самок, полагаясь только на свой нюх.
- Ебаный насморк! – гундосил один из них. – Как теперь определить, кого
я сейчас нащупал, самца или самку?!
Крот схватился крепкими лапами за округлые бока и начал фрикции.
- Слышь, братан, не мое конечно дело, но ты ебёшь картошку, -
прошелестел ползущий мимо дождевой червяк.
- Тьфу, пропасть! – выругался зверь. – То-то я смотрю, какая-то неживая.
Крот двинулся прочь и неожиданно уперся в кого-то пушистого.
- Кто не спрятался, я не виноват! – вспомнил он детскую считалочку и
жестко отымел этого кого-то. Кто-то отряхнулся и свалил.
- Уже горячее, - прошелестел давешний червяк. – Это был суслик.
- Сука он жадная! – возмутился грызун. – Хоть бы сигнал подал. За весь
акт рта не раскрыл, только похрюкивал. Опять, наверное, полные щеки
зерна набил!
Крот пополз дальше. Впереди послышалось шумное дыхание.
- Попалась! – вскричал крот, тыкая хуем в какую-то щель.
- Дожили! – проворчала где-то рядом землеройка. – Кроты уже страусов в
рот ебут.
- А хуле он свое рыло под землю сует?! – возмутился похотливый самец.
- А хуле ты под зоопарком ползаешь?! – парировала оппонентка.
Но неудачи не сломили пламенного борца за дело размножения. Он упорно
искал свою цель, взрыхляя почву возбужденным членом.
- Ну, посмотрим, что у нас тут,- пробормотал крот, взбираясь на
очередной объект вожделения. И тут ебануло так, что птицы в радиусе
десяти километров выполнили месячный план по говнометанию.
- Паходу, крот нашел ту неразорвавшуюся немецкую мину, - понял червяк.
– Эхо войны, хуле.

Он шёл к сумеречному порталу в Преисподнюю... Впрочем, у этого места
было и другое, менее пугающее название — «сквер у Клуба Гидролизного
завода». Тем не менее, местные жители даже днём обходили сквер стороной,
а с наступлением ночи он становился и вовсе несовместимым с жизнью.
Петя Жухлый был тем редким ночным прохожим, кому обычно удавалось
пересечь сквер без ущерба для здоровья. Но даже не потому, что Петя был
аж младшим лейтенантом милиции и всегда ходил «по форме», и не потому,
что в обход всех правил постоянно носил с собой табельное оружие, а
просто потому, что Пете необыкновенно везло.
И вот однажды поздним вечером, когда Земля обратила своё заспанное лицо
к Солнцу, а то место, где находился Петин город, соответственно, к Луне,
Петя возвращался домой с дежурства. Шёл он по своему обыкновению через
сквер по хрустящим под ногами сим-картам и пустым бумажникам. Сквер жил
своей незамысловатой ночной жизнью: где-то вдалеке бренчала расстроенная
гитара, время от времени раздавались то хохот, то женский визг, то крики
о помощи. У единственной уцелевшей лавочки в глубине сквера, той самой,
где позапрошлой осенью нашли троих зарезанных, а в прошлом году —
мёртвую лошадь, Петю кто-то окликнул:
— Братуха, сигареткой не поделишься?
Петя резко обернулся, и так быстро выхватил из-за пояса заранее снятый с
предохранителя пистолет, что за малым не отстрелил себе репродуктивный
орган:
— Кто здесь?

Перед ним, ласково улыбаясь, стоял бомж.
— Я говорю, братуха, сигареткой не поделишься? Курить очень хочется. —
не обращая внимания на пистолет, бомж отхлебнул из бутылки и протянул её
Пете, — Угощайся.
— Жидкость для разжигания костров, — прочитал Петя на этикетке, — Ты
что, вообще охренел?
Лицо бомжа источало крайнюю степень человеколюбия. Петя замахнулся было,
но бомж, продолжая невозмутимо улыбаться, подмигнул и исчез. Просто
растворился в воздухе вместе с недопитой бутылкой. И только улыбка
зачем-то продолжала висеть в воздухе. От заметно вытянувшегося Петиного
лица отвалилась челюсть. То ли в знак протеста против ирреальности
происходящего, то ли просто для порядка, Петя выстрелил. Улыбка
выругалась матом и исчезла.
— А вот стрелять было совершенно ни к чему. — сказал кто-то мягким, чуть
укоризненным баритоном.
Баритон принадлежал неведомо откуда взявшемуся милиционеру — седому
капитану с лицом Клинта Иствуда.
— Чеширский бомж, безобиднейшее существо. — пояснил он, — Разве что
гадит где попало.
— Почему чеширский? — ошалело спросил Петя.
— Потому как не моется. — серьёзно ответил капитан. — Кстати, пули
непременно должны быть из столового серебра. Иначе смысла нет.
— Почему из серебра? — снова удивился Петя.
— Ну, во-первых, это достаточно эстетично; во-вторых, уничтожает
болезнетворные микробы. К тому же иначе его не убьёшь. В этом сквере как
раз находится портал в параллельный мир, откуда и прёт разного рода
криминальная нечисть, какую можно истребить исключительно серебряными
пулями и хлорной известью...
Сквозь тучи выглянула луна. Лицо капитана сделалось озабоченным, глаза
недобро сверкнули.
— Не нужно было тебе идти через сквер. Совсем не нужно. То, что ты
увидел, представляет страшную тайну, а мы никак не можем допустить
утечку информации.
— Так я ж никому. — Петей овладело нехорошее предчувствие.
— Разумеется никому. Вот сейчас мы тебе память-то и подотрём. Только ты
уж извини, но оборудование у нас сам знаешь какое... — капитан развёл
руками, и обращаясь к кому-то за Петиной спиной, отдал команду, —
Митрич, код 24. Работай. Только чтоб всё было красиво.
— Щас сделаем. — отозвался чей-то голос.
Петя быстро обернулся, но успел увидеть лишь фрагмент бейсбольной
биты...

— Как они тебя! Ну чисто как бог черепаху. — сказал кто-то с
восхищением.
Превозмогая страшную головную боль, Петя поднял тяжёлые веки и увидел
вначале фирменную чеширскую улыбку, а затем уже самого бомжа.
— На-ка, вот, выпей. — пользуясь Петиным плачевным состоянием, бомж
изловчился, и влил таки в него добрых пол стакана своей отравы. —
Водочка — она тебе сейчас в помощь. Считай, что во второй раз родился.
Мало кому удавалось выжить после встречи с оборотнями в погонах. У них
тут портал, а сегодня как раз полнолуние. Вот и прёт, погань
милицейская.
Петя кивнул и снова потерял сознание.

Сижу в Ашане, вокруг столько девчонок симпатичных, я с ноутом работаю и
на груди футболки надпись:"Вот так выглядит самый лучший ПАПА в мире"

Подружка порадовала.
Сидим на паре, она говорит:
- У тебя туфли новые?
Я ей:
- Нет, с прошлого года.
Гениальная реплика:
- А у меня - ДА!!!
(потом сама громче всех смеялась:)))

Продолжение историй про подруг-3.
Про трудоголика рассказала, про секси тоже.
Есть еще одна подруга детства. Филологиня. Учительница младших классов.
Носительница «розовых очков». И, наверное, немножко наив.
Весна. Май. Теплый вечер. Втроем: секси, филологиня и я движемся вдоль
металлической ограды школы. За оградой молодой человек эксбиционирует
(мастурбирует) в нашу сторону. Секси и я начинаем хихикать. Первая
вообще всегда радуется знакам внимания мужчин, а я просто по причине
своего плохого зрения не сразу оценила ситуацию, упустив момент, чтоб
достойно среагировать. Молодой человек, не прерывая своего занятия,
начал нас уговаривать: «Девчонки, ну приколитесь, пожалуйста!» Ага...
Нашел самаритянок. Не прекращая хихикать, продолжаем путь. И вот тут
филологиня выдала задумчиво: «Девочки! А вы видели, как ему стыдно! Он
даже глаза закрыл от смущения!»

Было это летом, когда жара, делать нечего. Была у нас палатка,
велосипеды, пиво, водка и удочки. Ну прям стандартный набор сельского
туриста. Собрались мы как-то раз на очередную рыбалку, собрали друзей,
загрузили мешки и айда крутить педали до недалёкой речки. Место там у
нас так сказать уже забронировано. Склон, небольшой ровный пятачок,
склон.. короч нам нравилось. Разложились, приготовили пожрать, сидим
отдыхаем.. красота.. речка, недалеко девушки.. познакомились.. но дело
не в этом! было у нас какое-то паршивое винишко и пиво "на опохмел".
сварили гречки на закуску (другого всё равно ничего не было) и давай
хлестать это вино. До вечера его выпили, сожрали чан с гречкой и легли
спать. Но не тут-то было.. гречка попёрла назад. Погулять её захотелось.
на утро весь пятачок был изваракан переработанной желудком гречкой,
которая смахивала почему-то на перловку. два моих дружка проснулись
раньше меня и гуляют с пивом вдоль берега. Вскоре и я к ним
присоединился. ходим, лечимся пивом. Вдруг Саня куда-то пропал, а я и
Ванька идём так вдоль бережка и пивко посасываем. Развернулись и идём
назад. видим недалеко от берега торчит санина голова и пиво посасывает.
И улыбка такая блаженная!
- Пойдём, подойдём - сказал я.
- пойдём - поддержал Ванька.
залезли к нему и тоже присели на корточки в траву. Сосём пиво.. Саня на
нас так смотрит, а нам хоть бы что. и всё на корточках сидят! :)))
- Вань.... - говорит Сашка
- чё? - отвечает Ванёк..
- а ты чё?
- пиво пью..
ответ Сани меня убил..
- а я вообщё-то обосраться присел..