В самом конце августа прошлого года меня угораздило попасть проездом в
Суньку (Суйфунхэ) в день, когда русских туристов там почти не было.
То ли кризис сказался, то ли достало качество китайских товаров, то ли
просто все уже затарились перед выходом из летнего отпуска. Единственный
смысл существования этого приграничного города заключается в наличии в
нём толпищ русских шоп-туристов, а тут их как корова языком слизала.
Местные торговцы никогда не отличались равнодушным отношением к
покупателям. В тот день они просто озверели. Я шёл по улице, как
последний белый человек на планете, вяло отбиваясь от предложений
поесть-помыться-побриться- вылечить зубы и купить тучу всякой хренотени.
Но добили меня спецэффектом – из тёмной подворотни, как чёртик из
табакерки, ко мне бросилась какая-то жуткого вида могучая китайская баба
с торчащей из-под мышки огромной пачкой ластов наперевес.
Энергично работая своими ластами как веслом, она шутя смела одним махом
пару повисших на мне конкурентов и заорала с ненормальным восторгом
прямо мне в лицо по-русски:
«ЛЛЛАСТЫ!!! КУПИ-И-ИТЕ ЛЛЛАСТЫ!!!»
В более удачную минуту я возможно бы объяснил ей, что с ластами в жизни
не плавал и не собираюсь, и вообще на хрен бы они мне сдались в самом
конце августа. Но скорчило меня даже не это.
В номере отеля меня ждала компактная, плотно упакованная сумка, с
которой я собирался этим вечером сесть в поезд до Харбина, где можно
было купить всё необходимое и высокого качества без всяких приставаний
продавцов. В этой сумке, увы, не было места для ластов. Я вдруг живо
представил себе, как на переполненном перроне Суйфунхэ прокладываю путь
к своему вагону, размахивая обоими ластами под мышками...
Именно в этой точке моя нервная система всё-таки дала сбой.
Я построил на лице непроницаемое выражение и срочно повернул в сторону
отеля, где твёрдо собирался теперь прятаться вплоть до отхода поезда.
Но что-то новое появилось видимо в моих глазах, потому что самые
сообразительные продавцы при взгляде на меня принимались сочувственно
ржать и с дальнейшими предложениями уже не беспокоили…
Что-то вроде ответа на историю про "Крепкий виноградный напиток «Одлу» и
другие".
"Одлу" я, увы, не помню. Но помню два других: грузинский портвейн
"Тарибана" и туркменский "Сахра". Ничего более тошнотворного и какого-то
маслянистого, чем последний я не помню. Впрочем, "Тарибана" не уступал.
Хотя про его вкус мне трудно что-либо сказать, поскольку я пробовал его
один раз и при довольно жестких остоятельствах.
Большая компания собралась к другу на дачу. Зимой. Того самого "Рояля"
было столько, что казалось он никогда не кончится. Но всё когда-нибудь
кончается, и для нас это кончилось так тяжко, что я безо всякого смеха
вспоминаю эту историю. Дело в том, что милые девушки, дабы поднять нам
общий боевой дух, решили заварить чаю. За столом уже никто не сидел, а в
алкогольной прострации, на манер бесприютных духов, передвигались по
дому и двору, сталкиваясь и проходя друг сквозь друга. Что делали
остальные - не знаю, потому что не очень-то помню, что делал я сам.
Запомнилась последняя на тот вечер картинка: перед моими глазами
расплывающийся стол, перевернутые бутылки, стаканы и чашки. Одна чашка,
все-таки, стоит. И в ней, примерно половина, или чуть меньше, прозрачной
коричневатой жидкости. "Чай... Освежиться...", сказал опростившийся
донельзя мозг. Рука схватила чашку и потащила в рот. Когда последняя
капля стекла в пищевод, язык сморщился, и сказал мозгу, что ЭТО НЕ ЧАЙ.
Но было поздно - портвейн "Тарибана", побежал вдогонку за "Роялем", и
вместе они сломили сопротивление мозга.
Далее мне тоже приходится извиниться за физиологичность финала, но без
этой суровой правды, повествование не имело бы смысла. Утро застало мою
голову на подушке и лицом в возвращенных продуктах пищеварения.
Медленное путешествие по дому и двору убедило, что прокол с "Тарибаной"
совершил не я один. Заснеженный двор, например, напоминал зимнюю равнину
после ковровой бомбардировки. "Плюхи" были по всему периметру, от
порога, до забора...
Сами видите, совсем сие было несмешно. Поэтому и рассказывать про
постепенное восстание синих зомби из разных концов дома, я уже не
буду... Господи, как не потравились тогда все...
Временно обитаю в пригороде г. Аланья (Турция), Махмутлар называется...
Таки вот: по-турецки я не говорю, ни с кем не знакомилась (акромя хозяина
арендуемой квартиры), муж меня по имени не называет никогда
(исключительно домашним прозвищем). Детей местных в нашей округе
как воробьев, видимо-невидимо. Выхожу я давеча с собачкой погулять, и
вдруг толпа малышей начинает мне дружно махать и скандировать: Юля! Юля!
Юля!!!! Я судорожно оглядываюсь - понимаю, что кричат мне - офигеваю...
Сарафанное радио, блин, оно и в Турции есть оказывается.
P.S. Так мы с мужем и не догадались, откуда дети мое имя узнали, хозяин
нашей квартиры-то в Анкаре живет. :)))