Новые истории - основной выпуск

Со слов Мамы. Она работала в конце 70-х в Норильске в центральном
конструкторском бюро. Надо заметить, что Норильск находится за Полярным
Кругом и зимой там.. хм.. холодно. минус 30 совершенно нормальная
температура, минус 40 прохладно, а вот холодно когда минус 50 и ниже.
Поэтому и носят там люди шубы, полушубки, дубленки. А в те годы было
также неудивительно и вполне приличного человека в валенках увидеть.

Верхнюю одежду оставляли работники внизу в гардеробе, который как
правило не охранялся. Годы были другие, да и все свои как бы.

Но вот повадился кто-то мелочь из карманов воровать. Вроде бы не большое
проишествие, чтобы милицию подключать, но неприятно. Опять же
коллективный дух страдает, все подозревают друг друга.

Среди прочих конструкторов был один мужчина небольщого роста и "хрупкой"
комплекции. Такими особенностями своей анатомии и решил он
воспользоваться. Залез в валенки, встал в шубу, что висела на вешалке.
Со стороны ничего не видно. Затаился наш Пинкертон и ждет.

И вот появилась она, дамочка средних лет. Проверила один карман,
другой.. полезла в третий... а шуба взяла ее да и обняла. Тетка в
обморок.

Милицию вызывать не стали, написала она заявление "по собственному.." и
отправилась лечить вдруг открывшуюся хроническую диарею.

Юмор по-московски. Ищу дорогу в театр Современник (извините,
по-первости!) Спрашиваю девушку, распространяющую чего-то на Чистых
Прудах: "Как пройти к театру Современник?" Ответ: "Вообще-то я не знаю,
но все, кто его спрашивают, идут туда (показывает)."

дела житейские или... мальчик, ванная и атлас по анатомии

.. Уже как с неделю мерзкая погода. Уставшая, ползу сквозь вьюгу с
работы домой, вся в мечтах о теплой ванне. Наконец-то добралась. Дома
как в морозильнике. Набираю полную ванну горячей воды. Раздеваюсь
торопливо. Разбросанные вещи на софе, на креслах, письменном столе...
Звонок. Так не кстати. Кто там? Сквозь чуть приоткрытую дверь
выясняется: это соседский мальчишка, Кирюха, сын Милюхиных из квартиры
напротив. Забыл ключи. В который это уже раз? Мать вернется к девяти.
Просится подождать в моей квартире. Вздыхаю. В голове метания! Я ж
голая! Но отказать как-то не по-человечески.
- Да, проходи. Только не сразу - я не одета. Телик можешь включить. Чай!
Будь добр сам, пожалуйста. Все, я убегаю в ванную. Хозяйничай.

Пена, пена, гора из пены. Облако пара. На зеркале бусины конденсата
стекают с запотевшей поверхности. Нежусь в горячей, вкусно пахнущей,
отогревающей меня, воде.

Грохот! Что-то явно упало. Я в недоумении. Вылезать нет никакого
желания!
- Кирилл! - ору, что есть мочи, я. Из-за двери раздается голос.
- Что?
- Что там у тебя случилось?
Дверь приоткрывается, сквозь облака пара нарисовываются испуганные
детские глаза.
- Полка свалилась, я хотел достать книжку... я уберу, не переживайте!
- Ничего не трогай, - приказываю я бестолковому мальчишке.
- Я только книжку!
- Какую?
- Теть Оль, да вот эту, - убегает, не закрыв дверь...
Слышу - бежит обратно. Проходит внутрь ванной комнаты, вплотную ко мне и
показывает обложку книги! Вот ведь дети пошли!
- Ничего, что я в ванне?
- Ничего, да и не видно ни че, пена одна!
- Ну, еще чтобы и видно было, тоже мне, думай что говоришь! Что за
книга?
- Вот! - протягивает анатомический атлас.
- Рано тебе такие книжки, положи на место!
- Почему рано? Голые там, да? Да я видел много раз! Мне интересно на
скелет черепа посмотреть!
- Ну, смотри, иди уже и закрой дверь! – чтоб только оставил меня в
покое, разрешаю я.
Уходит. Я расслабляюсь. Закрываю глаза. Ну и дети пошли. Не успеваю
додумать какие дети пошли... Стук. Входит. Огромная цветная фотография
человеческого глаза в разрезе на странице атласа. Начинает задавать
идиотские вопросы. Отвечаю. Зачем? Куча других таких же идиотских тут же
обрушивается на меня. Я смотрю на этого пацана, тянущегося так увлеченно
к знаниям, и сама сейчас не пойму зачем, начинаю рассказывать про то,
как устроены органы зрения. Слушает, открыв рот. Атлас тяжелый! Детские
руки не удерживают и огроменная книга летит в ванну прям на меня.

Ребенок, забрызганный водой и пеной, в растерянности. По инерции лезет
своими ручонками за атласом. Я его руки обратно вынимаю. Достаю атлас.
Держу навесу, чтобы стекла вода.
- Иди что-нибудь другое почитай – ворчу, - чтоб мои органы зрения тебя
больше не видели.
Мальчишка уходит. Во мне закипает злость вперемешку с досадой. Жалко
книгу. Жалко себя. Хотела так расслабиться. Не получилось. Придется в
другой раз.
Спускаю воду. Смываю под душем пену. Начинаю вытирать слега распаренное
тело. Не успеваю. Звонок в дверь. Я наспех надеваю махровый халат. На
ходу подпоясываюсь. В прихожей мы оказываемся одновременно с Кирюхой.
Открываем.
На пороге отец ребенка! Сергей Константинович. Смотрит на нас! Минуту-
вторую.

- Проходите, – нахожу силы проявить гостеприимство.
- Да, спасибо, я за Кириллом, - а у самого глаза дико расширяются в
половину лица!
Смотрим вместе на раскрасневшегося взъерошенного Кирюху! Мальчишка весь
мокрый. И я вся мокрая, пытающаяся завязать в узел пояс от халата. Что
может в голову прийти? А вообще я не представляю, что может прийти в
голову Сергея Константиновича!
Кирилл начинает объяснять отцу, что стряслось. Слова путаются. Получается
сплошной бред. Отец недоверчиво смотрит то на меня, то на сына.
Проходит вслед за тянущим его за руку ребенком в комнату. Я следом.
Сначала ступор. Потом прихожу в ужас! Просто сатанею! Картина
называется: погрома не ожидали?
Рухнувший стеллаж, море книг, журналов по всей комнате: на письменном
столе, на софе, на креслах... "Как еще не убился этот индеец!" -
вспоминаю О'Генриевского "Вождя краснокожих". Втроем начинаем собирать в
стопки книги и периодические журналы разных лет. Книги в одни, журналы в
другие. В голове проносятся одна за другой несвоевременно мудрые мысли!
Сначала: ".. ну, вот ты и согрелась!"... потом: " не делай добра, не
получишь...". "Идиотка!" - ругаю себя... "да, чтоб я когда-нибудь, хоть
раз!" - ну и в таком духе. Сергей Константинович постоянно извиняется,
интеллигентно так уговаривает не переживать и не расстраиваться по
пустякам, заверяет, что стеллаж наладит и укрепит на прежнем месте,
будет как новенький. Говорит, что пока могу спокойненько своими делами
заниматься и идти купаться себе на здоровье, а то, намекает заботливо,
замерзнуть могу - ведь вся голая, не месяц, мол, май, а мы, говорит, и
без вас управимся. Я поднимаюсь с колен, выдохлась совсем. Иду в ванную,
смотреть в каком месте он меня голую разглядел. Зеркало отражает
взлахмаченную молодую девушку с мокрыми сосульками волос, половинки
халата подло разъехались. "Вроде так усердно книги собирал, а все ж таки
разглядел, что под халатом". Привожу себя в порядок и закручиваю на
голове в тюрбан полотенце.

Через некоторое время появляюсь снова в комнате, где соседи, младший и
старший, продолжают собирать раскиданные по всем углам книги. Вновь
прихожу в ужас! На одном из кресел, аккуратной стопкой высится, в виде
башенки, моя одежда и белье, так опрометчиво и торопливо, разбросанные
мной по возвращении с работы. Ну откуда тогда я могла предполагать, что
ко мне нагрянут незваные гости: разрушитель первый и второй - созидатель!
Лифчик, вывернутыми одна в другую чашечками, водружен, как купол, на
самом верху стопки-башни. Краснея, хватаю это рукотворное сооружение
вместе с лифчиком, убегаю прятать, как будто ничего не было. Иду ставить
чайник. Сижу в кухне, сгорая со стыда, выходить в комнату нет никакого
желания. Скорее бы ушли что ли. Но как я без стеллажа, пусть ставят на
место, ничего, придется перетерпеть такой позор!

Полтора часа спустя. Пьем чай. Наконец-то, стеллаж на своем месте и
прибит, со слов Сергея Константиновича, намертво. Книги, я сказала,
расставлю сама, тем более их не мешало бы прежде протереть. Кирюха,
пытаясь загладить свою вину, беспрестанно рассказывает какие–то
чудовищные истории из жизни их класса. Отец, Сергий, бурно реагирует,
смеется в голос, отхлебывая чай, все посматривает на меня: сержусь или
может прошло...
Снова звонок. Иду открывать. Это уже мамочка. За сыном. Проходит в
кухню. Подобного чаепития, по-семейному, увидеть, явно, не ожидавшая. В
момент своих мужиков в охапку сгребает и бегом из гостеприимного дома
одинокой молодой женщины в таком уютном махровом халате и тюрбаном на
голове.

Больше ключей из них никто не забывает! А соседка так и не здоровается
теперь! Мне смешно даже, и почему-то оправдаться хочется, как в фильме
известном: не виноватая я, они сами пришли! И вообще как? Не делать
добра!?... или? Из какой оперы? Делайте выводы сами!

Ехали как-то с приятелем в метро в утренний час-пик. Все торопятся на
работу, народу, понятное дело, битком. Рядом с нами стояла на редкость
сварливая особа пенсионного возраста (из тех, что вечно недовольны
жизнью, а виноваты во всех бедах кто угодно, кроме них самих), постоянно
достававшая окружающих пассажиров просьбами подвинуться, так как ей,
видите ли, тесно. Тот факт, что народу в вагоне гораздо больше, чем
предполагается конструкцией и двигаться, мягко говоря, некуда, бабка
игнорировала. Не миновала участь таких наездов и моего приятеля (П), и
между ним и бабкой (Б) состоялся следующий диалог:
(Б): - Молодой человек, подвиньтесь!
(П): - Некуда.
(Б): - Ну вон там сзади вас свободно.
(П): - Я же сказал – некуда там двигаться!
(Б): - Просто в общественном транспорте вести себя не умеете!
(П): - Послушайте, мадам, если вас что-то не устраивает, то можете
выйти. Насильно вас здесь никто не держит.
(Б): - Может вам самому тогда выйти?
(П): - А меня все устраивает. И я окружающим мозги не парю.
(Б): - Хам! Подождите, я, кажется, вас знаю! Вы учитесь на факультете
ХХХ! Я пожалуюсь вашему декану Ивановой, что вы грубите преподавателям!
(П): - Декану Ивановой? Рассчитываете лично с ней встретиться?
(Б): - Да! Я, между прочим, в вашем институте работаю!
(П): - Ну что же, тогда от всей души желаю вам успехов в скорейшей
личной встрече с Ивановой!
(Б): - Не сомневайтесь, так и будет!
(П): - Нисколько не сомневаюсь. Еще раз успехов!
На следующей станции мы вышли, и в переходе я спросил своего приятеля,
почему он так старательно желал Особе успехов в личной встрече со своим
бывшим деканом (универ он к тому времени давно закончил). На что
приятель ответил коротко и ясно: "Иванова уже года три как умерла".

Брежневские времена. Мясо по талонам.
Предприятие подкинуло своей подшефной поликлинике свежей говядины. В
процедурном кабинете это дело, как положено, поделили на весь персонал.
Народ потянулся за своей долей. Около кабинета в это время сидели две
бабули, подошла очередь одной из них, и та зашла. Прививка, легкие
стоны. В этот момент пришедшие первыми мед.работники, взяв свои куски
мяса, вышли из процедурки. Остававшаяся у входа бабулька, увидев это,
вскочила, неистово перекрестилась и вскинув в верх руки, с криком, -
АААААААА! - бросилась к выходу.

Медицинский институт. Группа студентов училась накладывать гипс. На
следующий день - контрольная. Один учащийся пришел с рукой в гипсе:
мол, писать не могу. Не поверили, чуть гипс с него не сняли. Ладно, тот
соображающим оказался, прихватил рентгеновский снимок из травмпункта.

Только что увидел (http://www.vz.ru/top2/):
"На практике врачи иногда сталкиваются со случаями, когда достаточно
снять обручальное кольцо с пальца, чтобы человек навсегда расстался с
головной болью..."

Святая правда, после развода сразу как-то забыл о головной боли.

Вова выглядел просто шикарно: обаятельный красавец в длинном бежевом
пальто и шикарной светлой шляпе на фоне новой 940 "вольвы" серебристого
цвета. Сурьезные ребята с накачанными челюстными мышцами и узкими
лобиками, вылезшие из Ниссан-патруля и окружившие босса, наводили на
мысли об очень больших кучах денег зеленого цвета.
Выбираясь из своих задрипанных жигулей, я чувствовал себя словно
неудачливый ухажер на свадьбе друга, женившегося на твоей женщине, пока
ты собирался с духом признаться ей в своей неземной любви.
Вован не стал выпендриваться и радостно распахнув объятия упал на мою
грудь залившись воспоминаниями молодости.
Вспомнить было о чем, ведь всего пять лет назад мы торчали за соседними
кульманами и делили одну кох-и-норовскую резинку пополам.
- Ну, Вова, вижу, ты в полном порядке: как говорится, весь в шоколаде!
- Да-а, времена сейчас – только успевай бабло сгребать. Время больших
возможностей! А ты, я смотрю, все пашешь на родинку за копейки?
- Да нет, пытаюсь потихоньку свой бизнес раскручивать... А ты где бабло
сгребаешь, может пособлю процессу?
- Сейчас у меня новая тема раскручивается - лес, надоел нахер этот
блядско-компьютерный бизнес!
- А чего он ради блядский – нормальный бизнес, не хуже других. Да мы ж с
тобой вместе начинали.
- Да нет, ты не понял. Мы с тобой когда на таможне попали на бабки с
контейнером компьютеров, я стал думать: а фигля я этим уродам оловянным
таможенным столько бабок отгружаю? Надо возить на частное лицо – ни
пошлин тебе, ни проблем. Но одно лицо-один компьютер. А много лиц
повезешь – их кормить-поить надо. А проезд сколько стоит? Ну я и нашел
выход: занял деньжат, нанял Икарус, в него 35 блядей – и в Германщину на
выездную торговлю! Там они молотят недели две, я отдыхаю, а едем назад –
я на свою блядскую команду беру 35 компьютеров и как белый человек еду с
ними до Питера. Вот такой вот блядско-компьютерный бизнес. Сейчас-то
дело это бросил – большие дела, планов громадье... В общем, не теряйся.
Будут проблемы по бизнесу – заходи, помогу. Не баксом, так советом.
Вован докурил свою сигару и, махнув рукой своим "ломоносовым", забрался в
машину.
Я некоторое время стоял смотря вслед удаляющемуся кортежу из серебряной
"Вольвы" и серо-черного "Патруля", купленных на деньги, вырученные за
компьютеры, купленные на деньги, вырученные от продажи проституток.

Ощущение присутствия на чужой свадьбе прошло и больше не возвращалось.

Друг уже год живет в США и посещает раазличные их выставки и музеи.
Фотография, где он стоит рядом со Стелсом, у меня уже есть. А как-то он
попал в ихний "музей" космонавтики. И рассказывает мне по аське:

Друг: сегодня ходил по музею - десятая часть - русские

Я: как вычислил?

Друг: ну если рассматривая железный скафандр парни говорят "вон тот
бумажный - хуйня, а вот это - пиздато", то стопудово русские...

История произошла с моей подругой в командировке, точнее на пути назад.

списано со слов рассказчика.
Путь домой. Вот это точно было что-то!!! Купе с услугами не досталось..
поехали в обыкновенном.. когда узнала, что полка нижняя, обрадовалась –
оказалось рано.. Пятница.. Вечер.. Полный вагон вояк и просто вонючих
мужиков.. все КОЛОМ!!! Кивая в сторону наших пока еще пустых верхних
полок, проводница сразу накаркала: "Сейчас они догонятся, и придут к вам
летать всю ночь". Смысл слова "летать" тогда еще был непонятен.. но мы
промолчали..
Не успели тронуться, пришли два молоденьких милиционера искать какую-то
спортивную сумку.. изрядно выпивший пассажир утверждал, что у него ее
только что украли.. Искали они ее всю ночь.. утром уже протрезвевший
пассажир предположил, что она могла остаться на вокзале в Белогорске..
Часам к 10 наши соседи пришли типа стелиться. Один, пошатавшись, закинул
наверх (надо мной) сумку и, видимо, решив, что он пока не очень устал,
ушел продолжать. Главным персонажем всей этой поездки как раз был
второй. Толстый высокий мужик, кг 130.. Не знаю сколько бывает стадий
опьянения, но это была точно последняя из тех когда еще вроде чуть-чуть
стоят на ногах. Еле как развернув матрац на второй полке, он начал таки
на нее взбираться.. При виде сего зрелища, я инстинктивно выскочила из
купе.. Услышав храп – вернулась, села и задумалась.. слово "летать" не
выходило из головы. Ждать пришлось недолго. Через минут пятнадцать, чуть
не захлебнувшись от собственного храпа, это тело решило повернуться на
бочок.. Почуяв неладное, поднимаю глаза и тут же (как оказалось потом)
начинаю пронзительно верещать: "Мужчина, вы сейчас упадете!!!!" Мой
визг слышал весь вагон, кроме него. Растопырив ноги и руки, лицом вниз,
тело ЛЕТЕЛО на пол. Зацепив конечностями все, что было можно, оно в
итоге упало лицом на стол.. Подумав о том, что оно сейчас прям тут умрет
от перелома шеи, я закричала еще раз (даже не помню что).. После
нескольких секунд шока, услышала голос своей начальницы: "Надо позвать
проводницу". Так и не решившись отколупать тапочки, обнаружив пустые
местечки пола около выхода, встала на них босыми ногами и открыла дверь
купе. Картина: большие глаза проводницы и две пары погонов за ее спиной.

Проводница: "Кто здесь кричал? "
Я: "Я кричала"
Проводница: "Что у вас случилось?"
Я: "Он упал!!!"
Проводница: "Ну и что?"
Я: "Вы его заберете?"
Проводница: "Нет, он же не буйный. Он еще будет летать.. пока не
протрезвеет."
Я: "Зачем вы каркаете?!"
Проводница: "Я не каркаю, я знаю. Вы только не кричите больше так, вас
же не убивают и не насилуют."
Я: "А если он убьется?"
Проводница: "В таком состоянии это невозможно."
Мальчики-милиционеры погрузили тело наверх, пожелали спокойной ночи, и
вместе с проводницей удалились..
Почти всю оставшуюся ночь я сидела в уголке своей нижней полки, поджав
под себя ноги, и слушала многозначительный храп тела. Именно по храпу
можно было определить начало очередного полета. Больше я не кричала,
просто молча ходила и звала проводницу.. Даже вместе с ней смеялись.
Подъезжая к Хабаровску, глядя в окошечко на пригород, вспомнила
Задорнова.. Россия..

В общем, граждане, летайте самолетами Аэрофлота! :)

John Doe

История - не история... Так - зарисовочка...
Дело происходит в Киеве... Только что возвращался со стоянки, ну и стоял
под домом - докуривал... Мимо один пацаненок везет на санках другого...
Обоим на вид лет по 5, максимум 6, шут их разберет... Причем тот,
который сидит на саночках (Б - Большой) заметно крупнее "по габаритам",
чем тот, который те санки прет (М - Мелкий)... Для полноты картины
добавляю, что уже часов шесть идет снег, то есть дорога - совсем не
фонтан...
Далее, диалог:
М. (отфыркиваясь и поскальзываясь):
- Ну ты и тяжелый!...
Б. (гордо):
- Тридцать два килограмма...
М. (все также отфыркиваясь и поскальзываясь плюс с тяжелым вздохом):
- Лучше б у тебя тридцать два зуба было...
М-дя-я-я-я... Я, блин, чуть сигаретой не подавился...

Стою у Финляндского вокзала, жду маршрутку, подъезжает газель, немного
дергаясь, с "ароматом" жженой резины,(на ручнике едет), за рулем
гаста-узбек.
Диалог:
- У тебя ручник включен, что ли?
- А?
- Ты на ручнике едешь?
- Нэт, я до Пискаревки.
Так и ехали.

Всплывает в памяти история 40-летней давности. Мне 9 лет. Зимой пошел
гулять, и ноги сами привели во двор чужой школы. Стоят там два таких же
охломона, как и я. На втором этаже идет урок, форточка открыта. Спорим,
что снежком в форточку попаду. Они не смогли, а я и в первый раз попал,
и во второй. А учителем был мужик, офицер, прошедший войну. Не знаю,
какой он был учитель, но решения в экстремальных ситуациях он принимал
быстро и безошибочно. Снимает с уроков два класса.
- Ребята быстро одевайтесь, портфели оставляйте здесь, выйти из школы,
класс "а" направо, класс "б" налево, позади школы стоят три мерзавца,
взять мерзавцев, привести мерзавцев. Когда на нас побежала с двух сторон
орущая во всю глотку толпа старшеклассников, мои подельники пали в
ступор и были взяты, я в последний момент по снегу, наваленному к
забору, перевалил через забор, и спрыгнул в огород частного дома. Снега
было не то, что в этом году, поверху торчали только мои голова и руки,
но это было спасение (№ 1). Через минут 15, когда оставшему конвою
надоело меня караулить, и все ушли, я попытался перелезть через забор,
но он оказался высок и крепок. Разгребая снег и проваливаясь с головой в
канавы огорода, я все-таки дошел до калитки двора, которая, естественно,
оказалась запертой изнутри. На лай собаки вышел хозяин, и на мою
просьбу, ответ был прост:
- Пошел на... , откуда пришел, туда и иди.
Дверь дома захлопнулась. Но т. к. собака лаять не переставала, через
полчаса он опять выскочил, и увидев, что я здесь, свои мысли и эмоции
выражал минул 15. На что мой отец был виртуоз по части великого и
могучего, но этому дяде он и в подметки не годился. Единственное слово
из литературного было последнее.
- Воооон.
Кое-как проскочив около рвушегося с цепи барбоса, я очутился на улице.
Улица была освещена лишь задумчивой луной и насколько хватало глаз, была
пустынна. Где я, как отсюда выбираться, где мой дом, было совершенно
неясно. Через некоторое время, когда слезы уже начали замерзать на моих
щеках, на улице появилась какая-то женщина.
- Что случилось?
Объяснил, что не могу добраться до дому.
- Где живешь?
- На Угольной.
А надо пояснить, что в нашеи убого-уютном городе Волчанске по скудоумию
отцов-основателей города было две улицы Угольной, одна около кладбища,
другая, где я жил, на них нумерация домов только разная была. Причем
тетка знала только одну, а я совершенно другую. Увидев, что
вырисовывается кладбищенский забор, и тетка ведет меня в ту сторону, со
мной началась истерика. Я вырвался из ее рук, начал биться башкой о
землю, и истошно орать.
- Не надо меня убивать, отведите меня домой, я мамку люблю.
Тетка поняла, что перед ней обыкновенный псих, и, оставив меня в покое,
начала удаляться. Успокоившись, я увидел, что вокруг ни души, и только
вдалете виднелась удаляющаяся спина моей попутчицы. Кроме нее, другого
спасения нет. Догнав ее, я начал ее умолять:
- Тетенька, выведите меня к магазину, оттуда я дорогу найду.
- К какому магазину, у нас их целых четыре.
- К нашему, который недалеко от моего дома.
За что я люблю русских женщин, так это за ум и сообразительность. Поняв,
что далеко такой придурок убежать все равно не мог, она повела меня к
ближайшему. Узнав знакомые места, у меня наконец-то отлегло от сердца.
- Все, я побежал до дома.
- Ну уж нет, дорогой.
Взяв меня за шкирку, ввела в магазин, в магазине было человек 10.
- Это чей такой? Кто знает?
Никто меня признавать не захотел. Одна из продавщиц вспомнила, что вроде
бы я захожу иногда, что-то покупаю.
Поймав момент, я все-таки сбежал из ее цепких рук, и через 10 минут был
уже около своего дома. Еще никогда до этого дом, построенный руками моего
отца, не казался мне таким красивым, уютным.

только что.
1. Еду в поезде Киев-Москва. Граница, в купе ломятся пограничники, дверь
не открывается, я с попутчиком пытаемся помочь оторвать дверь, силы на
исходе, неожиданно для себя как последний бастион законопослушности сдаю
фразу "Абонент временно недоступен".. Через минуту с помощью проводника
дверь открывается, пограничники с искренне неформальными выражениями лица
выполняют формальности.
2. После формальностей выхожу курить, встречаюсь с проводницей -
облададательницей шикарной кудрявой черной шевелюры и спрашиваю: "Ты,
наверное, молдаванка, раз такие волосы?" Нет, говорит, я украинка! У меня
папа еврей, а мама цыганка.

Сцобаки, скуко - вечные темы для крео, б/п. Как в прямом, так и в
переносном, сцуко, смысле. Вот о последнем и поговорим. Аллегоричные
весчи я иногда выдаю, б/п!
Дело было на 5 курсе университета. В третью смену мы тогда учились.
Поздняя осень... На улице мрак и дождь. В тот вечер у нас была 3-я пара,
с которой препод отпустил немного раньше, но по домам мы с Машо не
пошли: Машенции тогда надо было зачем-то увидеть совоего руководителя
дипломного проекта. Подошли к расписанию, которое (как выяснилось позже)
нагло врало, что, якобы, нужный нам чел как раз 3-й парой проводил
семинар на 10 этаже в одной из аудиторий. И мы потащились на 10-й. До
конца пары было, помню, минут 15. Я стала уговаривать Машко, чтобы она
просто заглянула и кликнула препода на разговор. Но та почему-то
уперлась рогом и сказала, что надо дождаться окончания пары (ну, овца,
хуле). Я смиренно прислонилась к стенке коридора, согласившись ждать
вместе с подругой.
А далее - представьте картину. Пустой, мрачный, плохо освещенный коридор
универа. Гробовая тишина. Время близится к 10 вечера. Все нормальный
челы уже дома ужинают, а мы тут, как 2 дуры, по Машкиной милости торчим
- дожидаемся б/п препода.
И вдруг в этой тишине открывается дверь кафедры финансов и методист -
вроде, Кристиной звать ее, но не уверена - уже облаченная в верхнюю
одежду, звенит ключами, закрывая кафедру. Ясен пень, навострила уже лыжи
домой... Я созерцала эту процедуру и еще больше раздражалась: даже
методистка уже домой валит, а я тут стою и б/п изнемогаю от желания
жрать и спать одновременно.
Проходя мимо нас, одиноко стоящих в коридоре, Кристина говорит "До
свидания, девочки!" (радостно говорит, сцуко, это важно!) и, свернув к
лифтам, скрывается из поля нашего зрения.
И тут наступает момент истины...
Я, уже достигшая, наверное, апогея раздражения, с тоской выдаю (не имея
при этом в виду конкретно Кристину):
- Ну вот... Даже ПОСЛЕДНЯЯ СОБАКА уже домой свалила...
Поскольку я была реально погружена в свои невеселые мысли, то даже не
осознала, ЧТО я сказала, а главное - КОГДА! Ведь методистка
только-только свернула к лифтам и еще стопудово не уехала. А значит -
еще как слышала эту "милую" фразу, произнесенную мной в тишине
универского коридора...
К реальности меня вернул вопрос все той же Кристины, которая вовсе не
пошла к лифтам, а очень даже вернулась и подошла к нам:
- Девочки, а вы не в курсе, до скольки Сбербанк работает?
Мы с Машко дружным хором отчеканили бодрое "Нет!", и, вторично
попрощавшись с нами, сотрудница нашей alma mater ушла.
Некоторое время после этого мы молчали... Машко пребывала в недеццком
ахуе от моей сакраментальной фразы, а до меня тем временем постепенно
доходил ее великий смысл...
... В общем, с тех пор я старалась поменьше пересекаться с милой
девушкой Кристиной, весьма метафорично сравненной в результате моей
невоздержанности с аццким блохосборником.