Безоблачным утром апреля
Промчался в степи ветерок.
Над миром слова полетели -
Гагарин, Орбита, Восток!
Поднявшись в небесные дали,
Он в звездной парил вышине,
Где "Шаттлы" еще не летали,
И не был никто на Луне.
Все славили подвиг отважный,
Сияли восторгом глаза.
А ныне и знает не каждый,
Кто путь проложил в небеса.
Но как бы и где не хотели
Отбить нашу память навек,
Запомните - к звездам в апреле
Советский взлетел человек!
Про Ваню-богатыря. Продолжение
...Шпоры Ванины остры,
Колют бок, как топоры!
Тормозит копытом Бурка
У Кощеевой горы.
Только Ваня не спешит,
Наш Иван не лыком шит -
Глаз прищурил, пригляделся:
Наверху скала дрожит!
Не имел Кощей талант,
Был в боях большой педант,
Применить решил повторно
Изначальный вариант.
Видя – план не удался,
Ваня смехом залился:
«Выходи, злодей, сразимся,
Испарится хитрость вся!».
Спорить с ним Кощей не стал,
Показался между скал:
«Бог, Иван, ума прибавил,
Аль шпиёнов подослал?».
«Ну, шпиёнов, видит бог,
У мене полно, как блох!
Бог в накладе не оставит,
Ежли сам не будешь плох».
Тут сердиться стал Кощей,
Много высказал вещей
В адрес бедного Ивана,
Надавал ему "лещей"!
Ваня тоже стал сердит,
Исподлобья вверх глядит,
Грозно супится на гору,
Взглядом скалы бороздит.
Тут вскричал Кощей: "Атас!",
Камень выхватил и – р-раз,
Размахнувшись, что есть силы,
Запустил Ивану в глаз.
Но Иван не ловит блох,
Не застать его врасплох -
От снаряда, как от мухи,
Отмахнулся: "Чтоб ты сдох!".
Сам достал огромный лук,
Наложил стрелу на сук,
Натянул, что было силы -
Посинели пальцы рук!
А Кощей затрясся весь,
Нету сил ни лечь, ни сесть.
Лишь таращится на Ваню,
Словно хочет с луком съесть...
Как неплохо ездить в танке
Сквозь овраги и кусты!
И не страшно, что по пьянке
Загребут тебя менты.
По плечу любые рейды,
А впридачу длинный ствол-
Если верить дяде Фрейду-
Очень манит женский пол!
На такую пушку глядя
(Там калибр - ебёна мать!),
Окружающие бляди
Захотели б сразу дать...
Я дрожу в ажиотаже
И однажды не стерплю -
Если танка нет в продаже -
Орудийный ствол куплю!