Новые истории - основной выпуск

Челюсти. I
С зубами у нас, как правило, связаны не самые приятные воспоминания. Оно
и понятно. Воспоминания о них к нам приходят только тогда, когда они
начинают болеть по-настоящему, и зубная боль не дает нам покоя ни днем,
ни ночью. В остальное же время они для нас являются скорее объектом
гигиены, чем жизненно важными образованиями.
Есть, однако, люди, для которых зубы – зона постоянного внимания и
беспокойства. Это вовсе не звезды кино и шоу, для которых идеальные зубы
и сияющая улыбка являются визитной карточкой, ради которой они готовы на
любые жертвы и траты. Это, прежде всего, простые люди, которые по тем
или иным причинам лишились своих зубов и вынужденно пользуются зубными
протезами. Именно для таких людей их протезы, в простонародье, челюсти
являются предметом постоянных забот, неудобств, переживаний, смешных и
одновременно неприятных историй. Несколько таких историй произошли с
людьми, которых я хорошо знаю или с которыми близко знакомы мои друзья.
Первая история, о которой я хочу рассказать, произошла в семидесятые
годы прошлого века в одном из портов Италии, куда под загрузку зашло
советское транспортное судно. Капитаном на этом судне был
шестидесятилетний морской волк – Сергей Иванович К., испытавший в своей
жизни немало передряг и лишений. В 36 году, его, тогда молодого морского
офицера, осудили по трем частям 58 статьи УК на 10 лет лагерей плюс 10
лет поражения в правах и пустили по этапам и зонам нашей необъятной
Родины. Крепкое здоровье и жизненный оптимизм, которыми одарили его в
избытке родители, помогли Сергею Ивановичу выжить в нечеловеческих
условиях Воркуты и Колымы и в мае 53 года выйти на свободу практически
без зубов, но с твердой уверенностью в том, что настоящая жизнь впереди.
Страна, в которой после семнадцатилетнего перерыва вновь оказался Сергей
Иванович, залечивала жестокие раны, оставленные Великой Отечественной
Войной. Не хватало всего: хлеба, мяса, одежды, обуви, дерева, металла,
денег. Но больше всего не хватало квалифицированных и грамотных людей,
которые как воздух нужны были, чтобы поднимать разрушенное войной
народное хозяйство и налаживать нормальную жизнь. Видимо по этой
причине, бывший зек – Сергей Иванович получил работу по своей
институтской специальности и стал ходить в море, сначала рядовым
специалистом, а затем в должности капитана большого транспортника.
Долгие годы заключений не только закалили характер Сергея Ивановича, но
и научили дорожить людьми, вынужденных жить и работать в условиях
ограниченной свободы. Поэтому на своем судне Сергей Иванович старался
культивировать атмосферу товарищества, основанную на взаимоуважении,
правовом равенстве, профессионализме и чувстве ответственности. Членам
команды такой подход был по душе и «старики», не один год ходившие с ним
в море, относились к капитану как своему второму отцу.
Это небольшое отступление от основной темы рассказа понадобилось, чтобы
читатель мог лучше понять психологию ситуации, которая сложилась однажды
утром на советском транспортнике, стоящем в итальянском порту под
погрузкой оливкового масла. Предшествующим вечером Сергей Иванович
принимал у себя в гостях делегацию итальянских коммунистов. В те годы
такие встречи посланцев страны Советов с представителями братских
компартий были обыденным явлением. Как правило, они проходили по одному
сценарию. Вначале происходил обмен информацией о положении дел в странах
и в партиях, затем шла дискуссия о будущем мировой социалистической
системы и коммунистического движения и, наконец, устраивался дружеский
ужин в каюте капитана.
Первые два вопроса описываемой встречи прошли строго по регламенту.
Дружеский же ужин идейных соратников затянулся до поздней ночи и
сопровождался обильным возлиянием русской водки и итальянской граппы.
Тосты «За победу коммунизма» и «За мировой пролетариат» звучали на
русском и итальянском языках так часто, что участники встречи крепко
накачались, и Сергею Ивановичу пришлось призвать на помощь матросов,
чтобы спустить итальянских коммарадос на берег и рассадить их по
машинам. Сам он тоже чувствовал себя не лучшим образом, хотя российская
закалка позволяла ему уверено держаться на ногах и давать необходимые
распоряжения по эвакуации итальянских товарищей.
По настоящему степень своего опьянения Сергей Иванович почувствовал
только утром, когда по давней привычке проснулся рано и встал на ноги.
Палуба судна под ним ходила, нутро мутило как при настоящей морской
болезни, голова была тяжелой и недееспособной, а обезвоженный спиртным
организм настоятельно требовал влаги, чтобы утолить непривычную жажду и
разжижить спиртной концентрат, в который превратилась кровь.
Рассеянным взглядом Сергей Иванович осмотрел большой стол, на котором
стояла неубранная с ночи посуда, подошел к нему и взял в руку первый
попавшийся стакан, наполненный до краев какой-то мутной смесью. С этим
стаканом он направился к открытому окну каюты и привычным движением руки
выплеснул его содержимое за борт. Когда струя мутной жидкости по
параболической дуге устремилась вниз, он заметил, как вместе с ней в
море нырнуло нечто розового цвета. Не придав этому никакого значения,
Сергей Александрович, вернулся к столу, нашел там бутылку с минералкой и
залпом выпил два стакана воды. Легче не стало, хотя язык уже мог
проворачиваться во рту. Сделав десяток легких гимнастических упражнений,
Сергей Иванович пошел в ванную комнату, принял холодный душ, побрился и
посвежевший, облачился в капитанскую униформу. Осталось проделать
последнюю процедуру утреннего марафета - вставить зубные протезы на
место. Обычно на ночь он вынимал их изо рта и помещал в стакан, который
стоял на тумбочке возле кровати. На этот раз на нужном месте ни стакана,
ни протезов не оказалось. Он поочередно осмотрел все комнаты своей
капитанской каюты, особенно внимательно столы и тумбочки, но нигде свои
«челюсти» не обнаружил. Их не было ни на столах, ни под сто-лами, ни под
стульями, ни под кроватью, ни под диваном. Их вообще не было в
капитанской каюте.
По мере того, как надежда найти протезы улетучивалась, страх оказаться в
роли беззубого капитана становился все сильнее и сильнее. Этот страх и
отрезвил Сергей Ивановича. Протрезвевший ум быстро восстановил в памяти
сценку со стаканом, и Сергей Ивановичу стало ясно, что розоватое нечто,
выплеснутое им вместе с мутной смесью из стакана, было ничем иным как
его протезами. От осознания этого Сергея Ивановича бросило в озноб. Да и
было отчего. Ему предстояло еще больше месяца провести в море, сделать
новый заход в иностранный порт под погрузку и все время общаться
посредством своего беззубого рта с разными людьми: лоцманами,
представителями портовых служб и фирм, членами своей команды. То, что
зубы нужны были еще и для еды, капитана в тот момент заботило меньше
всего.
Минут десять Сергей Иванович лихорадочно перебирал в уме различные
варианты решения возникшей проблемы. Срочно вызвал к себе для усиления
мозгового штурма первого помощника. Тот, собственно, и подсказал
решение: обратиться к итальянскому дантисту. Судну предстояло стоять в
порту еще несколько дней, и за это время вполне можно было успеть
сделать новые протезы. Сергей Иванович принял идею, созвонился с
переводчиком и вместе с ним выехал на поиски нужного дантиста. Нашли его
они достаточно быстро. Разговор с дантистом вначале обрадовал. - Никаких
проблем, синьоры, я сделаю прекрасные протезы из самых современных
материалов за два дня.- Но затем он озвучил цифру, которая повергла
Сергея Ивановича в глубокую печаль. Стоимость своей работы синьор
протезист оценил в сумму равную всей наличной валюты, которая была в
распоряжении капитана и предназначалась для выдачи членам команды при
выходе их на берег, а также представительских расходов самого капитана.
Когда Сергей Иванович попытался сбить стоимость работ, синьор протезист
жестко дал понять, что торг не уместен. Поблагодарив итальянца и сказав
ему, что он, возможно, приедет через пару часов для оформления заказа,
Сергей Иванович отправился к себе на судно. Решение задачи возникло у
него в голове, когда он возвращался на транспортник.
Приехав на корабль, Сергей Иванович сразу же объявил полундру и, когда
весь экипаж выстроился на палубе, обратился к ним с такими словами.
- Сынки, я всегда говорил вам, что вы не должны смотреть в рот своему
начальству. Сейчас я хочу отступить от своих слов и попрошу вас
посмотреть мне в рот. Что вы там видите?
Сергей Иванович широко раскрыл свой рот, и члены экипажа увидели
беззубый зев капитана. Последовала недолгая пауза, которую прервал голос
штурмана, ошарашенного увиденным не меньше других членов команды.
- Сергей Иванович, у вас нет зубов!?
- Да, сынки, у меня нет зубов. Сегодня утром я случайно отправил их за
борт ловить рыбу. И они, окаянные, не хотят возвращаться на место.
Видно, им приглянулась хваленая западная свобода.
Раздался веселый смех, и лица многих членов команды оживились.
Почувствовав разрядку среди подчиненных, Сергей Иванович продолжил.
- Сынки, я обратился сегодня к итальянскому дантисту с просьбой сделать
мне протезы за пару дней. Он согласился выполнить заказ, но потребовал
оплату, равную всей валюте, которая имеется у меня в распоряжении. Это,
прежде всего, ваши береговые деньги. У меня к вам большая просьба:
разрешите мне оплатить работу дантиста из этих средств. По приходу домой
я сполна рассчитаюсь с вами. Выручите вашего капитана. Не дайте испытать
позор при общении с иностранцами.
Сергей Иванович предполагал, что после его обращения среди членов
экипажа может возникнуть дискуссия по поводу его просьбы, хотя был
уверен в том, что большинство поддержит ее. Однако то, что произошло на
самом деле, до глубины души растрогало его. Не сговариваясь и не
дискутируя, все члены экипажа в один голос решили отдать ему свои
береговые на изготовление зубных протезов. Общее мнение экипажа
эмоционально выразил молодой механик Владимир, лишь второй раз вышедший
вместе с капитаном в море:
- Отец, о чем вы просите!? Делайте, так как считаете нужным. Мы
обойдемся без мохера, колготок, грюндигов, джинсов и жвачки. А вам зубы
нужны!
С трудом сдерживая слезы, Сергей Иванович, подошел к своим сынкам,
по-отцовски обнял каждого и сказал им простое, но много значащее слово -
спасибо.
Через два дня импортные протезы были готовы, и Сергей Иванович, не
стесняясь своей беззубости, мог говорить и улыбаться во весь рот. Он мог
улыбаться как голливудский актер, но не делал этого - жизнь не приучила
его к улыбкам.
Вечером того же дня Сергей Иванович накрыл праздничный стол для своего
экипажа, и его сынки впервые узнали, как их капитан лишился своих зубов.

ЧЕТВЕРОкурсник одного отраслевого ВУЗа плохо решил задачу по физике.
Стали разбираться... -тут объём цилиндра? -ну да...
- А чему равен объём цилиндра?
- "два-пи-эр"
(пауза вследствие некоторой оторопи) -Это же длина окружности...
- Значит "два-пи-эр-квадрат"
- ---------
ФУРСЕНКА!, этот "специалист" через два года будет рулить
атомным реактором на щите управления (а всё равно больше некому) -
думаешь твоя семья успеет пребраться достаточно далеко?!
:D:D:D:D:D:D:D:D:D:D:D:D

Прочитано в газетной рубрике под названием: "Граждане! Поделитесь, как
вы избежали штрафа на дороге".

Патрульные полицейские в конце месяца звереют просто. У них,
оказывается, план по штрафам месячный есть. И в конце каждого оне
исправно выходят в ударную смену по его выполнению.

И вот стоит одна патрульная машина в засаде. Мимо нее на недозволенной
скорости проносится легковушка с дамочкой-водителем. Полицейский
включает мигалку и пристраивается за ней следом. А она останавливает
свое авто как положено. Ждет когда полицейский к ней подойдет, опускает
стекло, кидает в полицейского свою сумочку и с криком "Подожди минутку!"
скрывается в ближайшем доме.

И вот стоит дубина с дубинкой, открытым ртом и дамским саквояжем у чужой
машины. Ждет нарушительницу. Минут через 5 она возвращается, забирает
сумку и благодарит джентльмена словами: "Спасибо большое. И чтоб я без
вас делала. Так в туалет приспичило, что даже светофор проехала.
Простите".

Тоже от отца.
В 70-80-е «газелей» не было, и вместо них по всей области летали Ан-2 на
12 пассажирских мест. График движения был как у автобусов. Кто не видел
– этакая этажерка. Окраска обычно желто-зеленая, однотонная. Скорость
максимальная 150 км/ч. Билет на перелет на 300 км. стоил 2 руб. 50 коп.
В салоне для пассажиров – две лавки вдоль бортов. Удобства на борту
отсутствуют. Из салона в кабину пилотов идет лесенка высотой около 1 м,
с дверкой. Кресла пилотов расположены слева и справа от лесенки.
В феврале летит рейс из городка, расположенного за 350 км. от облцентра.
Загрузка полная. Дверь в салон открыта. Пилоты одеты в зимние теплые
комбинезоны (с квадратными клапанами впереди и сзади) и летные ватные
куртки. Первый пилот (весом килограмм 110-120) перед вылетом съел в
столовой что-то не то, и ему совсем плохо. Терпеть уже не может, а до
посадки пилить не меньше 2 часов. Он говорит второму пилоту взять
управление самолетом на себя. Захлопывает дверь в салон. Закатывает
куртку под мышки. Расстегивает задний клапан. Садится на корточки на
лесенке (чуть ниже второго пилота). Левой рукой держится за кресло над
головой, правой рукой приставляет к заднице санитарный авиационный пакет
(предназначенный для тошнотиков) и начинает избавляться от
некачественной пищи.
Ан-2 – самолет, который прямо не летает и все ухабы в воздухе – его. На
очередной воздушной яме самолет тряхнуло, и дверь в салон медленно и
тихо открылась. У пассажиров перед глазами выше голов картина – куча
скомканной форменной одежды, из которой торчат большая волосатая задница
и рука с полным пакетом. Народ давай ржать. Первый пилот – ноль
внимания. Второй пилот оборачивается на смех и видит пассажиров,
падающих с лавок от смеха. Правой рукой держит штурвал, наклоняется
влево и левой рукой хлопает первого по плечу. Тот поднимает голову.
Второй пальцем показывает назад. Первый, не меняя позы, поворачивается
назад, видит свидетелей своего позора. Встает на ноги, с матами
захлопывает дверь. Заворачивает пакет. Открывает форточку в лобовом
стекле и выбрасывает пакет на улицу. Затем приводит одежду в порядок и
садится в кресло.
Через 2 часа прилетают домой. Сели. Первый пилот говорит второму
«выпусти пассажиров» (по инструкции – обязанность первого пилота).
Второй пилот выходит в салон, открывает двери, устанавливает на улицу
стремянку. Поднимает глаза и видит – около крыла стоит «пазик»,
приехавший за пассажирами. Водитель и стюардесса лежат на двигателе и с
выпученными глазами и открытыми ртами смотрят на самолет. Второй пилот
вышел на улицу, повернулся и видит: от кабины до хвоста по всему борту
идет коричневая полоса шириной сантиметров 30 (встречным воздушными
потоком пакет размазало по обшивке).
Когда пассажиров увезли, второй пилот вернулся в кабину. Первый сидит в
кресле, нахохлившись, и спрашивает «ну как там? ». Второй ему: «Ты,
засранец. Пойди посмотри. Засрал весь самолет до самого хвоста».
Пришлось первому пилоты брать у техников ведро бензина, лестницу, и до
вечера под хохот всего авиаотряда отмывать с борта свои отходы,
принявшие на морозе и на встречном ветру твердость, близкую к твердости
алмаза.

У нас на работе одним из неприятных моментов является прохождение
ежегодной медицинской комиссии, при чем все очень строго, хотя в
паспорте на моё рабочее место изо всех вредных факторов значится "работа
на компьютере". И если тебе, допустим в прошлом году 1 апреля написали
"годен сроком на 1 год", то в этом году без справки 2 апреля можешь на
работу не выходить, тебя просто не допустят к работе, а это уже прогул
со всеми вытекающими отсюда последствиями.

И вот когда утром отправляешься в поликлинику и на вопрос кого-нибудь из
знакомых: "Куда собрался?" Говоришь мол на медкомиссию, обычно слышишь:
"Да чего там - зашел, тебе подписали и иди в следующий кабинет".

Ага щассссс! Доходы больницы сейчас напрямую зависят от поступлений от
страховщиков и поэтому желательно, чтобы в стационаре койки не
пустовали, а чем их заполнить если не каждый больной рад устроиться на
эту койку, скажет на фиг мне этот больничный, я уж лучше дома полечусь,
а на работе можно и отгул взять или отпуск за свой счет, а тут
пожалуйста: Померили тебе давление и говорят: "А что это у Вас,
голубчик, всегда было давление 120х80, а сегодня 130х80, нехорошо, надо
бы Вас на обследование положить". И ведь не откажешься, т. к. не
подпишут справку со всеми вытекающими, и вот пожалуйста на две недели
койко-место при делах. И у каждого врача есть коллеги к которым мы не
ходим, но он может к ним направить якобы на консультацию, причин много
можно найти, потому что практически здоровых людей в наше время очень
мало.

Поэтому ежегодную медкомиссию мы проходим с особым трепетом. И вот
осенью прошлого года и я проходил. Ну вроде бы все анализы сдал,
обследования и врачей-специалистов прошел удачно, а вот в самом конце
мытарств необходимо со всеми бумагами посетить врача профпатолога,
который собственно и пишет заветную фразу: "Годен сроком на один год.
Дата. Подпись." Но как показывает практика именно из этого кабинета люди
в стационар чаще всего и попадают. Поэтому сидишь и не дышишь, пока врач
внимательно читает твою амбулаторную карту. И вот сижу я значица само
смирение и только глазами рассматриваю заваленный разными бумагами
рабочий стол врача и среди бумаг замечаю одну единственную книгу. Думаю
а какой же это литературой чаще всего пользуются наши врачи и читаю
название:

"ПРАКТИКУМ ЛЕЧЕНИЯ ЗАГОВОРАМИ".

Про акселерацию.
Когда-то я работал следователем в милиции. Середина лета. Заступил
дежурить на сутки. Утром получил материал на возбуждение дела. В
кабинете директора автоколонны на втором этаже кто-то выставил окно и
украл дубленку и норковую шапку, оставшиеся с зимы.
В течении дня опера выяснили, что в эту же ночь на соседней с
автохозяйством улице был инцидент. Улица не освещена. Недоноски сделали
куклу в рост человека и кидали ее под колеса машин. Едет себе водитель с
ближним светом фар. Тут из темноты вылетает человек, размахивая руками и
ногами, и падает на капот или под колеса. Водитель в прединфарктном
состоянии - по тормозам и в кювет. Выходит из машины, подходит к
покойнику. Видит: к куртке пришиты брюки. К брюкам пришиты калоши. К
куртке пришита шапка-ушанка. В шапку уставлен светлый мяч. Куртка и
брюки плотно набиты травой. В темноте – сходство с человеком полное.
Водитель с матами закидывает чучело в кусты и едет дальше. Минут через
10-15 история повторяется, и так всю ночь до рассвета.
К середине ночи моего дежурства опера поймали организатора этой забавы и
в 1 час ночи привели ко мне в кабинет. Начал его допрашивать – ФИО,
дата, место рождения. Спрашиваю анкетные данные по бланку протокола.
Дошли до графы «семейное положение». На автомате спрашиваю «женат?».
Он: Да как сказать?
Я: В каком смысле как сказать?
Он: Да живу я тут с одной, а брак не зарегистрирован.
Я: Почему?
Он: Да исполком разрешения не дает.
Я: Почему?
Он: Да мне до 16 лет еще 2 месяца, а жене 14 с половиной лет. Поэтому и
не дает.
Я: А зачем Вам разрешение?
Он: Да у нас ребенку 1,5 года.
Я: Как это вы так?
Он: Да так. Получилось.
Я: Ну и как вы живете?
Он: Да так и живем. Мы с женой утром в школу уходим. Моя мама с внуком
нянчится. Потом мы с женой со школы приходим, обедаем, делаем уроки.
Потом маму освобождаем и сами с ребенком занимаемся.
Я: А как учитесь?
Он: Нормально. Я на 4, жена на 5.
Едем дальше. Доходим до графы «судимость». Спрашиваю: «Судим? ».
Он: Да как сказать.
Я: В каком смысле?
Он: На учете в инспекции по делам несовершеннолетних стою. Это за
судимость считается?
Я: И за что ж ты, родной, на учете стоишь?
Он: Да за убийство. Когда 13 лет было, с соседским пацаном подрался, и
ножом зарезал его насмерть, 3-мя ударами. Теперь говорят, буду стоять на
учете, пока 18 не исполнится.
Я: Ну ты даешь, тебе еще 16 лет, а жизненный опыт – не у всякого старого
зека такой есть.
Он: Ну что поделаешь, уж так получилось.
После допроса оперативники с ним поехали, изъяли это чучело. Оказалось –
к нашей краже отношения не имеет.
Интересно, где этот вундеркинд сейчас.

Был вот случай в Германии. С лучшей подругой в трамвае сидим, беззаботно
сплетничаем по-русски. Подвох дошел до нас тогда, когда после
высказывания: «Как пара мы с ним гармонируем – предменструальный синдром
то у меня, то у него... » громко заржало полвагона азербайджанской
внешности.
И ведь полчаса невинно лыбились, изверги...(

В институте мне повезло с одним сокурсником Александром. И не только
мне, а всем студентам с нашего потока. Он был разносторонне образован.
Великолепно знал русскую литературу, разбирался в точных науках, но
особенно увлекался историей. Его мини лекции пользовались неизменным
интересом у всех, кому посчастливилось с ним общаться. Практическую
любую тему он так раскрывал, что оставалось только удивляться откуда он
все это знает. Тогда не было и в помине интернета и все знания черпались
исключительно из книг. Так что слово "библиотека" было не пустым звуком.
Александр был всегда предельно вежлив и тактичен, а самое главное
НИКОГДА не ругался матом. Крайне неодобрительно относился к товарищам,
которые матерились по поводу и без. Но был не без греха - любил
преферанс и под его влиянием у нас в группе образовался кружок любителей
этой карточной игры. Обычно мы за день договаривались у кого собираемся
и после занятий с большим удовольствием предавались карточному пороку.
В тот раз все было как обычно. Только договорились ехать не в квартиру,
а на дачу в Аникеевку. Весна, свежий воздух и добираться на электричке
до ближайшего метро не более 15 минут. Однако уже с утра Александр
приехал в институт не в настроении и с помято-серым лицом. Но от и
поездки не отказался. Только во время игры Александр через каждые 20-30
минут отлучался куда-то на улицу. Мы конечно догадались, что у него
проблемы с желудком, но решили услышать от него, как он сам выскажется
на эту деликатную тему. Честно говоря мы не представляли как можно в
таком положении не выругаться. После очередного возвращения мы его
спрашиваем, что случилось. Ответ был гениален: "Что, что... ДНО
ПРОБИЛО...". Ржали мы минут десять, а я на всю жизнь понял, как
образованный человек может объяснить любую неприятность не прибегая к
мату.

Улан-Батор. 2006 год. Командировка. Привезли меня вечером в гостиницу,
но я не стал подниматься, а обнаружив, что кончились сигареты, пошел
искать магазин. Дошел до ближайшего минимаркета. Ну обвешан я был как
новогодняя елка - сумка с ноутбуком и сумка с Никоном, что не типично
для Улан-Батора в этом районе, в это время суток. Да и русских я там
встречал очень редко, к моему удивлению! Свое добро в гостинице не
оставляю. Зашел в магазин, купил пачку, вышел. Еще в магазине я заметил,
что меня пасут. На крыльце магазина я остановился и стал медленно
осматриваться, распечатывая пачку и закуривая сигарету. Справа от меня в
трех метрах, как говорят "на низком старте" сидел на велосипеде молодой
монгол. Лицо спрятано за платком, как у ковбоя, на голове капюшон. Глаза
такие маленькие - едкие. Справа от меня вышел и стал тереться другой
монгольский мальчик лет 20-ти, который меня пас в магазине. Я принял
устойчивую позицию и посмотрел пешему монголу в глаза. Он отвернулся.
Тогда я посмотрел тем же взглядом в глаза велосипедисту.
"Сунешься к моим сумкам, бошку отвинчу. Порву как предки рвали, на
Куликовом поле!" - подумал я глядя ему в глаза.
"Да ну вас русских, нафиг, по морде получить не хочется!" - подумал
глядя мне в глаза монгольский велосипедист.
"Ну я пойду?" - подумал я.
"Иди уже!" - подумал монгольский всадник, от обиды сжимая рукоятки
велосипеда. Сплюнув на асфальт и растерев ногой окурок, я пошел спокойно
и не оборачиваясь до гостиницы.

Помню, у моего первого мужа был друг несчастный юноша, мама у него
умерла рано...
они жили вдвоем с отцом в большой трешке в Мневниках сын занимался типа
политикой - боролся с режимом а папа был большим начальником... дома
редко появлялся... а зависал, только когда запой и вот приезжаем мы к
нему, а по квартире скачет... заяц лесной. Большой, ссука.
мы ему: о, блин! здорово! давно у тебя заяц?
- да полгода уже!
- а ты его гулять выводишь?
- а на хуя? квартира большая, есть где попрыгать..
- а кормишь чем?
- а для кролей корм в зоомагазине беру, ну и еще морква-свекла типа...
сам берет...
- а где он срет у тебя?
- а чо? должен? а-аааа... ну срет где-то... я пока в говно не
наступал... где-то наверное РОЕТ...

Прочитал историю о "Цветном пластилине" (Св. Валентине) и вспомнилась
похожая.
У сына наших приятелей в детсаду воспитательница спрашивает:
- Где твой папа, давно за тобой не приходил?
- На собачке.
Думает ослышалась:
- Где?
- На собачке.
Вечером, когда за сыном пришла мама, она деликатно интересуется и долго
смеётся после ответа:
- На шабашке.

Мое. Первый раз в интернете, первый раз регистрируюсь на сайте, не помню
каком. Нужно придумать логин а т. к. я вообще с этим никогда не
сталкивалась, перебираю множество разных и банальных логинов и каждый
раз мне отвечают «есть такой». В какой то момент мне все это надоедает и
я пишу, зае@али а мне в ответ «есть такой».

История произошла не со мной, а рассказана моим другом - Юрцом
Дубининым. Его сестра училась в средней школе в городе
Таллинне (Эстония), шёл урок какого-то языка. Выполнялось задание,
Маша (ученица старшего класса) разглядывала "ворон" за окном, подошла
учительница и обратила внимание: "..Ты почему БЭЗ ДЭЛЛА?.."..
ответ: "Я?! Я не пЭ$$$лла!!!!!!!!!"