Новые истории - основной выпуск

К Дню дипломатии, или устами младенца

Живу я в относительно новом многоэтажном разноуровневом доме. Все соседи в основном небедные и интеллигентные люди, уже все друг друга знают, здороваются чинно, с улыбками, и т.п. Все чистенько и благостно, к хорошему быстро привыкаешь. Но с некоторых пор над моей квартирой сосед сдал квартиру выходцам с Кавказа. Хоть и живу всю жизнь в южном городе в низовьях Волги, но так и не научился их различать, одним словом — с гор...
По моим звуковым подстчетам там живут 2 семьи с детьми, орут, ругаются, празднуют, и так до часу иногда до двух ночи наверху движуха и вечные разборки. Короче достали уже.
Жизнь меня несколько раз проучила (и очень неприятно), поэтому я как-то ссыкливо сдерживал себя, т. к. после 5 лет службы в ВДВ и более 20 лет в милиции (сейчас на пенсии) планка у меня падала мгновенно, вламывался во все тяжкие, за что я сам себя корил (потом), начальство уже даже не сношало (устали), а по мере возможностей отмазывало «неплохого сотрудника», и поэтому я терпел этих чумазонов, искал возможности урезонить их как-то по закону что ли.
Начались у них систематические субботние попойки с танцами, выходами покурить в подъезд, базар, визг, ругань...
Ну не выдержал как-то и часа в 2 ночи пошел наверх, несколько раз позвонил в звонок, вышел горец лет 40-45. Я мол — нехорошо, мол проблемы создам, и всё это корректно, без угроз, без ментовского пальцевания — типа дипломатично.
Он — мне : «Все сосед, заканчиваем». Ну и потихоньку на самом деле закончили, утихомирились.
И так каждую субботу. А я все хожу и дипломатично успокаиваю их.
Надо сказать, что после развода мой сын живет с бывшей. А ко мне приходит в пятницу и мы в выходные вместе дела делаем. Сыну 16 лет (мне 48), ростом он где-то 180, но похож на несформировавшегося теленка или верблюженка, худой, жилистый, с добрыми серо-голубыми глазами. Года 2 занимается рукопашным боем, но не чемпион (да может и не надо).
Все эти «горные праздники» проходили в его присутствии. Он помалкивал, но при обсуждении, кивал и типа: Да! Нехорошо! Надо чо то делать!
Ну и вот, про дипломатию.
В очередную субботу, по традиции около часа ночи пошел утихомиривать. НО!!! Вместе с «соседом-горцем» выползают еще два чёрных чёрта и мол: «Тебе чего надА!? А!? Не видишь люди отдыхают!?» И все это с явным наездом, мол пошел нахер отсюда. Чувствую планка падает, аж в глазах потемнело... Но, жизнь есть опыт, в очередную жопу на старости лет попадать ну никак не охота. Спустился вниз к себе, думаю ментов вызову, а тут звонок в дверь. Опа думаю, чо за дела? А сам аж дрожу от адреналина и обиды. Сын тоже из своей комнаты вышел, молча смотрит на мои телодвижения. Открываем — стоят эти черти и мол выходы сука (это типа я) поговорыть нада. Выхожу и уже знаю, что планка упала, что все, очередной залет мне светит, и не заметил что сын тоже за мной вышел.
Они начали типа: «Чо тебэ надА? А!?» Только я рот собрался открыть и тут из-за меня сбоку сочный, охуительный удар в челюсть бакланившему чурке. Просто и четко. Чорт лег аж по стойке смирно как-то. Я на автопилоте (уже настроен был) хукнул от души «соседу-горцу», тоже лег без звука, а сын прямым ногой в живот третьему. Тот аж в соседнюю дверь впечатался. Хотел по инерции добить уже, но наши соседи по площадке вылетели - вклинились, мол не надо (стояли за дверью наверное) интеллигенты бл.... Один из соседей доктор какой-то, пошевелил этих, пощелкал по щекам, вроде зашевелились, стонут, шипят что-то, но ползут к себе по лестнице...
Так вот, вся моя тягомотина с дипломатией и теорией мирного урегулирования отношений с горцами (читай — с чур...ми) решилась в 5 секунд с подачи простого мальчика, у которого дипломатия в их дворовом мире начинается и заканчивается вот так. Чорные съехали молча дня через 2 всем табором, пока без последствий. Сына теперь лишний раз не ругаю, говорю как со взрослым, хотя он в поведении ничуть не изменился, такой же телок-верблюжонок.

Сажусь в такси, пристёгиваюсь, водятел грит - не пристёгивайся, у меня зять гаишник... Я отвечаю - вот влупишься в вылетевшую со встречки волгу (просто как раз волга мимо проезжала), тебе хорошо, об руль треснешься и сдохнешь по быстрому, а мне башкой стекло выбивай, в окно вылетай, по дороге катись - неохота! Он подумал-подумал, и пристегнулся...

Прихожу домой с работы, жена рассказывает, что звонил какой-то мужик три раза, спрашивал Василия Ивановича. Объяснения, что таких тут нет, на него не действуют.
Только сели ужинать - звонок. Снимаю трубку.
- Василия Ивановича позовите!
- Он утонул.
- КОГДА? (довольно испуганным голосом)
- Еще в гражданскую.
Больше не звонили.

Реальный случай, рассказанный моим братом, с именами и подробностями...
Собрались мужики в гараже какой-то организации после рабочего дня в день водителя (пятницу) и крепко выпили. Один – вообще до «отруба». Тут подошёл ещё один друг, с костылём и загипсованной ногой. Тоже выпил. Друзья и спрашивают:
- Долго ещё костылять будешь?
Выяснилось, что недолго – в понедельник велели прийти в поликлинику, будут снимать.
Выпили ещё. И тут одному заводиле пришла в голову великолепная мысль:
- А чего ты будешь тащиться в поликлинику, торчать в очереди, время терять? У нас здесь есть все инструменты! Какая разница, днём раньше, днём позже?
Выпили ещё.
И пришли к выводу, что это очень трезвая мысль. Ну и сняли гипс.
Отметили это событие.
Потом ещё одной светлой голове пришла идея классной шутки.
Общими усилиями и очень осторожно они наложили снятый гипс на ногу валявшегося в отрубе друга, замотав бинтом из аптечки. Приставили рядом костыль и снова выпили. К ночи друг очухался сам. Пытается встать – получается плохо.
Обалдело уставился на гипс. На его резонный вопрос близкие друзья в один голос ответили:
- Ну ты и нажрался, Виктор! Них не помнишь! Ты же в смотровую яму упал, мы тебя все вытаскивали, «скорую» вызывали. Гипс тебе фельдшер наложил, велел в понедельник в поликлинику приходить на рентген.
И так это они убедительно говорили, что бедный Виктор субботу и воскресение осторожно костылял дома, выслушивая справедливые упрёки жены, а в понедельник вместо работы отправился в поликлинику, где, на рентгене, и был изобличен как злостный симулянт.

Прочитал историю о замечании "Читала на уроке чтения", не могу не поделиться своей.
Рано научился читать, писать и считать и, как-то раз, при умножении чисел, мне показали как это сделать проще (известное всем "в столбик").
Начальные классы, математика, задание: умножение двух чисел с описанием решения.
Само собой, не собираясь расписывать половину тетрадного листа, забабахал пример в тот самый злополучный столбик.
Результат не заставил себя ждать - "пара" по математике и замечание родителям: "Считал в столбик! Этого ещё не проходили."

Ко вчерашней истории про трепетное отношение к россиянам на Востоке.
После двадцати лет жизни в Дамаске пришлось уехать, т.к. война дошла до порога дома. Уходили быстро, в том, что на себе, прихватив документы и ценности.
Прошлым летом вернулась в Сирию, наш район освободили, а квартиру, как не странно - не обокрали. Больше всего поразил город: улицы перегорожены бетонными блоками и мешками с песком. Через каждые 200-300 метров военные посты, обыскивающие каждую машину и пешеходов. Причем для военных свои посты, для гражданских - другие. Процесс идет медленно, очередь движется по 3 машины в минуту. Обстановка накалена до предела: умирающего не пропустят без очереди. Как-то сразу я не разобралась во всей этой чехарде и нечаянно, ища быстрого проезда, въехала на пост для военных, причем С ОБРАТНОЙ СТОРОНЫ! Так заезжают смертники, которые подрывают посты посередине. Там это страшнейшее нарушение. Мне навстречу едут уже проверенные машины военных, а я просто растерялась и остановилась. За секунду подбежали два автоматчика с криками "Из машины! На землю!!" А я, ребята, протянула в окно российский паспорт...
Спросили: "Русия?", я только кивнула. Тогда двое солдат с криком: "Все назад! Проверенные - в сторону! Русия едет!!! Русии дорогу!!" раскидали машины и безо всякого обыска вывели на трассу.

Старушка, сидящая рядом со мной на местах для пассажиров с детьми и инвалидов, каждый раз смачно плюёт на свой скрюченный то ли от возраста, то ли от мороза палец прежде, чем перелистнуть страничку... на своём смартфоне. Над привычкой, выработанной годами, никакие современные технологии не властны.
По правую руку от неё разглядывает фотки своих приятелей гастарбайтер в сдвинутой по самые узкие глаза, но при этом приподнятой на макушке шапке - киргиз - не иначе, они даже вязаную шапочку умудряются напялить так, как будто носят на себе национальный колпак.
Старушка без тени стеснения заглядывает прямо ему в экран, даже через неё мне видно, что фотки почти одинаковые, на всех тоже киргиз, но летняя версия - улыбающийся, торгующий сочными солнечными фруктами - оранжевыми, жёлтыми, лимонными - мандаринами, апельсинами, лимонами...:
- Ух! Какой у тебя друг! А какие фрукты! Да все разные! - старушка вроде как даже прониклась симпатией к гостю столицы.
- Э-э-э, мать! Да ты совсем слепой! - дружелюбненько так начал отвечать ей кЫргЫз, - Не видишь, что ли - друг везде разный! Это всё братаны мои: Алмазбек, Женишбек, Колхозбек, Кызгалдак! А фрукт везде один! Цитрусовый!

Было дело - в Намибии нас арестовала местная полиция.
Один из нас, человек со светлыми волосами и европейским паспортом, пошел менять деньги. Довольно крупную сумму евро - на намибийские доллары. Подозрительно долго не возвращался, мы начали беспокоиться.
Вернулся в сопровождении полиции. Суровая дама отобрала у всех паспорта и велела ехать перед ней в околоток. Суровейше сказала, что все разъяснения будут только там, а до тех пор клятвенно обещала не рассказывать нам, что же случилось.
По дороге мы заготовили диктофон и стали придумывать разные планы спасения от рук злых африканцев. Радиве "Форвертс" решили не докладывать.
В отделении она пересказала мелкому полицейскому чину произошедшее. Правда, на ошивамбо, так что мы ничего не поняли. На вопрос, почему же нас задержали, мелкий чин сказал, что сам не знает, но для верности перескажет историю более высокопоставленной тетке.
Пересказал. Та с трудом сдерживала смех.
Потом, правда, они все сконцентрировались и сказали, что с нами хочет побеседовать глава участка - правда, она в штатском. Ничего?
Мы решили не заставлять начальницу переодеваться. В ее кабинете (на стене - портреты Сэма Нуйомы и Гейнгоба; Хификепунье Похамбы не было) мы выслушали историю на ошивамбо в третий раз. Начальница изобразила фейспалм и объяснила:
- Понимаете, сегодня в обменнике одного из банков ограбили туриста из Швейцарии, тоже блондина. И полиции была дана команда задерживать всех подозрительных людей. Нам так неловко, что мы отняли у вас время! Понимаете, наши сотрудники не могут отличить "его ограбили" от "он ограбил" - и задержали на всякий случай тоже белого европейца. Нам очень неловко! Извините нас, пожалуйста!
В общем, среди нас теперь есть горячие поклонники намибийской полиции.

Декоммунизация в Украине где-то прошла полностью, а где-то не совсем полностью.
Поэтому иногда попадаются адреса типа: на углу Клары Цеткин и Степана Бандеры.

Мою беременную жену положили в гинекологию областной больницы на сохранение. Через пару дней звонит:
- Срочно приезжай. Резус-конфликт, надо кусочек ткани от тебя мне пересадить.
Надо - значит надо. Отпросился на работе и бегом на автобус в город. Приехал, добрался до больницы, нашел гинекологическое отделение. А там уже ждут. Отвели в подвал переодеться, нарядили в белые штаны и халат, объяснили, как пройти до операционной.
Иду по коридору, а будущие мамочки со мной почтительно здороваются, шушукаются за спиной: «Новенький, новенький, доктор новенький…» А этому доктору вкатили пару уколов и посадили в подсобке доходить до кондиции. Мимо каталки туда-сюда возят, процесс тут, гляжу, идет как на конвейере. Вот и мою везут. Меня на каталку – и тоже в этот цех. Кусок кожи с мясом из подмышки вырезали, жене пришили и увезли ее в палату. Слышу:
- А этого куда?
- Отвезите в ординаторскую, пусть денек там полежит.
И вот лежу я там в одиночестве, отхожу от наркоза и размышляю: «Так, отпросился всего на день, а если мне здесь еще денек, значит надо просить справку или больничный. Выпишут, а там будет указано где выдано – в гинекологическом отделении областной больницы! У нас на работе как в деревне Пеньково – вмиг все узнают. И тогда какие только подколки не начнутся!»
От такой перспективы пришел просто в ужас Вскочил и рысцой в подвал за одеждой. Снаружи камешек в окно палаты бросил:
- Передайте моей, что я домой уехал.
Наркоз начал отходить уже на автовокзале. Ощущение, скажу я вам, специфическое. Но терпимое. Сгладил 100 граммами водки.
Когда пришла пора снимать швы, без водки тоже не обошлось. Шура (я про него тут уже не раз рассказывал) наотрез отказывался произвести в гартоплавке типографии эту операцию, пока не залудил стакан.
Через пару дней шов, конечно, разошелся. Остался шрам с пятак величиной. Когда, случайно увидев эту приметную отметину, спрашивают откуда она, отвечаю небрежно:
- Да это я дочку рожал.

Из патриотического.
Провожаем коллегу на работу в Англию. Многие там были и по случаю делятся впечатлениями.
- Там церкви. Им сотни лет. Жители поколениями ходят в эти церкви, - говорит одна.
- А меня восхищают их ивы, - говорит другая. - Смотришь на них и понимаешь, что этим деревьям сотни лет. И они еще будут стоять и стоять. Никто их не спилит и не выкорчует.
Я понимаю, что так привлекательно для нашего русского духа. Стабильность, традиции и постоянство. Сотни лет было и сотни лет еще будет. Эти многовековые устои находят отражение на европейских лицах. Лица спокойны и безмятежны.
Наши же отличаются суетливостью, которая проглядывает у всех независимо от материального и общественного положения.
Мы всегда в тонусе. Мы ждем что в любой момент придут татаро-монголы, опричники, Гитлер, Сталин, ЖЭК, чиновник, начальник, милиционер или сосед и лишит нас чего-нибудь - жилья, посаженного дерева, здоровья, свободы, дачного участка, места в очереди.
Как говорит Губерман:
Россияне живут и ждут,
Уловляя малейший знак.
Понимая, что нае..т,
Но не зная, когда и как.
Мы поэтому агрессивны, не улыбаемся незнакомым и малознакомым, толкаемся в очередях, лаемся с соседями и готовы в любой момент орать, отстаивать и мелко пакостить ближнему.
У нас нет вековых традиций и устоев, редко у кого можно увидеть прародителей в семейном альбоме и редко кто знает свои корни дальше прабабушки и прадедушки.
Все что заработано честно и нечестно свеженькое и неуверенное.
А что есть?
Есть столетия княжеских распрей, татаро-монгольского ига, войны, революции, репрессии, голод, тюрьмы, беспредел, перестройки через все поколения. Из-за этого есть устойчивое, из глубин: А вот хрен вам, не дождетесь. И накося-выкуси.
Есть поезда на Дальний Восток. Можно десять суток на поезде ехать, а страна все одна.
Есть холодец с хреном, Любовь и Голуби, Василий Иванович с Петькой и пьяно-протяжный ой мороооз, мороооз, не морозь меня..
В общем, все как-то на уровне духовном, материальное каждые лет сто-сто пятьдесят сносят и выкорчевывают.
Поэтому сохранившиеся столетние ивы и церкви мне лично всегда будут пресны, хоть и восхитительны.

Вчера cижу на кухне, завтракаю. Собака лежит слева у окна (свою порцию уже смолотила, а лакомство (её любимый сыр) получит только, когда все поедят). Справа от меня на углу стола лежит тот самый кусочек сыра.
Вдруг раздаётся звонок в дверь, эта морда вскакивает и бежит в сторону прихожей. По пути ловит "запах", после этого тело продолжает движение прямо, а голова начинает вращение на своей оси, так, чтобы нос был направлен на этот самый сыр ("антенна ПВО ловит цель"), примерно после поворота на 180 град на ноги поступает команда об остановке и начале движения в обратную сторону, которое, чтобы не терять время, проводится хвостом вперёд, при этом нос окончательно "поймал" цель и чётко направлен на угол стола. В какой-то момент передние лапы останавливаются, задние делают несколько шагов вбок и фиксируется прямая линия "сыр-нос-хвост", после чего автоматически выполняется команда "сидеть"...

Жена - преподаватель в вузе.
Сейчас у них начинается очередной семестр и идёт набор студентов в группы для занятий. На кафедре вывешивается расписание преподавателей, студенты выбирают наиболее удобные для себя "часы" и записываются на них.
И вот вчера звонок от студента:
- Добрый день. Я посмотрел Ваше расписание и увидел, что первая пара у Вас в понедельник в 12 часов.
- Ты хочешь записаться?
- Да, я хочу к Вам записаться, только на 10 часов...

Одесская ракета

Легче подавить первое желание, чем утолить все то, что следует за ним. (Бенджамин Франклин)

Однажды, в далеком отрочестве, когда мне было пятнадцать, произошел со мной довольно каверзный случай. К нам домой, в очередной раз, приехала погостить мамина сестрица, тетя Клара. Шумная, горластая и большая – тетка была способна прижать к своей пышной груди весь мир, и буквально удушить своей неуемной нежностью и заботой о желудках. Она напоминала кушетку обитую ярким ситцем, и очень походила на маму. Хотя, если кто-то говорил об этом – мамуля вечно возражала:
– Мы с Кларкой похожи? Ну да! Прям таки похожи, как часики с трусиками! Она же рыжая, а у меня талия!..
Тетя лишь смеялась, и конечно же не обижалась:
– Соня, та кто ж спору двигает? У тебя самая всамделишная талия! Только малость поискать надо!
Ничего в реальной жизни не менялось – запасы любви и разногласия были неисчерпаемы и перетекали из одного кармана в другой. Я обожал, когда тетя Клара приезжала, с ней было и весело, и вкусно. От тетки всегда пахло пирожками и пряными булочками, она привозила кучу сладостей, извечно что-то стряпала, парила, жарила, неизбежно оккупируя кухню – кроме нее уже вряд ли кто-то мог туда втиснуться. А никто и ни рвался – пусть себе творит, раз уж такова неизбежность. Вот она и творила. И всегда что-то шедеврально-несусветное. Это были блюда, которые "этот хилый, несчастный, исхудавший ребенок" в моем лице обязательно должен был дегустировать.
– Соня, – обращалась она к маме нараспев, – чевой-то Сержик твой имеет совсем бледненький и дохленький вид?!
И тетя Клара окидывала меня скептическим взглядом.
– Он же скоро по ошибке себя в сортире смоет! Он у тебя весит три кило вместе с сандалиями!
На что маманя ей отвечала:
– Ой, чтоб я так жила, сколько он кушает! Не надо делать из пулеметчика деву Марию! Вон, Зямка (это мой папа) тоже, когда в девках ходил, был вылитый глист на блокаде! Сушеная вобла по сравнению с ним, и то имела румяный тухас! Так и хотелось накормить его и обогреть! А теперь – ты только диву дайся за его много!
– Соня! Поимей совесть к ребенку! Положи ему еще котлетку! – не унималась тетя Клара, и конечно же принималась за меня:
– Сержик, золотко мое, придушу тебя скотина сопливая! Кушай котлетку, тебе нужно поправляться!..
И любимая родственница меня откармливала. По ее понятиям, ребенок считался образцовым, когда имел два подбородка и отдышку. Она конечно же преувеличивала, потому что я был вполне нормальным. Но переубедить тетю Клару было трудно, и она стряпала, с утра до вечера пекла да жарила на целую дивизию. Когда она готовила, из кухни то и дело доносились заводные куплеты:

На базаре шум и гам слышны разговорчики
Кто-то свиснул чемодан и поет лимончики!
Эх лимончики вы, мои лимончики
А где растете вы – у Соньки на балкончике,
Ох огурчики, помидорчики!
А где растете вы – у Соньки на балкончике!

И вот, в один из очередных приездов, Кларочка решила нас порадовать грузинскими изысками. Как оказалось, впоследствии, ее чрезмерное проявление любви к желудкам, сильно усложнило мне жизнь. То была отварная фасоль в соусе, с приправами, свежей зеленью и чесноком; еще, бывает, добавляют мелко изуродованные до неузнаваемости, как говорила тетя, грецкие орехи. Этот питательный и очень невинный (в начале) салатик с гордым названием "лобио", оказался моим самым коварным врагом, и как самый настоящий враг свое коварство проявлял осторожно, но неоспоримо. Не знаю, как остальным домочадцам, но мне было вкусно. Очень-очень. Я попробовал и не смог остановиться. Все ел и ел, а заботливая тетушка, мурча от удовольствия все подкладывала и подкладывала. И все бы ничего, ежели б не очень важное свидание, которого я добивался целых полгода…
Ее звали Лариса, синеокая фея, кровь с молоком. Несмотря на то, что моя пассия была натуральной блондинкой, она была круглой отличницей, и имела признание учителей. Будучи дочерью какого-то следователя, (тот еще папочка!) настрочившего несколько известных детективов, Лариска ходила с неизменно гордо поднятой головой, и считалась красавицей класса. Милицейская дочка была переведена из другой школы, и с самого начала держалась особняком. На переменках, когда ребята давились в буфете, за дохлые пятикопеечные пирожки с рисом, Лариска утомленно и неспешно жевала бутерброды с красной или черной икрой. Идеальная ученица и любимица преподавателей, она уже тогда имела импортные сигареты, за что считалась авторитетом среди самых дерзких девчонок. Ну как можно было пройти мимо такого?
В один прекрасный день, красавица класса, выросшая в правительственном садике на русских деликатесах того времени, снизошла со своего олимпа, до несчастного поедателя рисовых пирожков. Может, потому что ей было скучно, а возможно уж слишком настойчиво я пел ей дифирамбы, но мне наконец-то удалось добиться аудиенции с ней. Это было целое событие! За меня болели все отвергнутые пацаны из класса, я должен был "поправить" ситуацию, осечки не принимались. Разумеется, предварительно, наизнанку были вывернуты все ее увлечения и наклонности: списки читаемых авторов, музычка, и даже предпочтения на завтрак. Мы готовились всем классом, словно речь шла минимум о защите диссертации.
Сейчас, оглядываясь назад, трудно с точностью сказать о своих чувствах, тут словно идешь отстаивать честь школы в олимпиаде по математике или английскому. Да, она была красива и возвышенна, вся в импортных шмотках и запахах – возможно, недоступность и делала для меня Лариску особенно привлекательной.
Итак, в семь вечера в парке. Удалось брызгануться папиным одеколоном и даже украсть розу в соседском огороде, за которую от своей пассии, я получил лишь презрительное: хм!.. Красавица, видите ли, предпочитала тюльпаны, однако на первый раз я был прощен... Она, опоздала как следует – но я к этому был готов. Выглядела сногсшибательно, и к этому я тоже был готов. К чему я не был готов совершенно, так это к подозрительному пучению в животе. И к тому, что пацаны будут нас пасти: то и дело, встречалась знакомая морда в кустах, или кто-то невзначай проезжал мимо на велике. Это, скажу я вам, не очень романтично. Ну целая криминальная операция!
Идем, значит, гуляем, я все пытаюсь хоть как-то произвести впечатление, но не могу сосредоточиться – мучают, пардон, газы. Причем, с каждой минутой все страшнее и страшнее. Держусь как могу, напряг все мышцы, даже разговаривать тяжело, ну блин, вот они проявления невинного салатика! Лариска, как назло, кроме себя любимой стала вдруг на меня внимание обращать. Дескать, что это ты, то красный, то синий… А я стою, задыхаюсь, щас, блин, умру… К счастью, впереди показался спасительный киоск с мороженым, и я, ужимками указывая на киоск пулей бегу к нему! Лариска, с распахнутыми глазами и ртом, удивленно смотрит мне вслед, даже и не подозревая, что я на данный момент спасаю жизнь и ей и себе…
У лотка, как всегда была длинная очередь, полно народу, значит "операцию по выпуску газа" надо провести по дороге. Пришлось остановиться на полпути, постоять мгновение, и побежать дальше… Но не тут-то было! Дурные запахи имеют одно предательски-гнусное свойство – они неизменно идут за тобой следом! Так что, золотозубая продавщица и весь народ у киоска подняли такой фуй, размахивая перед собой руками и морщась, что мне для конспирации, пришлось проделать то же самое. Лариска вскоре подошла, немало возмущаясь, дескать, я поступил некрасиво, бросив ее. Я сказал, что хотел, купив мороженое сделать сюрприз, но она поставила меня перед фактом, что мол если еще раз такое выкину, то могу о ней забыть! Короче, в первый раз удалось как-то выкрутиться. Но следующий приступ газовой лихорадки был роковым…
Идем дальше. Терплю. Братва маячит по углам, действуя на нервы. От белокурой красавицы больше бегать нельзя. Лариска ест мороженое, и мелет какую-то заумь о своих новых французских духах, московской моде и видеомагнитофоне. Но мои мысли далеко, я думаю о том, что сделаю с тетей и ее дурацким салатом… Апрель месяц. Темно-синее, ясное небо, звезды словно плавают в масле. На скамеечках сидят парочки. Витающая в теплом воздухе романтика… Со стороны облитой огнями набережной, доносятся обрывки модной в то время песенки:

…вот так же когда-то
Сюда мы бегали ребята, ребята
Глаза блестели как агаты, агаты
И на щеках играла кровь…

Кровь действительно играла, потому что такой напряг я испытывал лишь, наверное, в процессе своего появления на свет…
– Сергей, ты чего такой пунцовый, тебе плохо?.. – эта самовлюбленная куколка вдруг решила меня взять под руку… Как не кстати…
Все. Больше терпеть я не мог. Пришлось выпустить зверя. Причем с таким треском и длительным ревом, с таким горячим чувством, что воздух вокруг нас стал густым и жирным. Наверное, в радиусе нескольких метров подохла вся живность парка – бедные кошки околели, а птахи, спящие на ветвях, как сидели – так и попáдали лапами в вверх... Представляю, какая рожа у меня была в этот момент – я и не пытался больше сдерживаться, да и не смог бы. Уже на то и смысла не было.
У милашки слезились глаза, блин, а как она кричала… Набежало полно народу, и даже участковый нарисовался, и всем разумеется было смешно, как только оскорбленная госпожа модница проявила попытку объяснить о происшедшем.

Только представьте:
– Этот!.. Тип!.. Этот идиот!.. Он та-а-ак расперделся!.. Да как он мог!.. Хамье!.. Нахал!.. Да никто! Никогда! Но посмел бы!! Ненавижу!!!
Все ухахатывались, кроме меня и потерпевшей. Приговор был подписан. Это был провал, позор на всю школу! Еще долго я терпел издевки от ребят и девчонок, о "запуске ракеты". Даже учителя не могли сдерживать улыбку при общении со мной. Вот так, в буквальном смысле, я, пардон, обосрал себе малину... И мне, в большей степени было неудобно перед пацанами – я не оправдал себя. Было жутко тяжело с этим жить, но я справился – все же успехов было больше, чем промахов. А примерно через год у меня с Лариской все получилось. Как оказалось, именно с ней "получилось" почти у всех ребят в классе. Видно наскучило ей все время быть хорошей и послушной, раз она так бурно отмечалась на передовой.
История с "ракетой", как сей случай окрестили, меня еще долго мучила, но все же это была невинная ирония по сравнению с моей пьяной проделкой... но об этом в другой раз...

Конец декабря 91го года. В Большом зале Консерватории исполняется кантата Антонина Дворжака "Свадебные рубашки (Невеста призрака)". Сюжет сходен с "Людмилой" Жуковского, но концовка более оптимистична. Исполняется только что созданной госкапеллой под управлением Геннадия Рождественского. Исполняется, разумеется, на чешском языке. Замечательно исполняется! Музыка - прекрасна, Рождественский - блистателен, капелла - великолепна. Меломаны - млеют.

И вот, примерно на 20й минуте кантаты (которая длится два часа), призрак у дверей девушки, тревожная, набирающая мощь музыка:

А СЛЫШЬ, А СЛЫШЬ,
а слышь, а слышь,
А СЛЫШЬ:
Раздался громкий стук!
РАЗДАЛСЯ ГРОМКИЙ СТУК!
в оконце: тюк, тюк, тюк

Далее меломаны сидели со счастливыми, но несколько напряженными лицами, пытаясь не "заржать" вслух. Кантату особо никто дальше не слушал ...

Разумеется, текст дан так, как он был услышан и запомнен "русским ухом". В действительности же слова несколько другие.