Иногда недопонимание может сыграть злую шутку со всеми, и всегда стоит лишний раз подумать, прежде чем что-то озвучивать, ведь вас могут неправильно понять.
Не мое, далее со слов автора...
Мой кум Михалыч работает егерем. Весь в шрамах. На руке у него два параллельных шрама, это волк клыками.. На груди четыре параллельных шрама, это медведь когтями. На всю спину 10 параллельных шрамов, это теща граблями.
Раньше Михалыч понимал язык зверей, щас не понимает, закодировался. Всё! Не поёт, не пляшет, голым лес не инспектирует. Короче рутина.
На днях к нему в охот хозяйство прибыла группа немцев, охотники-любители, 8 голов. С утра провели инструктаж, взяли ружья, пошли. Охота началась удачно. Для гринписа. После того, как Ганс 30 раз стрелял в зайца, мы поняли, что косой в косого не попадет никогда. Тут из под ног немца взлетел одинокий худой перепел. Немцы вскинув 8 стволов открыли стрельбу на поражение.
То что перепел был поражен такой стрельбой было понятно сразу, потому что улетая, он обгадил немцев с головы до ног. Короче когда мы вернулись в лагерь, из трофея у нас был только погибший от поноса перепел.
Шоб подбодрить немцев я им рассказал байку о том, как можно охотится на зайца с кирпичом. Кладешь на заячью тропу кирпич, посыпаешь его перцем. Заяц бежит по тропе и видит кирпич, думает, что это морковка, подбегает, нюхает кирпич, перец попадает ему в нос, заяц пчихает, бьется головой об кирпич и погибает.
Немцы выслушали историю с каменными лицами. На следующий день выдвинулись в лес пешком. Через каждые 5 минут немцы требовали привала. На 7-м привале я потребовал объяснений. Оказалось, что рюкзаки у немцев полны перца и кирпичей. Избавившись от стройматериалов к обеду мы вышли охотиться на уток.
С юмором у немцев оказалось совсем хреново. После трехчасовой бесполезной стрельбы по уткам, я им сказал что или утки высоко летают или низко подбрасывают собаку.
И когда в следующий раз над ними взлетели утки, я увидел как собака Михалыча летит к ним на встречу. Глаза у собаки были как блюдца. Утки увидели летящее на встречу животное и стали нестись прямо на лету. Причем неслись утки обоих полов. И собака тоже.
Так ничего и не застрелив, мы вернулись в лес и устроили небольшой пикник. Тут неподалеку на пригорок вышел огромный медведь и стал чесать спину об березу. Ганс сдуру выстрелил в медведя утиной дробью и случилось страшное, он попал!
Медведь не вынес такой фамильярности и кинулся в воду в нашу сторону и я понял, что попали мы все. Обычно медведи плавают по- собачьи, оказалось что обиженные медведи склонны к баттерфляю. А перепуганные немцы склонны к галопу. Они перебежали речку не замочив штанин и растворились на деревьях в близлежащем лесу.
Медведь кинулся было на пару деревьев, но немцы шустро перескакивали с ветки на ветку. В глазах косолапого читалось удивление, таких белок он еще не видел. После этого незваный гость распотрошил наши рюкзаки, сел на немецкую губную гармошку и стал пожирать наши припасы.
После того, как сгущенка, тушенка, хлеб и мыло были съедены, губная гармошка под медведем вдруг заиграла. Медведь выдувал музыку минут 40. Потом он обильно пометил наши вещи и ушел в чащу.
Вещи которые находились на нас, мы пометили сами.
Мисс Дзен
Друг ночью приехал из Харькова . Расчехлился, сумки закинул и увлёк на кухню чаи гонять. Сна, говорит, ни в одном глазу, пока не расскажу, как доехал, не успокоюсь.
Итак, дальше от его лица:
«Еле успел на поезд, сумки на бегу закидывал, сам чуть носом не проехался по платформе, но успел. Протискиваюсь по коридору и молюсь, чтобы мою нижнюю полку заняли: ненавижу их, всегда езжу наверху, чтоб меня никто не трогал. Молитвы были услышаны: на моей полке угнездился пацан лет десяти, полный, щекастый, ухоженный такой, прилизанный. Рядом мать, сумку его разбирает. На другой нижней полке сидит девушка лет двадцати, в старом свитере, брючках и ярких голубых сланцах. Читает, на возню перед собой ноль внимания. Я взгляд женщины поймал и сказал такой: „Пожалуйста“. Мне не жалко полки, но для приличия спросить могли бы. Она фыркнула и отвернулась. Бухнула сумку рядом с девушкой, начала разбирать и ультимативным тоном сказала: „Деточка, я тут расположусь, рядом с ребёнком, ты не против?“ Видно, ей тоже выпала верхняя.
„Против…“ — раздался полный какого-то внеземного дзена и спокойствия голос.
Дама на секунду опешила, но опомнилась и продолжила разбирать вещи.
„Я должна следить за Мишенькой, вдруг с ним что случится, а сверху слезать долго. Давай не будем ругаться и поменяемся“.
„Не поменяемся…“
Я думал, она сейчас начнет говорить, что специально бронировала место заранее, что
это не её проблемы и бла-бла-бла. Но нет. Девушка просто повернулась и легла спиной на баул дамы, как на подушку, не выпуская из рук книгу.
Дамочка от неожиданности рванула сумку, освободив место, и мисс Дзен разлеглась на нём во весь рост.
„Скотина малолетняя“ — отчётливо пробурчала женщина и, водрузив сумку на столик, полезла наверх. Оттуда она в скором времени очень удачно уронила расческу, угодившую девушке прямо в лоб. Мисс Дзен, не отвлекаясь от чтения, скинула расческу на пол.
Первые два часа пути дама кряхтела, ворчала, демонстративно неуклюже спускалась с полки, чтобы вытереть Мишеньке сопельки и отрегулировать его теплообмен, расстёгивая и застёгивая жилетку. Но вскоре, поняв, что мисс Дзен класть хотела на её мучения то, чем Вселенная её обделила, устроилась наверху и задремала.
Еще пару часов мы провели в относительном спокойствии и даже умиротворении. Я познакомился с Мишкой, развел его на пару партий в морской бой, в дурака — нормальный, в принципе, пацан оказался, только залюбленный. Мисс Дзен читала, отрешившись от внешнего мира.
Вечерело. Дама проснулась и начала сокрушаться по поводу того, что её сыночек, небось, помирает от голода. Миша, недавно вточивший со мной пару сосисок в тесте, недоуменно пожал плечами. Мол, раз мама сказала, значит, и правда голодный.
Как раз тогда судьба увлекла мисс Дзен в уборную. Вернувшись, она обнаружила, что ей оставили небольшой закуток возле окна, а остальное сиденье было заставлено контейнерами, термосом и Мишей. Дама, перехватив ее абсолютно флегматичный взгляд, все же подумала, что, наконец, проняла нахалку, поэтому торжествующе заявила: „Столик внизу, и мы имеем полное право сидеть тут, мы же не всю полку заняли!“.
Ничуть не смутившись, Мисс Дзен прошла на своё место, уютно устроилась там и устремила свой взгляд в размытую движением бесконечность.
…Под конец ужина Миша, накормленный так, что аж из ушей лезло, решил, что негоже другим голодать, и поделился с Мисс Дзен варёным яйцом. Та, как ни странно, взяла… И тут мать, решив, что „нечего разбазаривать продукты на всякую шелупонь“, одёрнула Мишу, приземлив того обратно, и шлёпнула Мисс Дзен по руке.
Вот тут я уж было подумал, что стена невозмутимости рухнет, но снова ошибся: Мисс Дзен вернула яйцо на стол и со словами „Всё ваше“ вытерла руки о дамочкину юбку.
Что там началось… Дама как ждала, пока что-то проткнёт пузырь негодования. Размахивая руками, она завела сольную арию „Вокзальная хамка, уродка, недоношенная!“ В своей тираде она как душу изливала, избрав Мисс Дзен первопричиной бед человечества в целом и своих в частности. „Из-за таких, как ты, сучка, никогда и ничего не идёт так, как надо“ Ярость застилала ей глаза, закипал мозг, и, когда контроль над собой был окончательно потерян, дама пихнула Мисс Дзен, да так, что та приложилась головой о стенку, слава Ктулху, хоть легонько.
Пихнула и затихла, с нетерпением ожидая реакции.
„Фас!“ — подумал я. Такое стерпеть было уже нельзя.
Если бы Мисс Дзен начала скандалить или распускать руки, образ Самой Невозмутимости навсегда растворился бы в моём сознании. Но она не разочаровала.
Медленно, но вместе с тем неотвратимо она наклонилась к женщине, будто бы собираясь что-то сказать ей на ушко…
И СМАЧНО, МОКРО, ОТ ДУШИ ЛИЗНУЛА ЕЁ, ОТ ПОДБОРОДКА ДО ЛБА, ЧЕРЕЗ ГЛАЗ, РАЗМАЗАВ КОСМЕТИКУ, ОСТАВИВ БЛЕСТЯЩИЙ СЛЮНЯВЫЙ СЛЕД.
ЛИЗНУЛА, КАРЛ!
…Эффект был сокрушителен и мгновенен, как от транквилизатора: дама затихла и принялась кончиками пальцев щупать щеку… Затем сгребла Мишу, закинула его на свою полку и умчалась умываться.
Мисс Дзен вытерла рот салфеткой и изысканно промокнула уголок. Данное действо уже было рассчитано на меня, и, видит бог, я не удержался и похлопал.
За всю оставшуюся поездку дама не проронила ни слова в её сторону. Так же молча они с Мишей покинули вагон на своей станции.
А Мисс Дзен снова углубилась в книгу. Весь её вид говорил о том, что она покинула эту реальность и вернется еще не скоро. Тормошить я её не стал»