Новые истории - основной выпуск

РЫНОЧНЫЕ ОТНОШЕНИЯ.

В одном из детских садов Израиля родители иногда слишком поздно забирали детей домой. Когда это случалось, то под укоризненным взглядом воспитателей родитель, смущаясь, забирал ребенка, обещая что в будущем это не повторится. Разумеется, это повторялось, но не слишком часто. Родители понимали, что своей беспечностью они заставляют воспитателей оставаться на работе сверхурочно и лишают их права на заслуженный отдых.

Однажды руководство сада, устав от подобных опозданий, решило, что укоризненных взглядов недостаточно, и ввело за опоздание штрафы. Уж под финансовым давлением наверняка родители перестанут опаздывать, думали они.

Но случилось обратное. После введения штрафов опоздания не только не прекратились, но и участились. Родители обосновывали: "уж если мы платим за опоздание деньги, то это не провинность, а рыночная оплата труда". Прежде недопустимое поведение стало для родителей социальной нормой.

Через несколько недель, осознав бесполезность мер, штрафы за опоздание в детском саду отменили. Но было уже слишком поздно. Укоренившаяся социальная норма того, что воспитатели должны следить за детьми допоздна (уж коль скоро им за это платили) не исчезла после отмены штрафов. В сознании родителей она заменилось нормой "они по прежнему должны этим заниматься, просто теперь это бесплатно". Соответственно, опоздания опять-таки участились.

Изучивший этот феномен психолог Дан Ариэли подвел итог: "когда рыночные отношения приходят на замену социальным нормам, последние уходят надолго, и назад их вряд ли уже удасться вернуть, даже если рынок изменился".

Санаторно-курортное. Незнакомка и вино

Только что! С ужина (решился чуток рис поклювать) пошел в номер, а жена с бабушкой и дочкой на детскую площадку. Захожу в корпус не торопясь, вызываю лифт. Жду. Женщина с тряпичной сумкой подходит на позитиве такая:
- Молодой человек, можете помочь?
- Да, конечно...

Она достает вино из сумки с воткнутым до конца штопором.
- Помогите открыть.

Штопор ужасный, пробка пластмассовая, тащу, не идет. Пальцы уже об ужасный штопор стёрты. Предложила сумку тряпичную подложить. Точно ж. Подложил. Ура, вытащил.

- Спасибо большое, если б не вы уже не знала кого просить. *И с прищуром так* Может вместе попробуем?

Офигел чуток, извинился что не смогу составить ей компанию.

Забежал в номер, через минут 10 выхожу. А там она опять и какой-то мужчина пытается открыть вино, зажав бутылку между ног.

PS: теперь мучает вопрос: это новая бутылка или она в открытую мной бутылку пробку запихнула?

Одним из отцов-основателей северодонецкого КСП был Витя Розенцвайг. У него была огромная коллекция магнитных лент. В частности, Витя гордился тем, что у него был ВЕСЬ Аркаша Северный. Меня это каждый раз удивляло – как это весь? А что, если он сегодня поет в каком-то ресторане, и его кто-то записывает? Витя печально соглашался. Но однажды в 1980 году я услышала в его привычном «весь» необычную, несколько радостную, уверенность и поняла, что Аркаши Северного больше нет...

В Витиной коллекции был и Высоцкий – бобин 40, не меньше. Я их слушала на нашем магнитофоне «Юпитер» постепенно, в очередь с записями Кима, Никитиных и Окуджавы.

Но когда в январе 1978 года стало известно, что в Северодонецк приезжает Высоцкий, я решила хорошенько подготовиться и стала слушать только его.
Примерно через неделю я неожиданно для себя села за стол и стала что-то писать. Постепенно я поняла, что пишу письмо к Ираклию Андроникову. В письме я сравнивала Высоцкого с Пушкиным и призывала, пока не поздно, собирать и анализировать его стихи и все, с чем они связаны. (Я почему-то была уверена, что Высоцкий до старости не доживет). Я писала о том, что Высоцкий не чета прочим талантливым бардам, он гениальный поэт. Писала о том, что целое поколение говорит цитатами из него, что мастерство актера помогает ему перевоплощаться в разных людей и даже предметы и писать от их имени, приводила примеры его гениальных рифм и пр. Письмо получилось длинное, на четыре страницы. Никуда я его, конечно, не отправила, но что-то сформулировала для себя.

В главной гостинице Северодонецка водились тараканы и зимой было очень холодно. Я по наивности представила себе, как Высоцкий окажется в чужом городе, без друзей и знакомых, и решила предложить ему остановиться у нас, в нашем «трамвайчике». Накануне его приезда я даже пошла на базар и купила дорогую индейку и два блестящих красных яблока. Так, на всякий случай. Я не знала, как именно я с ним встречусь, но была уверена, что встречусь и твердо знала, что буду его фотографировать.
У Высоцкого было запланировано около пятнадцати концертов в северодонецком Ледовом Дворце Спорта на шесть тысяч зрителей – по четыре концерта в день. В первом отделении группа «Арго» (потом они стали известны как «Фестиваль»), а во втором – Высоцкий.

Я расспросила зрителей после первого концерта и сразу стало ясно, что мои представления о его одиноких вечерах в холодной гостинице были, мягко говоря, неверными. Высоцкий приехал не один, а с артистом Иваном Бортником и с личным администратором. За кулисами было много охраны, и она никого не пропускала.

До этого момента я мало что планировала наперед. Двадцать первого января 1978 года я поняла, что мне понадобятся несколько «ключей» к Высоцкому, и впервые в жизни разработала план действий.

Северодонецкий Дворец Спорта находился на балансе самого крупного предприятия города – химического комбината. В бухгалтерии этого комбината работала моя соседка по лестничной площадке Рая, которая была хорошо знакома с его директором Бондаренко. Она и снабдила меня ключом номер один – запиской с простым содержанием: «Вера, помоги этой женщине. Спасибо. Раиса Аркадьевна».

Мы пришли на последний концерт 21 января за полчаса до начала. Я легко нашла Веру –администратора Дворца Спорта. Вера прочитала записку и посмотрела на меня с уважением. В ответ на мою просьбу, показала как пройти за кулисы и велела сказать охранникам, что она разрешила. Мне нужно было найти администратора гастролей – москвича по имени Володя. Муж-фотограф навесил на меня все свои камеры, так что вид у меня был боевой. С именем Веры я легко прошла мимо охраны за кулисы.
Для москвича-администратора сработал мой ключ номер два – фраза, которую я придумала заранее и произнесла не моргнув глазом: «Здравствуйте, Володя. Мне нужна Ваша помощь. Дело в том, что шведский журнал для женщин объявил конкурс на лучший мужской портрет. Я решила сфотографировать Владимира Высоцкого. Будьте добры, расскажите, как его тут найти».

Моя безаппелляционность сработала - администратор подвел меня к кучерявому брюнету Валере и представил его мне как администратора Высоцкого. Я повторила свою наглую ложь про шведский журнал. На Валеру это не произвело никакого впечатления – «У вас ничего не получится – Высоцкий не любит фотографироваться». В ответ я предъявила свой ключ номер три – пожелтевшую, двенадцатилетней давности, вырезку из «Вечерней Москвы» с рецензией на «Галилея» на Таганке. «Может, у Высоцкого нет этой заметки – я ему ее подарю». Валера подумал и сказал: «Ладно, подойдите после концерта вон к той двери и постучите три раза. Дверь будет закрыта, но я вас впущу».

В зрительном зале было холодно и многолюдно. У нас с мужем были отличные места в восьмом ряду, посредине. Никому не известный ансамбль «Арго» выступил на удивление замечательно – особенно публике понравилась незнакомая песенка со словами «Пора-пора-порадуемся на своем веку красавице и кубку, счастливому клинку». Но все, конечно, ожидали с нетерпением второго отделения. Высоцкий оказался меньше ростом, чем я его представляла по фильмам. У него была фигура гимнаста, и в нем чувствовалась какая-то сильная пружина. Все выступление Высоцкого я видела через видоискатель фотокамеры. Я сняла три пленки телевиком «Зоннар» с одной точки. Несколько кадров отличались разным выражением лица, но в основном это были очень похожие 100 снимков. Пока еще не смолкли заключительные аплодисменты, я поспешила из зала за кулисы. Охранники меня легко пропустили. Постучала трижды в заветную дверь, и мне открыли. Я оказалась в крошечной комнатке, в которой было трое или четверо мужчин – знакомые мне администраторы и еще кто-то. Высоцкий сидел в глубоком кресле справа от двери. Он был мало похож на пружинистого гимнаста, выглядел очень усталым и слабым - казалось, из него выпустили воздух. Он вопросительно посмотрел на меня снизу вверх. «У вас есть эта статья?» спросила я. Он сказал «да» и не проявил никакого к ней интереса. «Тогда подпишите ее, пожалуйста, для меня». Высоцкий написал «Добра! Высоцкий» и снова посмотрел на меня. Разговор был исчерпан. Он хотел, чтобы я сразу ушла. Он был очень усталым, и ему было не до меня. Я собралась с духом и попросила разрешения сесть тихо в уголке и пофотографировать, не мешая ему. «О нет, я не люблю фотографироваться. Пожалуйста, не надо».

Тогда я выложила свой главный козырь – ключ номер четыре – два блестящих красных яблока с базара. Высоцкий хмыкнул. «Вы что, думаете меня этим разжалобить?» Я ответила, что абсолютно уверена, что мне это удастся. «Ну ладно, – сказал он, – приходите завтра. Мне надо вымыть голову. Я не хочу фотографироваться с грязными волосами». Моей наглости не было предела. «Давайте так – сегодня с грязными, а завтра я снова приду и сниму Вас с чистой головой». Он был слишком усталым, чтобы спорить, и больше не возражал.

Я села в свободное кресло и посмотрела в видоискатель «Зенита». Телеобъектив, которым я снимала в зрительном зале, в этой маленькой комнате явно не годился, но я не хотела тратить времени на смену объективов и начала щелкать крупняки. Вот Высоцкий смотрит на кого-то стоящего перед ним - устало, снизу вверх.

Вот он расписывается на чьей-то руке, вот он приглаживает «немытые» волосы.

Я не слышу, о чем они говорят. Я думаю только о ракурсе и о вспышке.
Вот он повернулся в профиль, и меня поразило, как он похож на Жана Габена!

Тот же нос, те же тонкие губы. Неудивительно, что Марина его полюбила - наверняка она в детстве была влюблена в Габена «Набережной туманов»! Вдруг до меня дошло, что разговор перешел на деньги, и я вышла в коридор, чтобы не мешать. Администратор Валера дал мне понять, что я смогу вернуться позже и продолжить.
Минут через двадцать к двери подошли музыканты из «Арго». Дверь вскоре открылась, и Высоцкий вышел с гитарой в коридор. Он обратился к музыкантам – «Ребята, а что если вы подыграете мне в «Братских могилах»? Они пошли всей группой в сторону сцены, и я за ними. По дороге Высоцкий остановил двух юных девочек-фигуристок, которые шли на тренировку (это была сборная СССР), и сказал им что-то приятное. Они смущенно улыбнулись, и я сняла его с ними.

На сцене к Высоцкому вернулась его энергичность. Он показывал музыкантам, где им вступать, что играть и так далее. Я нащелкала еще кадров десять.

На прощанье музыканты попросили меня сфотографировать их с Высоцким на память, что я и сделала.

Весь вечер и ночь мы с мужем печатали фотографии. Когда на следующий день я принесла их во дворец спорта, к Высоцкому меня не пустили, но фотографии взяли. Мне объяснили, что у Высоцкого заболело горло и ему делают разные лечебные процедуры между концертами. Нагрузка у него, конечно, была нечеловеческая. Он пел с полной отдачей, на крике, на хрипе, не щадя себя. Высоцкий пробыл в Северодонецке еще несколько дней. 25-го января, в день своего сорокалетия, он выступал в НИИУВМ. С этим его выступлением связана одна интересная история, которую мне рассказал тот же Витя Розенцвайг – он принимал участие в организации этого концерта. По словам Вити, сотрудники другого НИИ, каким-то образом конкурирующего с НИИУВМ, от зависти или еще по каким-то гнусным соображениям, донесли «куда надо» о готовящемся концерте. К организаторам концерта пришли на работу какие-то лица, то ли из госбезопасности, то ли из фининспекции - и предупредили, что разрешения на концерт никто не давал. Поэтому велено было вернуть деньги за билеты, а не то будет худо и им, и Высоцкому. Организаторы концерта были в ужасе и не знали, как об этом сказать Высоцкому. Они встретились с ним, и по их поведению тот понял, что что-то не в порядке. Владимир Семенович спросил, в чем дело, и когда они рассказали, он с облегчением рассмеялся. «Какая чепуха! - сказал он. – Конечно, я выступлю без денег! Не переживайте так!» Концерт состоялся и прошел замечательно. На прощание НИИУВМовцы подарили Высоцкому пластиковый чемоданчик-дипломат, которыми славился в те годы Северодонецк, и еще что-то. На четырех снятых мною пленках все кадры оказались технически хорошими. Но по-настоящему удачными получились всего пять снимков. Эти фотографии сослужили мне добрую службу. Я печатала их десятками и дарила друзьям. Они стали моей личной валютой - обеспечивали мне контрамарки в театры, с их помощью я покупала книги и железнодорожные билеты. Я их обменивала на другие фотографии Высоцкого, и к моменту эмиграции у меня была замечательная коллекция, которую мне вывезти не разрешили, и я подарила ее своей близкой подруге. Подруга с тех пор, увы, умерла, и я не знаю, что стало с фотографиями. Если Витя Розенцвайг жив, то у него должна быть одна из самых больших коллекций Высоцкого, потому что он к коллекционированию относился очень серьезно.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Летом 2006 года ко мне обратились люди из Форума Высоцкого на Куличках и попросили рассказать историю северодонецких фотографий Высоцкого. Оказывается, кто-то хранил снятые мною фотографии в течение 30 лет... С тех пор они были просканированы, скопированы и размножены http://front020.narod.ru/Vv34.html. Только благодаря им этот мой рассказ и получился иллюстрированным.

Хотя я предчувствовала много лет назад, что будущий Ираклий Андроников будет по крохам собирать факты жизни Высоцкого, я никак не могла предполагать, что благодаря новым технологиям, роль эта станет собирательной, и в поисках примут участие самые разные люди, не знакомые друг с другом, живущие на разных континентах и объединенные только любовью к Владимиру Высоцкому и верностью его памяти.

Когда-то ещё в СССР моя супруга работала в Москве в лаборатории медицинской электроники в МОНИКИ (кто не знает - Гугл в помощь), и там из уст в уста передавалась легенда, как туда пришёл Кобзон для снятия электроэнцефалограммы (ЭЭГ).
Справка - ЭЭГ оценивает состояние мозга по параметрам импульсов его электрической активности.

Но случилось непредвиденное - на графике оказалась прямая линия. Врач, делавший ЭЭГ, объявил аврал, и для выяснения причин небывалого феномена были срочно вызваны технические специалисты.
Руководствуясь накопленным опытом, техсовет постановил, что теоретически причин зарегистрированной ЭЭГ нулевой активности мозга у живого человека могло быть три:

1. Состояние больного. Пациент мог находиться в состоянии «запредельной комы» и был фактически «живым трупом».
Этот предполагаемый диагноз технарей врач тут же отверг, поскольку он воочию видел, как больной сам вошёл в кабинет и лёг на кушетку.
2. Неисправность оборудования, которая тоже не подтвердилась после тщательной его проверки и проведения пробной эталонной ЭЭГ на одном из добровольцев техсовета.
3. И, наконец, Х-фактор. Неведомой причиной казуса, до сих пор тaм не встречавшегося, оказалось отсутствие контакта электродов с кожей пациента, вследствие чего электрические импульсы не регистрировались.

Таким образом Кобзон сделал свой вклад в развитие медицины, научив врачей отличать красивую причёску от хорошего парика.

PS: Дело было в 70-х. С тех пор в МОНИКИ среди технического персонала появился термин «Эффект Кобзона».

Было у меня подключение к интернету. Кабель с чердака до системника. Компания Вымпелком. Ютуб, серфинг, иногда кино посмотреть. Рутина.
На прошлой неделе интернет отключили. Звоню в техподдержку, ну меня и обрадовали - мол, тут по неизвестной причине ваш аккаунт удалили. Будто и не было. И адреса вашего в нашем Атланте вообще нет.
Я им говорю - это бывает, не страшно, вы мне аккаунт восстановите. Потому что провод никуда не делся, все что надо пингуется, проблема решается в пять минут. Благо сам в техподдержке не один год проработал. Мышкой покликать, вбить данные и выслать новые логин-пароль.
Ага, счас.
Закрутилась карусель. И все такие вежливые, и все готовы помочь, и все занимаются моей проблемой, уточняют информацию, и сейчасяпереключуваснасотрудникакоторыйрешитвашупроблему... 4 дня. Ну как так??? за 4 дня не нашлось ни одного человека, который бы смог просто восстановить слетевший аккаунт! Ведь не надо ничего! Ни на чердак лезть, ни оборудование ставить. Пощелкай мышкой, поклацай клавишей, и клиент снова будет регулярно засылать деньги годами.
Я вот подумал. Уважаемые топ-менеджеры ВымпелКома. Может имеет смысл завести особый отдел. Пусть там не будет дресс-кода, пусть матом ругаются, но только чтоб проблемы решали. А то единственное, что мне реально быстро и профессионально сделали - это распечатали в салоне бланк на отключение от услуг.

Вместо предисловия:

Моя мать очень не любит смотреть на огонь. Говорит что наводит на неё какую-то тоску и беспокойство. Фобии никакой нет, просто непонятный дискомфорт. Мне кажется что я нашёл ответ поговорив в свое время с дедушкой и бабушкой.

"Кочегар..."

Пожалуй у каждого человека есть первое воспоминание из далёкого детства. О нём вспоминают изредка, закрыв глаза, и копаясь в памяти через года. У кого-то оно яркое, у кого-то расплывчатое, хорошее, плохое, страшное, весёлое, разное. И всё таки большинство людей не могут точно сказать ту дату когда же произошёл тот случай который первым остался в памяти, максимум могут определить сезон. А вот случай который остался первым в памяти у моей матери легко определить по дате.

Моей матери ещё не исполнилось 4-х. Жила она с родителями в самом что ни на есть обычном послевоенном гарнизоне в Уссурийске, который ничем не отличался от сотен и тысяч подобных разбросанных по всей 1/6 части суши. В те годы в таких гарнизонах жили и росли сотни и тысячи детей военных.

Жилищные условия для большинства офицеров были отвратительны. У моих дедушки с бабушкой была клетушка в 9 кв. м в бараке. Там была их кровать, кроватка моей матери, шкаф, сложенные друг на друга чемоданы покрытые скатертью (это был стол) и несколько стульев. Общий санузел в коридоре. Вот собственно и всё. Негусто, но они были счастливы. Счастливы что выжили в недавней Войне, счастливы что живы родители и братья/сёстры, счастливы что нашли друг друга, счастливы что есть дочка, и счастливы что они служат своей стране (дедушка и бабушка оба тогда были капитанами СА, он сапёром, она хирургом).

Но конечно были и проблемы, и причём серьёзные. Одна из основных была устроить ребёнка в детский садик. Детей в гарнизонах было очень много, а садиков очень мало. Воспитательниц были единицы так что 30-40-50 детей в группе бывало нередко. Часто сам детский садик был достаточно далеко от места жительства, но переборчивых не было, все места нарасхват. Практически у каждого ребёнка распорядок дня был одинаков. Проснуться утром, отстоять свою очередь в санузел, умыться, скушать булочку с кефиром, и бегом с мамой или папой до детского садика. Там проводили время до вечера, и потом ребёнка забирали уставшие мама или папа. И снова барак, скромный ужин, песенка перед сном и команда "отбой".

Этот день начинался так же. Так же как обычно на санках её везли несколько километров до садика, те же галдящие дети, вымотанная до нельзя воспитательница, рыбий жир и манная каша. А потом что то пошло не так. Шушукались воспитательниы, бродил обеспокоенный завхоз, и даже поварихи гремели посудой громче обычного. Но время шло, прошёл дневной сон, поели, погуляли, и играли в большом зале в ожидании мам и пап.

А родители задерживались и задерживались, но потом потихоньку начали приходить и забирать своих чад. Стали уходить и воспитательницы. Детей становилось всё меньше и меньше и в итоге их осталось всего несколько с одной воспитательницей. Было поздно и воспитательница хотела домой. Она отвела детей в кочегарку, усадила детей на уголь и ушла. Дети со страхом смотрели на грязного кочегара который бросал угли в огонь. Потихоньку приходили ещё родители, но мою мать так и не приходили забрать. Вскоре она осталось совсем одна с кочегаром.

Ей казалось что рушится мир. Мама и папа забыли её. Она навсегда останется в этой мрачной кочегарке где угрюмый дядька злобно смотрит на неё. Ей казалось что она сидит там целую вечность. И вот после долгого срока ожидания почти одновременно появились и папа и мама. Они схватили её, обняли, целовали, и оправдываясь перед нею, собой, и друг другом говорили "Я не мог уйти, нас же было собрание. Я же не могла отлучиться, у нас же был митинг." А маленькая девочка всё плакала и плакала.

С тех пор моя мать не любит долго смотреть на пламя. Говорит что начинает ощущать тоску и беспокойство, а в глазах стоит страшный кочегар который всё подкладывает брикеты в всепожирающий огонь.

Вот собственно и всё. А, совсем дату забыл сказать, 6 марта, 1953-го года.

Мама, радостно подходя к зеркалу:
- Ну, кто тут самая красивая?
Дочка:
- Я надеюсь, ты не думаешь, что это ты.

Хочется при знакомстве девушку свою удивить и у меня получилось однажды.

Пошли на Красную площадь гулять, не пойму зачем, ничего интересного. В 1996 году дело было. Прогуливаемся мы, и тут Паджерик влетает на площадь, с визгом тормозов разворачивается и шпарит в направлении мавзолея, а там кавказцы немного не в себе.

Далее сюжет развивается стремительно - из под голубых елей выныривают заряженные два москвича 2141 (не смейтесь!) и начинается натурально пальба.

Я со страху поскользнулся, и девушку своим телом накрыл.
Лежим, стрельба стихла. Москвичи прижали Крузак у переулка и джигитов вытащили мордой в брусчатку.

Девушка поднялась с земли раньше меня.
Отряхивается и говорит:
- Ну ты крут! Это вас в горячей точке так учили?
Я сам немного в ахуе, но отвечаю:
- За меня держись, целее будешь.
- Это всё хорошо, только ты в другой раз так падай, чтобы я сверху.
Вот и пойми этих женщин.

И еще про охранников в окее.
Сам-то магазин ничего так, кроме идиотических вытребенек руководства на тему торговли табачкой. Сигареты засунули в отдельную будку с продавщицей в глубине зала, так что, вместо обычной пачки на кассе практически без очереди, приходится брать несколько блоков про запас, дабы лишний раз не толкаться.
Намедни. Подошел к будке, спросил свою марку, нету ее. Пошел восвояси. На кассе показал пустой пакет пояснице кассирши (где-то под стойкой искала что?) и направился к выходу. На полдороге услышал явно в свой адрес задышливое - Молодой человек!!! Стойте, постойте! - несется, размахивая брюхом, мелкими шагами, секьюрити как из вип-зоны аэропорта Кеннеди: форменный лапсердак, трубочка витая в ухе, рация фу-фу. - Покажите сумку, вы через кассу прошли. - и, не оборачиваясь, десницей в сторону кассы. Я посмотрел - а там бабуля одуван, как раз пользуясь заминкой, смахивает с ленты здоровый шмат мяса в корзинку. Ну, улыбнулся я ему широко и приветливо, сумку свою вывернул.
А бабулю почему-то сдавать не стал...

(c) .sb.

Заметил вчера одну девицу, которая поправляла причёску смотрясь в смартфон, потом мизинцем провела по уголкам губ убрав лишнюю помаду, выключила камеру и спрятала телефон в сумочку. Про себя отметил - раньше у каждой было зеркальце для этих целей. А в следующую минуту сообразил - проблема в командировках и в лесах для меня решена! Так ведь можно бриться, когда нет зеркал!

Все говорил себе – все, хватит, завязываю, больше никакой писанины. Но вспомнил одну историю, улыбнулся, ай, думаю, напишу последний раз…

Сидели с друзьями, разговор шел о новом доме, о том, как они хотят его обставить. Заговорили о мебели. И друг выдал заключение - у них не будет мебели из ДСП. Он сам работает с мебельной промышленностью, большой знаток. Ну, мы все засомневались, может сейчас эти смолы уже не так ядовиты, как были 20 лет назад, и т.д.… Зря ты так педантично…
- Да, яду меньше, но я не хочу мебели с мясом…
- ???? ????????
- Технологию знаете? Там такие большие ножи, кидают туда всякие отходы древесины, ее рвут на маленькие опилки и потом эту массу клеят смолами с разными добавками.
- Ну и что?
- Где-то пять лет назад в соседнем заводе (название известно, но не скажу) пропал рабочий. На работу пришел, зафиксировано, но домой не вышел, очевидно. Искали несколько дней, но без результата. Узнали, что выпил на работе чуть-чуть в тот день, и, наверное, решил не маячить на глазах у всех. Обыскали всю территорию. Нету. И стали криво смотреть на эту мельницу. А что, упал дурак и все. Следов нету. Не доказано. Но он и не нашелся. Вариантов других просто нету. Видать, стоит теперь у людей в виде мебели и смотрит, как надо было нормально жить. И я не хочу, чтоб на меня смотрел он или кто-то другой пьяница, мало ли таких заводов…

Вот так он нас убедил, теперь мебель будем заказывать только из клееной древесины…

В начале 90-х в Киевский университет приехал аспирант из Оксфорда, который писал диссертацию про голод в СССР. Наткнулся на слово «раскулачивание». Полез в русско-английский словарь, а там такого слова нет. И в самом большом русско-английском словаре этого слова нет.
Спросил соседа по комнате, аспиранта с кафедры международных отношений, как «раскулачивание» будет по-английски. Тот подумал и выдал: «fisting by Stalin»!