Из воспоминаний П.С. Боткина (сына знаменитого врача, лейб-медика Александра II, С.П. Боткина) об известных людях, посещавших дом его отца.
"Мой отец обладал необыкновенной притягательной силой. Всегда приветливый, радушный, он влиял на здоровых, как и на больных, чарующим образом, чем и объясняется, что на его субботний «огонёк» стекалось все, что было в то время в Петербурге выдающегося.
Иногда к нам наезжал из Москвы поэт Фет. Настоящее имя его было Шеншин, помещик Афанасий Афанасиевич Шеншин, бывший некогда уланом. Женившись на сестре моего отца Марии Петровне Боткиной, Шеншин вышел в отставку и зажил в Москве, а лето проводил в своём имении, Воробьёвке, рядом с Тургеневым, с которым, как и с графом Л. Толстым, находился в тесной дружбе до конца.
Однажды Афанасий Афанасиевич приехал из Москвы в сапогах работы графа Льва Николаевича Толстого. Нельзя сказать, чтобы это была изящная пара сапог, но Шеншин ею гордился.
— Эти сапоги, — говорил он, — были заказаны Тургеневым, но оказались ему не впору, а мне как по мерке. Я их и купил и вот теперь ношу — от этого цена их только увеличится.
Писатель Д. В. Григорович, очень остроумный и живой человек, при этом воскликнул: «Позвольте, Афанасий Афанасиевич, перед тем, как будете сапоги сдавать в музей, позвольте мне их почистить — от этого цена еще быть может поднимется...»
Раздалось рыкание потревоженного льва. То был Михаил Евграфович Салтыков (Щедрин), который чертыхался и отплевывался.
— Тьфу ты Господи, — ворчал он, — недостаёт еще к этим сапогам пришпилить этикетку: «сапоги шил Лев Толстой, примерял Тургенев, носил Фет, чистил Григорович, а оплевал Щедрин», — вот уж в самом деле будет тогда настоящая музейная редкость"