Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Мой тесть - завидный охотник и заядлый браконьер, мне сразу удалось найти с ним общий язык, первое что он мне сказал : «Будешь обижать мою дочь - пожалеешь!». Конечно, после этих слов он мило улыбнулся и моментально убрал в сторону от меня двуствольное ружьё, как никак родственники. Я женился по любви и поэтому данная угроза тоже вызвала у меня улыбку. Поулыбались. Жена правда потом призналась, что её папа никогда не шутит, если честно, я не верю в то, что на земле есть люди у которых начисто отсутствует чувство юмора, но эти слова и её теплые воспоминания, приведённые мною ниже, почему-то крепко запали мне в душу. Однажды, папа на чужой машине, уехал с друзьями поохотиться на 23 км., как водится, после совместного распития спиртных напитков, возникла небольшая дружеская потасовка и он начисто со всеми разругавшись, отправился домой пешком, лил сильный проливной дождь. Проезжающие в сторону дома машины, видя не ровно идущего человека с ружьем на плече, на его жесты остановиться, никак не реагировали, словно совсем не замечали его. Придя домой только под утро, он прострелил себе руку, по всей видимости, не хотел будить никого из домашних и решил сорвать всю злость на себе, но истошный крик и сам по себе звук выстрела, всё равно подняли на ноги весь дом. Пришёл участковый, мама оказала папе первую медицинскую помощь, быстро приехала скорая. А когда мама уехала на выходные к бабушке в деревню, он пригласил всех охотников к себе домой и как водится немного посидели у костра на кухни, меры пожарной безопасности были соблюдены, языки пламени стеснительно выглядывали из кухонной мойки. Правда шашлык получился странного мыльного вкуса с горчинкой, в этот день пропали сразу две кошки у Марии Ивановны, с верхнего этажа. Обычно папа придерживается консервативных взглядов, но подвыпив, как правило становится более демократичнее. Выпили. Со словами: «Свободу попугаям!», папа выпустил Кешу из клетки, а Семёну Петровичу в этот самый момент, привиделся большой жирный тетерев. Фамильная хрустальная люстра, разлетелась на тысячу маленьких осколков, Кеше чудом удалось спастись, он улетел через разбитое табуреткой окно. Одна из пуль, предназначавшихся для Кеши, рикошетом попала в папину ногу. Пришёл участковый, Семён Петрович оказал папе первую медицинскую помощь, быстро приехала скорая. Кеша так и не вернулся, папа сказал маме, что ему было очень скучно и он улетел в Африку к своим дальним родственникам. После этих слов, он быстро сбегал в зоомагазин и принёс двух красивых тетеревов, извините, попугаев. О людях следует судить по их поступкам, я сделав некоторые выводы, пригласил тестя на рыбалку. Этот вид активного отдыха, мне показался наиболее доступным и наименее опасным. Мы отправились на 23 км, тесть разумеется взял с собой ружьё, несмотря на мои просьбы этого не делать, спорить с вооружённым человеком было достаточно нелепо и глупо. Накануне мы немного поругались с женой, делая ремонт в ванной, наши мнения кардинально разошлись по поводу цвета настенной плитки, она хотела нежно розовую, а я светло бежевую. У моей жены очень тонкая душевная организация и о своих даже небольших проблемах ей обязательно нужно с кем-то поделиться. В тот самый момент, когда у тестя только-только начало клевать, его телефон зазвонил как сумасшедший. Я сразу узнал голос любимой жены, точнее её редкие, но достаточно глубокие всхлипы, она играла на публику - в этом не было никаких сомнений. Тесть закончив разговор, немного изменился в лице и молча стал расчехлять ружьё. К тому времени, я неспеша плыл брасом, приближаясь к противоположному берегу реки, солнце приятно слепило мне глаза, а в лесу звонко пели птицы. Я с детства хорошо помню финальную сцену из кинофильма «Чапаев», не хватало только Петьки, тесть прицельно и хладнокровно вёл стрельбу из ружья мелкой дробью, метясь в район чуть ниже моей спины. Жена оказалась совершенно права, нежно розовый цвет очень гармонично вписался в интерьер нашей ванной комнаты.
И вот наконец пришел тот самый долгожданный момент, когда твоя жизнь становится скучна, неинтересна и обыденна. И тут вдруг приходит человек, и заметьте, сам, никто его об этом не просил, и начинает рассказывать... Этим самым человеком оказалась наша уборщица Василиса Петровна, для краткости будем называть ее, как и все, - Вася. Вася, придя под конец рабочего дня, прошлась по периметру нашего офисного помещения и безапелляционно объявила: «У вас и так чисто, убираться не буду! Обойдетесь!» Аргументировав столь жестко свою позицию, она зачем-то еще раз осмотрела пол и, словно узнав росчерк своей швабры, добавила: «Ну точно, я вчера же только тут пол мыла». Возникла неловкая пауза, было отчетливо заметно, что Васю что-то сильно терзает и гложет, она иступленно смотрела в одну точку, словно пытаясь высверлить небольшое отверстие победитовым сверлом, скажем восьмеркой. Она вспоминала. Через какое-то время на лицо наползла улыбка, и уборщица поинтересовалась: «А я вам рассказывала, как меня наркоман грабил, двадцать пять минут держал под ножом?» Вася частенько балует нас своими историями, по большей части бытового характера. Судя по ее ожившим и забегавшим глазам, рассказ обещал быть динамичным, незаурядным, немного жестоким и любовным. Васе дали слово. Дело было так, отставив швабру в сторону, начала Вася, я тогда еще работала в булочной на пересечении Московского проспекта и Крепостной улицы, носила капроновые чулки, пышные кудрявые волосы с каштановым отливом и короткую юбку. Стоял жаркий летний день, солнце палило безбожно, мозги медленно плавились вместе с асфальтом. В семнадцать ноль пять в магазин зашел парень – он мне сразу не понравился - и внимательно оглядел все хлебобулочные изделия - от батона за двадцать две копейки до рогалика за шесть. Потоптался и вышел. Таким вот наглым образом он в течение часа зашел и вышел семь раз, а на восьмой разозлил меня уже окончательно и капитально. На мой культурный вопрос «Какого рожна его козьей морде тут надо?» он ответил, почему-то грубо, цинично и холодно, «Не твое собачье дело», после чего я решила, что хлеба ему не продам, даже если на коленях умолять будет. Но парень, сильно интересующийся хлебобулочными изделиями, вопреки моей железной логике хлеба просить не стал, а, наоборот, перепрыгнул, как горный козел, через прилавок и, достав перочинный нож с двумя лезвиями, принялся вскрывать им мою кассу с довольно куцей дневной выручкой. Был бы он малость покультурнее, пообходительнее что ли, я бы ему показала кнопку на кассе, с помощью которой она открывается, но нет, я сказала иначе, дурной характер - вся в отца: «Может, тебе на жаре мозги напекло, к врачу, может, тебе надо, а?» Смотрю - реакции ноль, ну точно - напекло, думаю, перехожу тогда к плану Б. Начала перечислять ему в качестве угрозы фамилии всех, каких знала, городских авторитетов, по алфавиту разумеется, смотрю - реакции опять ноль. Понятно, думаю, не местный. Планы все закончились, плюнула на пол и пошла вызывать милицию, предварительно громко заявив об этом. Тут смотрю, мать честная, голову у него отпустило, даже чересчур, на поправку парень пошел моментально. Бросил ножик вместе с кассой, схватил мою сумочку и бежать. Я первые три минуты молча стояла, искренне радуясь его выздоровлению, а на четвертой - меня как током ударило, сумка-то не казенная. Выбежала на улицу как ошпаренная, а там мужики наши, с завода, стоят, пиво «Жигулевское» пьют, я к ним и давай спрашивать, жалостно так: «Куда побег парень с женской сумкой, сиречь моей?» Они, мол, туды куда-то, - и тычут все в разные стороны. Ну я плюнула еще раз, теперь уже на асфальт, аж слюна зашипела - то ли от жары, то ли от злости. Милиция тогда еще, дай ей Бог здоровья, хорошо работала на радость сумке, объявили план-перехват моих аксессуаров, и к вечеру я уже красила губы своей любимой помадой из этой самой сумки. Через день-другой меня вызвали на опознание, а я как раз после дня рождения, перегаром от меня разит, страшно подумать как - всю ночь гуляли, поэтому вопросы мне задавали на расстоянии, примерно следующие: «Опознать сможете?» Я даже поперхнулась, что означало могу. Я его рожу козью узнала сразу, и так прямо в глаза ему и сказала: «Я тебе сейчас как дам!» - даже замахнулась для натуральности. А он не растерялся и следователю возьми да скажи: «Запишите, пожалуйста, в протокол, она мне угрожает!» Нет, вы видели, а? Убивать таких в роддоме надо сразу. У него, оказывается, четвертая судимость уже, он у бабушки своей девяностолетней четыре сберкнижки украл, а она на суд пришла и говорит судье: «Можно я ему конфеток дам?» Тьфу ты, думаю, наркоман проклятый! Так он мне потом из тюрьмы письма стал писать, чтобы я его простила. Вот скажите мне, кто ему мой адрес дал, а? До сих пор ведь переписываемся. А какие он мне стихи пишет! Владимир Маяковский - не меньше. Вы бы только знали. М-м-м... Вот ведь козья морда! Талант! Нет, как есть талантище!
Еду в Москву, в кармане опять триста рублей с мелочью, проклятое число, оно так и преследует меня в командировках. Я подумал, что из меня мог бы получиться выгодный сотрудник какой-нибудь организации: мне на командировочные нужно всего триста рублей, хотя кому такой бестолковый работник нужен? Нет, скоро дела пойдут в гору, сегодня звонили из газеты «какой-то там вечерний город», какой именно - не расслышал, но точно российский, вряд ли иностранцы могли бы мною заинтересоваться, хотя, скажем, «Вечерний Берлин» звучит красиво; так вот, сказали что приличный гонорар будут платить, думаю, эдак тысячи три в месяц, если, конечно, каждый день буду писать, плюс с основной работы за мои изнурительные лекции в институте три тысячи пятьсот рублей семнадцать копеек. Итого: если курс евро немного упадет, получается целая сотня в валюте, чем тебе не Берлин. Но я в валюте не храню, сразу биткоин покупаю, на данный момент на счету уже: 0,022 биткоина, курс растет, я в плюсе, кстати, думаю продать, нужно прибыль зафиксировать: два евро пятьдесят пять центов уже имею от цены покупки. Все-таки интуиция у меня есть, я прушный. Мои мысли о скором финансовом благополучии и счастливом обладании криптовалютой прервал голос проводника: «Как ваша нога, Галина Ивановна? В прошлый раз на перроне упали, вы подлечились?» С этими словами в моем купе оказались три больших чемодана и Галина Ивановна, выглядевшая в свои семьдесят пять лет только на семьдесят четыре. Мужчина, тащивший багаж, получив щедрое спасибо от хозяйки вещей, смахнув пот со лба, тяжело выдохнул и в тут же минуту исчез вместе с проводником. Оставшись один на один со мной, бабушка поинтересовалась: «А вы до Твери едете?» Неужели меня выдало мое провинциальное лицо, и кого я тут обманываю? Но я все равно гордо сказал: «До Москвы!» «Вот и хорошо, тогда вы и поможете мне вытряхнуться», - радостно обрисовала мое ближайшее будущее владелица тяжелых чемоданов. Поезд тронулся, верхняя полка от вибрации застучала как пулемет, проводник принес кофе. «Я в обкоме работала - финансистом!» - торжественно объявила моя попутчица и, посмотрев на мои ботинки, удивленно воскликнула: «Ух ты! А у вас размер обуви большой. У меня тапочки есть, только я вам дать не могу…» - а ведь она обращалась к человеку почти двухметрового роста. Я учтиво поблагодарил свою попутчицу, подумав: «Вот ведь, вроде человек тебе отказал, а все равно как-то к себе сразу расположил». Войдя таким образом ко мне в доверие, заботливая бабушка не унималась: «Милок, что тут написано?» - полюбопытствовала она, с интересом изучая надпись на шведском языке, украшавшую торец ее полки (наверное, шведы в этом поезде ездят чаще, чем наши соотечественники). Я ответил, что написано на шведском языке, в изучении которого я успехов так и не добился. На что моя пытливая спутница не растерялась и в ответ на мое лингвистическое невежество похвасталась: «Я французский учила в школе, но когда это было... - после чего, разразившись живым, искренним и даже немного злорадным смехом, продолжила: - Кстати, на одни пятерки училась! А вообще все нормально будет, - потирая ближайшее к двери колено, успокоила бабуля, некогда отлично знавшая французский язык, - сегодня же вторник, а это по гороскопу мой день, я верующая!» Тут я совсем успокоился и залез на верхнюю полку. Внизу что-то происходило, верующая в гороскоп и Павла Глобу бабушка распаковала чемодан и заботливо протянула мне почерневший склизкий банан со словами «Ешьте, а то ведь пропадет». Я человек культурный, отказать пожилому человеку не могу, да и удобства рядом, по коридору до конца и направо, ночью очереди не будет, беспокоиться особо не о чем. Банан канул в мой желудок, оставив после себя только кожуру, тут же превратившуюся в кусок размякшего на солнце детского бананового мыла. Хозяйка испорченного фрукта, краем глаза наблюдавшая за моими гастрономическими потугами, дождавшись, пока я морщась проглочу последний кусок, выудила из чемодана беляш, аккуратно завернутый в салфетку, протянула мне кулинарное изделие и, с улыбкой глядя мне прямо в глаза, сказала: «Ешьте, ешьте, я в чемодане ключи ищу». Утратив волю к сопротивлению, я взял черствый пирожок с мясом, выдавил улыбку и процедил сквозь зубы слова благодарности. Поиски ключей продолжались. Через некоторое время я получил чудо-йогурт в количестве трех штук, не уступающий в черствости беляшу апельсин, бутерброд с колбасой, бутерброд с сыром, бутерброд с каким-то паштетом - все по одному. Все полученные продукты я покорно съел. Звякнула трехлитровая банка с грибами - под крышкой я успел разглядеть очень толстый слой плесени. В первом чемодане ключи не нашлись, и Галина Ивановна намеревалась продолжить поиски в двух оставшихся. Шансы найти заветные ключи уменьшались на глазах. Интересно, там есть еще продукты и какого они рода и качества? Но, к сожалению, мы этого уже не узнаем. Поезд подошел к станции. Моя остановка, дамы и господа. «Не уходите, хотите, я вам свои тапочки дам?» - кричала мне вслед бабушка, ограбившая несколько лет назад продуктовый магазин. «Спасибо, бабуля, они у вас тридцать пятого размера, очень вряд ли мне подойдут! Я лучше про вас рассказ напишу». Выдала меня моя рожа, ну здравствуй, Тверь!
Иногда, даже совсем не большой словарный запас иностранных слов, способен в корне изменить образ жизни человека. Когда Лёха с остервенением зубрил финский язык- все вокруг дружно смеялись и говорили: «Ну на кой чёрт он тебе сдался! Учил бы немецкий уж на худой конец, ферштейн?». «Смейтесь, смейтесь», - обиженно отвечал Алексей, отмахиваясь от назойливых советчиков толстым финским разговорником, - «кому не понятно, а кому и очень даже понятно! ». Далеко не без труда, освоив азы проклятого финского языка, Алексей от теории решил плавно переходить к практике. Исключительно с целью наладить прямой контакт с носителями языка, он стал появляться в местах развлечения и отдыха финских туристов. Ему как-то больше улыбались маленькие кафе и бары, где он без лишних глаз, знакомился с подвыпившими иностранцами и с головой погружался в практические занятия, алкоголь, как известно, начисто стирает все границы и языковые преграды тоже стирает. Когда в чужой стране с тобой начинают дружелюбно говорить на твоём же родном языке и при этом ещё ласково улыбаться, волей не волей, начинаешь доверять этому человеку. Провожая новых знакомых до гостиницы, Алексей с той же самой улыбкой, вежливо и на их родном языке, просил отдать ему верхнюю одежду, часы и содержимое бумажника. Мало кто мог ему отказать, кроме милой улыбки он имел двухметровый рост и красивые широкие плечи, в этом плане природа не обошла его стороной, как правило это всегда работало в его пользу. Ну какая история без женщины. Женщина вносит в жизнь мужчины теплоту, заботу и долгожданные перемены. Оксана ворвалась в его жизнь, как свежий ветер в открытую форточку. Узнав чем именно занимается её новый возлюбленный, она заботливо убирая в шкаф лёшиной квартиры свои вещи сказала : «Ну разве так можно ? Ни ума у тебя Алёша, ни фантазии, голимый и копеечный разбой, фу!». «Ты», - ответил с обидой в голосе Лёха, -«из меня уголовника тут не делай, данные мероприятия являются частью педагогического процесса, а то что они мне подарки делают, так в том моей вины нету, хоть ты тресни!». Оксана не треснула, а окончательно закончив с вещами, воткнув в стакан рядом с его зубной щёткой свою, произнесла : «А теперь вот, возьми и внимательно меня послушай, разве нормальный иностранец возьмёт с собой много денег и ценных вещей на прогулку?». Алексей, хмыкнул и одобрительно мотнул вниз головой. «То-то же. Хватит уже на мороженное сшибать, у нас с тобой ячейка общества образовывается, пора и о семейном бюджете немного подумать». Скоро Алексей узнал на что именно намекала его любимая и ещё раз убедился в том, что на плечах у Оксаны, не кочан капусты, как у него, а настоящая голова. Все гениальное просто - Оксана обольщала все тех же финов и конечно не много поломавшись, соглашалась пойти к ним в номер выпить чаю. Подсыпав в чаёк снотворного, она впускала, не безызвестного нам Алёшу в апартаменты и они вместе дружно поковали чемоданы крепко спящего интуриста и тихо по английски уходили, план железный. Всё шло как по маслу и работало как часы, пока не приключилась одна интересная история. Очередной жертве, всыпали в напиток недостаточную дозу снотворного, а может и левый препарат попался, сами знаете сколько сейчас кругом подделок. Широко открыв пьяные глаза некачественно усыплённый мужчина сорока пяти лет, уроженец города Хельсинки, женат имеет троих детей, выразил ярый протест и глубокое возмущение происходящим: без его ведома и просьбы, двое товарищей, явно не похожих на обслуживающий персонал, старательно собирали его вещи, включая ванные принадлежности, гостиничный халат и тапки, а он вроде как ещё выезжать никуда три дня не собирался, ну были ещё кое какие делишки у человека. Алексей газовым баллончиком попытался вернуть потерянный сон иностранцу, но как оказалось, действие нервно-паралитического газа имеет несколько другие последствия. Пришлось укладывать спать проверенным дедовским способом -левым по печени и правым прямым в челюсть. Не изменяя традициям, прихватив награбленное, подельники ушли по английски. Наступил следующий день, весело светило солнце, на деревьях распускались почки и звонко пели птицы. Пострадавший не обращая внимания на такую красоту вокруг, двинул прямиком в полицию и размахивая финским паспортом и разбитым лицом, настойчиво требовал вернуть похищенные у него вещи, всячески намекая на международный конфликт. Следователь, со злостью кусая карандаш, сразу вошёл в положение и направил следствие по верному следу. По фотороботу и отличительным приметам нашли Оксану (она была маленького роста и сильно хромала на правую ногу). Как мы знаем, Оксана была девочкой далеко не глупой и рассказала в подробностях и деталях, о том как Алексей силой заставил её пойти на преступление, угрожая расправой над её родственниками, которых она до смерти как любит. Следователь внимательно слушал и записывал, а слезы у Оксаны всё текли и текли по впалым розовым щёчкам. Формула: "раньше сядешь - раньше выйдешь", совсем не улыбалась Алексею. Когда его пришли «брать» на квартиру он встретил нежданных гостей и щедро начал угощать их свинцом. Всё в нашей жизни когда-нибудь кончается, кончились и пули в обойме у Лехи. Со злобой швырнув пистолет о стенку он выпрыгнул в окно второго этажа, сломал ногу, но не разбился. На суде Алёша сидел с понурой головой и загипсованной ногой, свою вину разумеется полностью отрицал, разговаривал исключительно по фински, просил воды без газа, переводчика и депортации на родину. Оксану разумеется оправдали, она вторично вышла замуж и уехала обратно к себе в деревню, тлетворное влияние города. Алексей в местах заключения, старательно учит немецкий язык, времени, как говорится, у него для этого вагон и маленькая тележка.
Меня читают не только в Воронеже и Ульяновске, но и в одном рыбном магазине Финляндской республики. «Д., ты когда мне свою книгу подаришь?» - пронзительно поинтересовалась Зинаида, хозяйка и по совместительству продавщица в своем магазине с кричащей вывеской «Фиш-маркет». «Мне уже даже Вилли Хапасало свою книгу презентовал. У него с собой из сразу две было, правда, на одной он изображен голым в сауне. Я ему сразу сказала, такую мне не надо, а другую давай. Полная фигня получается, я после этого к нему даже относиться как-то хуже стала. До сих пор еще не пожалела, что вторую не взяла». В магазин заходят какие-то люди, Зинка немедленно переключается на покупателей: «Сегодня акция! Одну баночку икры берете - вторая вполцены! Рыба у нас особенная, коптим на дровах и ольховых опилках, так в Финляндии уже никто больше не делает, нигде не купите, по старинным финским рецептам! Не найдете, даже и не пытайтесь! У нас молдаванин Сашка, коптит как Бог!» В зал магазина из подсобки выплывает мужчина ярко-выраженной молдаванской наружности с закопченным лицом и аккуратной косичкой - подлиннее, чем у моей дочери, отряхнул в меру грязный фартук и, мило улыбнувшись, исчезает, оставив в зале приятный запах ольховых опилок. Уличная дверь, скрипнув совершенно по-фински, открылась, и в помещение вкатились сразу двое: высокий лысоватый мужчина и женщина в кожаной куртке с лисьим воротником. Зинка встречает покупателей, как мыс Доброй Надежды волны Индийского и Атлантического океанов, невозмутимо. «Вы будете рыбу брать?» - «Мы сейчас на паром едем, как-то неудоб...» - «Вы вино же пить будете на пароме?» Мужчина с женщиной переглядываются, по их лицам видно, что будут. «Только надо с белым. Я в рыбу добавляю афродизиак, мед и грецкий орех. Не пожалеете, вспоминать еще меня потом будете. Хе-хе. Двенадцать евро, вам так и быть отдам за десять, вижу, вы люди хорошие». Парочка уходит в обнимку, лысый, шепнув лисьему воротнику похабную шутку, ржет во весь голос, воротник застенчиво улыбается, ударяя в ответ ладошкой по плечу и ею же неловко прикрывая рот, словно чего-то стесняясь. Зинка негромко бросает в пустоту магазина: «С каждым годом тяжелее и тяжелее втюхивать товар. Я за день так наговорюсь, так наговорюсь, аж охрипну, мяу сказать не могу». Ушедшую парочку вскоре сменяет другая, значительно моложе, но по фактуре такая же. Молодой человек тоже лысоватый, девушка тоже в куртке с меховой оторочкой на капюшоне (мех идентификации не поддается, скорее всего искусственный). Зинка вступает в игру, мяч на ее половине поля, удар... «Пожалуйста, молодые люди, три супнабора - один евро. Свежую рыбу в Россию везти нельзя! Если есть, где спрятать, то, конечно, берите на здоровье, некоторые, вон, в колеса прячут или еще куда похлеще. Я вам, знаете, ребята, что предложу - у нас сегодня акция: берете один набор, второй - бесплатно! На границе проблем с этим не будет, врать не буду, я периодически на Валаам езжу». Взяв два набора, оба уходят с каменными лицами, видно, беднягам совсем не до шуток. Зинаида разоряется во временно опустевшем магазине: «Врать не будешь, вообще шиш чего продашь. Да и не вру я, собственно, а лукавлю, а это для торговли вещь крайне полезная и даже необходимая… Так, Д., говори скорее, что тебе дать: кусочек тухлятинки или свеженькой? Голос уже хрипит, а еще только обед, одолели окаянные!»
Здравствуй Москва-мать! Принимай истосковавшегося по тебе сына. Пейзаж первый. Внуково. Прилетел. На турникетах к аэроэкспрессу стоит женщина в синей, как московское небо, форме и заботливо сообщает, что до отправления поезда остается четыре минуты. Я, исключительно чтобы убить кучу свободного времени и понять принцип действия беговой дорожки, пытаюсь легкой трусцой бежать вниз по едущему строго вверх эскалатору. По непонятной мне причине, на глазах кондукторов и изумленных пассажиров, не падаю, а, напротив, обгоняю людей, с хорошей скоростью бегущих по соседней ленте, двигающейся в правильном направлении, и - что совершенно мне не свойственно - успеваю на поезд. Это не чудеса, это столица нашей родины, это надо понимать. Я понимаю. Пейзаж второй. Киевский вокзал. Прибытие. Вместе с прибывшими погружаюсь в подземку. Без происшествий. Плотно забитые пассажирами эскалаторы не оставляют ни малейшего шанса на ошибку. Двигаюсь в правильном направлении, повинуясь толпе и, как следствие, здравому смыслу. Пейзаж третий. Метрополитен. В метро люди другие, не хуже и не лучше, просто другие. Справа от меня бабушка в вязаном кашне и с книгой в руках уже три станции кряду не переворачивает страниц. Начинаю беспокоиться. Нет, внимательно читает Ремарка. Хороший писатель. Бегло пробежавшись по лицам совершенно ничем не обремененных и душевно уравновешенных москвичей, думаю: «Как у них это получается?» Я сколько ни пытался сделать такое лицо - все без толку, кроме ужасной гримасы ничего не выходит. Полное фиаско. Пейзаж четвертый. Лубянка. Приятный холодный ветерок, встретивший меня на улице, выдул остатки тепла, и я почувствовал себя замерзшим и голодным. С этими двумя неприятностями разобрался в ресторане "BON APP". Скромно присел за столик в углу и, укрывшись картонным меню с ног до головы, спрятался от назойливых глаз официантов. Тут и нашел меня московский приятель, решивший разделить со мной завтрак и прогулку по столице. Небольшое объявление на столе, привлекшее наше внимание, гласило, что человек, поставивший лайк и написавший отзыв, получит завтрак в подарок. Недолго думая заказал овсянку - гулять так гулять. Пока остывала каша, подумал, что завалявшиеся в правом кармане триста рублей с мелочью в таком городе, как Москва, мне могут очень даже и пригодиться, ну мало ли - воды захочу выпить, поэтому исключительно из уважения к этому прекрасному заведению и с целью утоления жажды сел писать отзыв. Если быть до конца честным, писать отзывы у меня получается крайне плохо, непрофессионально и с натяжкой, рассказы - да, отзывы - нет. Но, во-первых, холодно, во-вторых, голодно, а в-третьих - нечего делать. Пишу так: «Кроме овсяной каши в вашем заведении меня порадовала приятная улыбка официантки, которую она извлекла из глубин своей трепетной души и, как мне кажется, погружать ее обратно даже и не собирается». Мой товарищ Руслан (просил имя не называть, но я его не послушал) от радости, что благодаря моему литературному таланту (тоже сомнительное утверждение) завтрак будет абсолютно бесплатным, заказал двойную порцию каши и яичницу с сыром и ветчиной в количестве двух штук. Милая официантка, с целым десантом веснушек на лице – ну прямо союзные войска на Нормандском пляже ранним июньским утром 1944 года, - забирая грязную посуду и мило улыбаясь, торжественно сообщила, что оставленный нами отзыв обеспечит нас бесплатным завтраком только в следующий раз. Увидев на наших лицах выражение, истолковываемое обычно как удивление, барышня позвала администратора по имени Евгений. В ту же минуту, максимум в следующую, возле нашего столика материализовался мужчина с этакой аккуратно подстриженной, как газон в Виндзорском саду, рыжей бородкой и сказал, что причин для беспокойства никаких нет и быть не может, добавив: «…сэр, не далее как завтра в одиннадцать ноль-ноль по московскому времени вас будет ждать большой завтрак». Это заявление вдохновило меня и Руслана, который, узнав, что за сегодняшний завтрак все же придется заплатить, придвинул к себе небрежно отодвинутую тарелку с оставшейся яичницей и кусочками ветчины (сыр уже кончился) и с аппетитом всё доел вместе с остатками хлеба. В данный момент, в ожидании завтрашнего утра, пью кофе на последние триста рублей в этом чудном заведении. Обратный билет домой на сегодня пропал. Ищите меня по адресу: город Москва, ул. Никольская, недалеко от дома номер 25. Да, совсем забыл про отзыв. Пишу снова: «Ресторан большой и просторный, персонал очень добродушный и приветливый, про бородатого администратора уже говорил, музыка ритмичная и приятная, каша очень вкусная». Руслана спрашивать не стал: мне кажется, его мнение будет недостаточно объективным сегодня, завтра - да, сегодня - точно нет. Эпилог Одним словом, все хорошо, только одно мне не понятно, зачем официанты ходят в фартуках мясников, только чистых, ничего не понимаю, если бы с кровью - тогда понятно, а так нет, не понимаю.
На её белом вязаном свитере бешено скакали синие олени с красными рогами, горячий чай медленно остывал в кружке, глаза дико и напряжённо блуждали. За соседний столик в кафе присел недавно проснувшийся мужчина, в наглухо застегнутой кожаной куртке, волосы на его голове торчали дыбом, а от тарелки с гречневой кашей, в которой беспомощно тонул маленький кусочек масла, шёл едва заметный дымок. - Число, месяц, год? - Женщина, извините, я глубоко женатый человек. - Жена не стенка, вас например как зовут? - Василий, а что? - Василий, вы ведь по гороскопу рыба? - Нет, стрелец! - Стрелец и верность понятия не совместимые - вы ей изменяете. А жена у вас кто? - Дева. - Она вам тоже изменяет. - Странно, а я в гороскопе читал, что все девы однолюбы. - У вас она какого числа родилась? - Девятого. - Ну все правильно, если бы 29 - тогда да, а девятого - нет. Василий, у вас ноги не мёрзнут? - А что? - Я бы вам например тёплые носки связала из овечьей шерсти. Василий не доев и не допив, быстро уходит, забывая на стуле: куртку, шапку и вязаные перчатки. На его место сразу садится другой. - А вы кто по гороскопу?
Сразу два события случились вчера, об одном знают многие, о другом - лишь некоторые: курс биткоина превысил двадцать тысяч долларов и я был на выставке грузинских художников-экспрессионистов. Перехожу сразу ко второму пункту, потому как первый всем и так ясен и понятен, очередной психологический уровень битка находился на уровне двадцать тысяч долларов, в понедельник ждем небольшого отскока, а затем уверенно идем к новому уровню - двадцать пять тысяч долларов. Второй пункт менее интересен для широкой публики, нет, я не про великих грузинских живописцев, я про себя. Вне всякого сомнения, обо мне скоро заговорят, хотя, конечно, не так как о биткоине - сказать, что я смогу собою затмить первое цифровое золото, значит сказать неправду. В этот вечер луны на небе не было вовсе - именно в такие вечера и проводят выставки грузинской живописи. Картины великих мастеров вальяжно расположились на стенах маленького по размерам, но не по значимости арт-ателье с кричащим птичьим названием. Поклонников таланта грузинских живописцев было достаточно - если бы кто-нибудь из присутствующих случайно обронил яблоко, упасть ему было бы негде. Но яблок не было, виноград, бананы, канапе, стручковый перчик халапеньо, мандарины с косточками и глинтвейн в кастрюле с поварешкой, да, конечно, читатель, бывший там вчера, меня поправит, было грузинское вино! - но только не яблоки. Я, оказавшись волей случая и по приглашению милейшей хозяйки этого островка изобразительного искусства, прибыл в назначенное место, опоздав на сорок пять минут. Место мне нашлось сразу у входа, с правой стороны, оттуда ничего не было видно и оно выгодно пустовало. Кто не знает - я непризнанный гений, писатель, и совершено случайно прихватил с собой двадцать своих книг. Как я уже сказал выше, место у входа было стратегическое, выгодно останавливало людей, желающих освежиться, и взгляды некоторых, как мухи на мясо с душком, небрежно падали на стопку зеленых, как сукно игровых столов в казино Лас-Вегаса и Монте-Карло, книг и вместе с хозяевами тут же исчезали. Насвистывая веселую мелодию, я ждал сумасшедших, отважившихся взять в руки мое произведение. Прошел примерно час, не больше, сумасшедших, как я и подозревал, на выставке не оказалось совсем, зато я услышал, как отчаянно стучит поварешка по дну пустой кастрюли, где еще недавно плескался так и не успевший остыть алкогольный напиток. Отдельных любителей искусства начало прибивать людской волной к берегу современной литературы в моем лице. Я, как заправский рыбак, вытаскивал добычу на берег и открывал их удивленному взору свою душу, компактно размещенную на трехстах трех страницах зеленого чудовища в коленкоровом переплете. Будучи экономистом по образованию, я знал запрещенный прием, с помощью которого намеревался распространить все двадцать принесенных с собой экземпляров. Я их раздавал бесплатно! Это работает, уверяю вас, бесплатно берут даже рекламные кусочки совершенно несъедобной колбасы и, что самое удивительное и непонятное, эту колбасу еще и едят. Моя же книга совершенно не способна так сильно отравить человеку жизнь, в крайнем случае ее можно использовать как растопку, что само по себе уже большой плюс. Но мы увлеклись технической стороной вопроса, возвращаемся к незаслуженно оставленным, но отнюдь не скучающим гостям. Картины светились изнутри. Особо тянущиеся к свету гости трогали руками холсты великих художников, пытаясь даже сковырнуть кусочек-другой, забрать, так сказать, с собой частицу грузинского солнца и радушия, как выразился один мужчина приятной наружности с офицерской выправкой и шерстяным шарфом на шее во время интервью местному телевидению, да, он так и сказал - грузинское тепло и радушие, я почему-то это запомнил. Телевидение то и дело выхватывало зазевавшихся гостей из толпы и с пристрастием, под дулами телекамер, допрашивало на предмет данного мероприятия. Я отчаянно жался к своим книгам в надежде остаться незамеченным, но и меня постигла участь - или, может быть, честь, сказать сложно, точнее, невозможно - интервьюируемых. Плохо помню, что именно я нес на камеру, скорее всего полную чушь, за минуту до этого я съел целиком перчик халапеньо (все что осталось из угощения), по этой причине преимущественно широко открывал рот, жадно глотая воздух. Журналист, проводивший опрос, молодой, лысоватый, со сверлящим взглядом, в белом вязаном свитере с высоким воротником, понял меня правильно и что-то шепнул милой женщине-оператору с рваными коленями на джинсах. Оператор улыбнулась мне своей прекрасной улыбкой и развернула камеру вместе со своим изящным телом к изрядно подвыпившему мужчине средних лет, крепкого телосложения, с редкими волосами на голове и с зачаточной, еще только-только приобретающей необходимые форы и пропорции эспаньолкой (это такая короткая бородка вычурных очертаний). Из его уст полилась богатая средствами художественной выразительности пьяная речь, не несущая смысловой нагрузки, но плавная и даже убаюкивающая. Я зевнул, прикрыв для приличия рот ладошкой. Передо мной неожиданно возникло несколько фактурных женщин, очень милых, пышущих жизнью и духами, щедро расточающих совершенно искренние улыбки. Узнав, что помимо самой книги можно получить автограф, они поинтересовались у меня, где, собственно, прохлаждается сам автор и сколько можно брать книг в одни руки. Улыбки на лицах сменились глубоким удивлением, когда я откашлявшись сообщил, что автор перед ними. Дамы на всякий случай заглянули мне за спину и, никого там не обнаружив, молча взяли по одной книге, очевидно, чтобы меня не обидеть, и, шушукаясь и оглядываясь, ушли к фуршетному столу. Начало положено, стопка книг стала немного ниже. Потом подошла молодая пара и совершенно культурно попросила меня подписать книгу. Очевидно, они слышали мою беседу с дамами, и это избавило меня от унизительной процедуры представления самого себя. Я пожал руку юному обладателю моей книги и искренне пожелал удачи в семейной жизни. В помещении стало просторнее. Все оставшиеся после трех часов работы выставки любители живописи сгрудились в правом углу у окна, там же стоял высокий резной деревянный стул, на котором восседал человек в коричневом кожаном пальто с лисьим воротником, длинные волосы как бы небрежно падали на его плечи. В целом он был похож на короля Лотарингии задолго до переименования этих земель в герцогство. Коренастая женщина, невысокого роста, в синем бархатном платье, протирала тряпкой запылившиеся фрагменты его верхней одежды. «Король», не будучи красноречивым, что-то неохотно цедил сквозь зубы, не особо балуя информацией своих слушателей. Поодаль кружила камера, словно опасаясь заглядывать в заветный угол. Гости, досконально ознакомившись с живописью, искали дальнейшего удовлетворения своих потребностей в духовной пище, и, так как мои книги стояли в очереди духовных продуктов сразу за холстами великих художников, я неожиданно получил бурный и устойчивый спрос. Рука неустанно раздавала автографы уважаемым художникам, общественным деятелям, журналистам местных газет, двенадцатилетним детям, одному представителю городской тусовки (так он представился), пьяный гражданин с эспаньолкой, давший длинное и невразумительное интервью, с бегающими глазами спросил меня, люблю ли я женщин. После этих слов женщина в обтягивающем лиловом платье, очевидно спутница пьяного Сократа, хмыкнула и предложила после прочтения моей книги провести творческий вечер, потому как у нее уже сейчас (после прочтения оглавления) возникли вопросы по поводу моей претензии на классиков. Я охотно согласился, молчаливо, как лошадь, кивнув головой. Вот это успех! «Король» из своего угла незаметно исчез, трон опустел, а вместе с ним пропала и свита, картины наполняли пустой зал приятный светом, было как-то очень хорошо на душе, даже не хотелось никуда уходить, книги все до одной разобрали.
Вовка Голод не первый год ответственно тянет лямку вокзального охранника, моральный кодекс железнодорожного служащего не позволяет в полной мере предаваться пьянству и разврату, а душа порою об этом очень настойчиво и слёзно просит. Воскресным утром внешний вид Владимира олицетворял полную победу духа над телом, всю ночь его пожирали высокие страсти и низкие инстинкты. Сослуживцы с высокими моральными качествами и свежими лицами облепили Владимира словно мухи липкий кухонный стол, их страшное дело как интересовали подробности вчерашнего вечера. Я же вам русским языком говорю, не хожу я никуда, сам себя стесняюсь: длинный нос, челюсть вперёд, в зеркало порой смотреть страшно. А вчера, как назло знакомая позвонила, говорит хочешь поприсутствовать, у моего мужа нога в двух местах переломана, приходи в 19 часов в ресторан «Русский двор». Я говорю: не могу. А она: через не могу. Ну я и пошёл. Последний раз я так в Геленджике плясал после операции в 85 году, мне тогда врачи челюсть назад задвигали, исправляли мой так сказать природный дефект. Мы с приятелем по палате решили наше выздоровление отметить - сходить на танцы, ему кончик носа пришивали, любовница в порыве высоких чувств откусила, пластическая хирургия надо признаться творит чудеса! Сходили помню хорошо, наплясались от души, свитер даже выжимать пришлось. Местные ребята тоже оценили, после дискотеки мне ещё немного челюсть задвинули внутрь, вроде так даже и прикус лучше стал, дружку моему правда повезло меньше, нос заново пришивали, сам виноват пошёл им водить направо налево, я например спокойно у стеночки танцевал: твисты, шейки и танго, словом пострадал за зря. Вчера собственно по другому все было, выпил я совсем немного - всего пол литра, ботиночки снял и пошёл танцевать. Мужики говорят: во даёт носатый, как живой, так чего доброго и баб наших уведёт, а у меня и в мыслях даже близко такого нет, просто двигаюсь под музыку и наслаждаюсь. Мужики как сглазили, бабы давай от них отворачиваться и ко мне в танце стремиться - одна другой лицом краше и телом изящнее. Смотрю мужики в меня пальцем тычут и о чем-то в углу совещаются, ну думаю не такой Вовка Голод, чтобы без бою сдаваться, поглядим, посмотрим. Выпил ещё пол литра, танец совсем другой пошёл, кто-то в зале из молодых сказал: нижний брейк папаша зарубает. Брейк не брейк, а носки скользили хорошо, на шпагат на раз-два садился, а дальше плохо помню - фрагментарно и эпизодично, все как в тумане. От рук ревнивых мужей моя знакомая меня всё-таки уберегла, вывела в своём женском платье через чёрный ход, сама шубу на голое тело накинула, стой тут говорит - я мигом! Покурил. Снизу поддувает холодно, не май месяц, чувствую начисто замерзаю. Один из ревнивых мужей возьми да и свались мне прямо на голову и говорит: отчего такая красавица одна скучает. Видно перебрал крепко раз во мне мою душу красивую разглядел. Думаю так, с первого раза не вырублю бугай здоровый, да и прицел уже сбился, позовёт остальных а там уже амба, поминай как звали Вовку Голода. Я тогда вместо наступательной, решил оборонительную тактику избрать, плюс замерзал уже окончательно, какой думаю от меня толк железнодорожной службе - если погибну на морозе в рассвета сил, вот и я подумал - никакого. Говорю ему: бери тачку и поехали к тебе. Думаю там то я тебя один на один и вырублю. Взяли тачку едем, бугай меня на заднем сиденье тискает аж кряхтит от удовольствия, я строго придерживаюсь выбранной тактики и нехотя отвечаю на грубые ласки. Тут водила не выдержал и говорит: совсем обнаглели уже, тьфу и реально так плюнул на моё нежно розовое платье. Это скорей всего потому, что он усы мои в зеркало заднего вида увидел. Ну ладно думаю и тебя потом тоже урезоню, погоди у меня, а за испачканную одежду отдельно ответишь. Вышли из машины, бугай меня на руки взял и понёс как пушинку на девятый этаж по лестнице. Не думаю, один на один тоже не вырублю, если только тяжёлым предметом, сковородкой там или ещё чем. Короче до кухни мы не добрались, сразу в спальню и прямо в грязной обуви по персидским коврам. Бил я его подушкой конечно до остервенения, да так и не удалось мне тактику сменить, так сказать переломить ход нашей битвы, от полной безисходности конечно, пришлось кончик носа ему откусить. Вот такие братцы дела творятся на моем любовном фронте, есть закурить у кого? И что вы думаете, кто-нибудь дал.
Спал я сегодня неспокойно, всю ночь гонял мышей в каком-то грязном заброшенном доме и, самое непонятное, не поймал ни одной. По всей видимости, мультфильм «Том и Джерри» сидит как заноза в моей памяти - как иначе объяснить неудачи и промахи в области охоты за мышами? Никак! Воскресное утро. Солнечные лучи без приглашения проникают в мою спальню и бесцеремонно шарят по стенам, просачиваются в приоткрытую дверь шкафа с одеждой и пропадают там, словно подыскивая себе одежду из моего гардероба. Вряд ли они найдут там что-нибудь себе по душе, хотя моя новая клетчатая рубаха могла бы вызвать интерес, хотя бы эпизодический. Будильник звонит уже в третий раз, неимоверным усилием воли я открываю один глаз, но веко тут же опускается, сводя на нет все мои титанические усилия. Четвертый сигнал будильника звучит куда настойчивее первых трех и окончательно разлепляет непослушный глаз, который изучает внутреннее убранство комнаты, словно видит все эти предметы первый раз в жизни. Пришедший на помощь второй глаз увеличивает поле зрения и, соответственно, площадь обзора как минимум вдвое. Полноценное зрение, однако, меня не радует: поверх одеяла вместо тощих костлявых рук с длинными пальцами лежат две короткие мохнатые черные лапы, предположительно кошачьи, но не наверняка. Совершенно точно понимая, что я еще сплю, зачем-то вслух пытаюсь сказать: «Это сон». Вместо членораздельной речи слышу жалобное мяуканье. Не веря своим глазам (черные лапы ни в чем меня не убедили), я все-таки хотел остаться верным хотя бы органу слуха и только по этой причине заглянул под кровать. Не обнаружив ничего, кроме толстого и ровного слоя пыли - давненько я не пылесосил, - решил, что звуки доносились из открытой форточки, и зачем-то принялся протирать глаза, но, почувствовав мягкие шершавые подушечки и легкое когтистое покалывание, понял, что кроме зрения и слуха нарушились еще и тактильные ощущения. Я по-прежнему надеялся, что сплю, а любой знает, чтобы проверить, спишь ты или нет, нужно ущипнуть себя, но убей не понимаю, как можно столь сложное действие, требующее развитой моторики, осуществить при помощи лап. В силу технической невозможности окончательной проверки и для полного пробуждения я решил уже наконец встать на ноги. Как же я глуп, считая, что у тела с кошачьими лапами могут быть ноги! Конечно, я встал на здание лапы, такие же черные с приятным шелковистым отливом и острыми когтями, весело цокающими по паркету. Наличие хвоста меня уже не удивило, и я решил взглянуть правде (и себе) в лицо, при этом второй раз за утро вообразив нелепость - ну какое лицо может быть при наличии четырех когтистых лап и хвоста?! Вот именно - кошачье, только не лицо, а морда. Аккуратно разгладив примятые после сна усы зубной щеткой, я решил зубы сегодня не чистить, потому как, во-первых, непонятно, чистят ли вообще коты зубы или нет, и, во-вторых, сегодняшнее чудесное пробуждение отобрало у меня минуты драгоценного времени. Часы пробили одиннадцать утра (конечно, часы у меня без боя и без кукушки, но согласитесь - звучит красиво), а это значит, что уже вышло задание ЗПВ (местный историко-социальный проект). Меня охватил ужас: как с помощью лап зайти на мою страничку «ВКонтакте», где размещено очередное задание проекта?! Нет, это сделать решительно невозможно - неужели я сегодня пропущу захватывающее приключение?! Нет-нет, это полнейшее безобразие, я бы сказал, форменное: даже по методу «абы как» животному, хоть бы и домашнему, такое не под силу. Совсем никак невозможно. Исключено. Несмотря на кошачье обличье мыслил я по-прежнему как человек, хотя очень хотелось свежей рыбы и молока, но этого и человеку ведь может хотеться - тут вопрос спорный. Постепенно паника улеглась, и я сообразил, что Маргарита Ивановна из тридцать третьей квартиры не пропускает ни одного задания и является самым зрелым участником проекта (о возрасте женщин говорить непринято, поэтому промолчим). Будучи котом, я легко спустился в нужную мне квартиру по водосточной трубе и, пока бабуля (пардон, проговорился) искала свои очки, изучил задание. Потом длинным элегантным прыжком выскочил в окно третьего этажа - и не разбился. Мохнатые лапы несли меня к заветному месту, увязая в глубоких сугробах, черная шерсть блестела и переливалась на солнце. Если котам свойственно удивляться, то я был самым удивленным котом нашего города, а может даже и района: у заветного дома стояла Маргарита Ивановна, та самая из тридцать третьей квартиры, долго искавшая очки и нашедшая требуемое место раньше всех. «Здрасьте вам, дорогая моя соседка», - забыв, что разучился говорить, жалобно промяукал я, выгибая спину и вытирая ею ноги пожилой победительницы, гордо стоящей у найденного артефакта и старательно делающей селфи. Коты пиццу не едят, даже с морепродуктами, поэтому никакой зависти, равно как и злобы, к Маргарите Ивановне я не испытываю и живу теперь у нее дома. Главное ведь не победа, а участие. Город свой полюбил еще больше, особенно по ночам гулять люблю, бывает, даже в приятных компаниях, одно только мне непонятно - когда я наконец проснусь? Блохи кусают безбожно, дворовый кот Васька порвал, негодяй, зачем-то мне правое ухо.