Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Дирижабль
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Американская статуя Свободы - квинтэссенция символики. Авторы предназначали статую для Порт Саида, однако там не нашлось достаточно денег, чтобы её оплатить. Американцы выкупили Свободу как секонд хэнд и установили её на островке, который назывался Бедлов" (по-русски - "Хреновая низина"). На голове у Свободы - терновый венец, характеризующий её состояние; в руке - высоко поднятый факел, показывающий, что вокруг - беспросветный мрак. И статуя напряжённо всматривается вдаль, отыскивая место поприличнее, чем Америка...
Тот, кто сам формирует политику - лидер. Тот, кто огрызается на действия лидера санкциями - аутсайдер, потому что он плетётся в хвосте событий. Санкции - публичное признание политической импотенции.
Ответьте мне на вопрос, какую проблему вам приходится решать чаще всего: "Не хочется, но нужно" или "Не нужно, но хочется" - и я скажу, какая у вас зарплата.
Когда смотришь, что сегодня происходит на Украине, начинаешь понимать, что для украинцев пребывание в составе СССР действительно выглядело каторгой. Подумать только: людей, которых хлебом не корми, а только дай им вволю пострелять из гаубицы или "Града" по жилым домам и больницам, прячась в надёжном укрытии, заставляли работать на предприятиях, в полях и - страшно подумать - бесплатно учиться! Зато сейчас - полная свобода и самостийность, каждый действует по зову души.
Каждому человеку в жизни иногда везёт. Кому-то - больше, кому-то - меньше. Я, например, в лотерею больше советского рубля никогда не выигрывал. В принципе всё понятно - чтобы выиграть большой приз, надо, чтобы номер билета совпал с одним из нескольких миллионов случайных чисел. Но одно такое совпадение в моей жизни всё же было. Давно-давно мы получили садовый участок, построили на нём хозблок, а на этот хозблок в соответствии с имевшейся тогда в стране криминальной ситуацией я купил гаражный замок с мощными ригелями, финским механизмом родного изготовления и сложным ключом, про который было написано, что его рисунок имеет пять миллионов различных вариантов и подбор ключа считается (видимо, в Финляндии) невозможным. Прошло несколько лет. Мы построили дом, и для него я купил точно такой же замок. Купил в другом городе! Но когда я хотел пометить очень похожие на вид ключи от двух замков, чтобы их не путать, оказалось, что в этом нет необходимости: КЛЮЧИ ОДИНАКОВЫЕ! Каждый из них подходил к любому из моих замков. Конец у этой истории был банальным. Жена, торопясь открыть дверь хозблока, стала поворачивать ключ раньше, чем дослала его в скважину, и своей слабой женской ручкой свернула шею и ключу, и финскому механизму. Замок пришлось сменить. Но в памяти осталось приятное воспоминание: в моей жизни было совпадение моего ключа с одним из пяти миллионов! Хотя, как говорили раньше в Одессе, лучше деньгами...
Мир должен благодарить госпожу Псаки: если бы не она, многие до сих пор не понимали бы, что из себя представляют Обама, американские вузы, да и сама Америка.
В разговоре об общем знакомом жена говорит, что у него есть одно очень нехорошее качество, но назвать его ей не удаётся, слово «вылетело» у неё из памяти. Помнит только, что оно на букву «М». У меня в голове вертится только одно более или менее подходящее слово на эту букву. Крепкие выражения у нас в семье не приняты, но истина, как говорится, дороже и, посомневавшись, я осторожно спрашиваю: – Мудизм, что ли? – Да нет, нет, и не на букву «М», а на букву «Х»! Пока я таращу глаза, она выпаливает: – Ханжество!
Года два назад было. Еду в метро, стою возле двери, по привычке рассматриваю соседей по вагону. Рядо со мною сидит бабуля лет шестидесяти пяти, весьма скромно одетая, полная, на вид - лифтёрша советских времён, то, что сейчас называют консьержкой. В руках у бабули планшетник, с которым она интенсивно общается. Я скашиваю глаза на экран - там зацеперская игра: некая личность скачет по крышам вагонов поезда, перепрыгивает с одного поезда на другой, на третий. Действиями личности с большим азартом управляет бабуля. Правду говорят: седина в голову - бес в ребро.
Эту историю рассказал мне мой родственник, военный лётчик. В шестидесятые годы полёты наших военно-транспортных самолётов в разные страны были отнюдь не редкими. Какие задачи они решали – не знаю, но сама организация этих полётов была связана с некоторыми сложностями, поскольку в каждой стране существуют и собственный образ жизни, и собственные особенности, и собственные проблемы. Особенных ограничений на передвижение в чужой стране для наших экипажей не было, да и пребывание там обычно было кратковременным. И всё же лётчикам рассказывали, чего надо опасаться, чего – избегать, причём инструктаж был весьма подробным. Речь пойдёт об Индии, стране с огромным и очень разнородным населением. А одной из особенностей тамошней городской жизни в те годы было огромное количество нищих. И перед каждым полётом наших учили ни в коем случае милостыню не подавать. Знали, почему. Но одно дело – учить, а другое – исполнять. Мы люди сердобольные, и запретить молодому русскому парню дать пару монет больному старику – дело невозможное. Вот приятель моего родственника и дал. Мгновенно раздался крик «Он подаёт», и со всех сторон на наших ребят налетели десятки, если не сотни нищих, кто на костылях, кто без. И не просто налетели, а стали с них сдёргивать всё, что сдёргивалось. С огромным трудом лётчикам удалось протиснуться сквозь толпу и убежать. Нищие бежали за ними, и спас наших лётчиков владелец магазинчика, впустивший их и захлопнувший дверь перед одуревшей толпой. Выбраться им удалось через чёрный ход, и, как рассказывал родственник, остались они, что называется, в одних галстуках. А вспомнил я эту историю вот почему. В прошлом году я купил через интернет матрац. Так вот, с тех пор на какой бы сайт я ни вышел, весь экран моего компа заполняется рекламой матрацев. Сейчас у меня крепнет подозрение, что дети тех нищих стали программистами и по всему свету заколачивают бабло в рекламном бизнесе.
Эту историю когда-то рассказала моя бабушка. Родилась она задолго до революции в Таганроге. Добрым другом их семьи был врач, про которого А.П.Чехов написал рассказ "Ионыч" (дом "Ионыча"- в жизни его звали иначе - и сейчас стоит на чётной стороне улицы Чехова, совсем неподалёку от дома, в котором родился Антон Павлович). Так вот, в кабинете у этого врача висел стенд, на котором были прикреплены гвозди, большие и маленькие, всего около двухсот (мне запомнилось число 191). Эти гвозди съела его пациентка, бабуля, которая решила покончить жизнь самоубийством и сама изобрела этот способ - то ли чтоб не сразу, то ли думала, что так не придётся мучиться. Глотала по гвоздю в день - ну и терпение! Перед тем, как проглотить гвоздь, она завёртывала его в папиросную бумагу (гигиена, однако!). Короче говоря, когда бабуле в конце концов стало плохо от несварения железок, родственники доставили её к врачу, который оперативно эти гвозди и извлёк. Стенд с гвоздями использовался потом в качестве средства психотерапии для успокоения пугливых больных - дескать, бывает и хуже вашего. Говорят, жила бабуля долго. А мы тут что-то всё про блондинок. Оптимистом надо быть...
Бездарный танцор объясняет свои провалы тем, что ему мешает известный орган; бездарный актёр - тем, что ему мешают власти, а бездарный политик - тем, что ему мешает Россия.
Поведение Обамы напоминает старинный анекдот: богатый купец в присутственном месте рассматривает какие-то бумаги. В это время его тянет за рукав какой-то проходимец и просит: "Барин, дай червончик!". Купец, оторвавшись от дел и покосившись на него, спрашивает: "А что хорошего ты можешь для меня сделать?" Бродяга, помявшись, отвечает: "Да я хорошего-то делать ничего не умею, а вот плохого..."
Эта история достаточно стара, и приписывают её писателю Джеймсу Олдриджу. Олдридж, англичанин по происхождению, в первые годы войны служил в посольстве Великобритании в Москве. Затем его перевели в Тегеран, а после войны он переехал в США и стал писать книги. Кстати, писатель он был отличный, рекомендую. В 60-е годы Олдридж приезжал в Москву то ли для сбора материалов для новой книги, то ли его потянуло на воспоминания - работая когда-то в Москве, он сильно влюбился в свою коллегу, сотрудницу посольства, тоже англичанку (по мотивам событий своей дипломатической службы он написал роман "Дипломат"). Дальше - вольный пересказ воспоминания Олдриджа об одном из событий этой поездки: "Я шёл по улице Горького. Меня догнал какой-то мужчина и о чём-то спросил (русский язык Олдридж так и не выучил). Поняв, что я не говорю по-русски, он жестом поманил меня в соседнюю подворотню. Там находился ещё один мужчина. Они о чём-то переговорили, эатем каждый из них достал рубль, и они жестами предложили мне сделать то же самое. Я дал им рубль, и один из мужчин тут же на минуту исчез. Вернулся он с бутылкой водки, стаканами и тремя конфетами. Бутылку мужчины тут же откупорили, разлили поровну в стаканы и, чокнувшись со мной, выпили. Я выпил тоже. После этого мужчины сразу исчезли. Выйдя на улицу, я сразу сильно опьянел, у меня закружилась голова. Тут ко мне подошёл русский полицейский, и я сказал ему единственную фразу, которую знал по-русски: "Я - заблудившийся американский писатель", на что он, ни секунды не задумываясь, ответил: "Пойдём, пойдём, Хэмингуэй!"
Из-за воссоединения Крыма с Россией в Европе поднялась такая вонь, что у некоторых европейских политиков появились надежды на обеспечение газовых потребностей своих стран за счёт собственных ресурсов.
"Прикладная математика" - это шелуха с могучего дерева фундаментальной математики, которую инженерам случайно удаётся применить для технических расчётов.