Как Гринчи воруют чужую жизнь. Невеселые зарисовки.
Если кто помнит, то был когда-то такой фильм - "Гринч." Веселая рождественская сказка о том, как жил однажды далеко в горах эдакий зеленый тролль, который сам ничего не умел, и все его не любили, и тролль этот затеял прийти под Рождество в деревню к людям и испортить им весь праздник, "украсть Рождество," короче. В сказке, естественно, тролля Гринча тут же вычислили, вывели на чистую воду, а потом всем селом - пардон, простили. Все как полагается в новогодних фильмах.
В реале, как давно известно, Гринчи тоже существуют. Еще как. Вот только если зеленый камрад из голливудского блокбастера потырил по малолетке всего лишь новогоднюю елку да мешок с подарками, то настоящие Гринчи воруют куда круче. По крупняку. А именно - чужую жизнь и идеи.
В определенных кругах в Европе Гринчей предостаточно. Особенно токсичны юные Гринчессы женского пола, обычно вкупе с мамашкой-Гринчихой старой советской закалки (прошлое которой обычно так или иначе связано с торговым сектором, в противовес научному, учительскому или медицинскому). Если в жизни обычному человеку доведется столкнуться с такой Гринчессой - избавиться от нее будет посложнее, чем от злыдней из известной украинской легенды. Единственный возможный способ - в корне поменять свои интересы и род занятий и уехать куда-нибудь в Тибет, медитировать без Интернета и мобильника. Ну, или просто тереть к носу, со временем попривыкнув к длинной стриженой тени в криво сидящих Лубутенах, постоянно возникающей за твоей спиной на творческом пути.
С Гринчессой номер 1 жизнь свела меня еще в школьные годы, годы чудесные. Бесцветное лицо, на котором удивительным образом почему-то никогда не запоминались глаза (как впоследствии с удивлением согласились многие другие, столкнувшиеся с сией особой). Как потом оказалось, эта бесцветность была неспроста.
Понаблюдав за Гринчессой какое-то время, стало понятно, что это необыкновенный человек. По выражению писателя Юрия Трифонова - "никакой." По моей точке зрения (как биолога), Гринчесса больше всего напоминала паразитирующий организм типа грибка, подселяющийся к здоровому (в нашем случае - самобытному) организму, и адски мимикрирующий его деятельность, естественно не неся никаких настоящих функций.
Она никогда не была моей подругой. Я не помню, чтобы мы когда-нибудь общались по телефону, вместе тусовались, делились переживаниями. Она просто знала мое имя и фамилию. И еще, что я говорю по-русски.
Конечно, сначала русский язык Гринчесса не очень-то и жаловала, активно примкнув к кружку англоговорящих спортсменок. Там она жила исключительно плаванием и теннисом, а еще приглашениями на их эксклюзивные вечеринки. Но "англичанки" быстро почувствовали некий подвох, и, несмотря на то, что она "практически не говорила по-русски," как умилительно признавалась ее мать - крупная торговая дама в золотых очках, приглашения на вечеринки для Гринчессы прекратились, и она тут же освоила русский в идеале, прямо за пару недель. Система Илоны Давыдовой, и то таких результатов бы не дала.
Потом началось резкое и явное копирование другой девушки - дочери парикмахерши, мечтавшей стать моделью. Последовал перекрас в блондинку, усердное худение, и даже фотосессии, чем-то неуловимо напоминающие не то фотосессии парикмахершиной дочки, не то доску почета в советском учреждении (именно так). Но когда дочь парикмахерши, она же модель, не стала учиться дальше и ее стиль жизни показался Гринчессе не столь завидным, как прежде, то она переключилась на вашу покорную слугу. Откуда-то (не успела слезть белая краска с волос и еще не облупился модельный маникюр) вылез интерес к толкиенизму, старинной литературе и науке. Потом Гринчесса явилась в театральный кружок, о существовании которого ранее она не подозревала. Там она отличилась поразительно метким пониманием, кто в каких качественных или некачественных шмотках ходит (sic), а также поразительной активностью и агрессией в стремлении заполучить роль главной белоснежки (взяли в итоге другую).
Потом школа закончилась, и наши пути разошлись. Я редко что слышала о Гринчессе, да и не до нее было, своих проблем хватало. К тому же, я "заболела" Латинской Америкой. Рядом с Толкином на моей книжной полке дружно встали Габриэль Гарсия Маркес, Хулио Кортасар и Хосе Марти. Я выучила испанский язык, и поступила в достаточно приличный вуз на магистратуру (здравоохранение в странах Латинской Америки, кафедра социологии). Может быть, многие сочли бы это не таким интересным, как банковское дело или юриспруденция, но я была счастлива, найдя свое место в мире. Кто знает, может быть в прошлой жизни я и была какой-нибудь доньей Изабеллой с аргентинских просторов.
И вдруг, после десяти с лишним лет, после полного молчания появляется Гринчесса.
Интернет - удивительное изобретение. Гринчесса случайно всплыла в списке "друзей моих друзей." Но ничего не могло подготовить меня к такому повороту событий.
Гринчесса страстно, безудержно интересовалась... Латинской Америкой. Причем именно Аргентиной и Колумбией - двумя странами, по которым я "специализировалась." Вся ее стена была испещрена цитатами и фразами на хроменьком испанском - это у Гринчессы, которой иностранные языки доставляли больше всего мучений. Отсылки к Маркесу и Кортасару. Фотографии с какого-то слета клуба юных любителей испаноязычной культуры в некоем ДК в России, где она, Гринчесса (трам-парарам!)... читала лекцию (!) о социальных проблемах и здравохранении в Латинской Америке. И ко всему прочему - подписка на все латиноамериканские паблики и страницы, где была зарегистрирована я. Предательские лайки под постами, которые я особо отмечала, как вехи показывали, что Гринчесса молча за мной следила. Уже пару лет. Я тихо охнула, и почувствовала, как в моем мозгу заиграла лихая колумбийская кумбия. Хронологически получалось что интерес Гринчессы к Латинской Америке возник как-то внезапно, буквально за пару недель, на ровном месте, вскоре после того, как онлайн появились мои первые научные публикации. "Не верю!" как наверняка сказал бы Станиславский, знай он Гринчессу.
Сижу вот теперь, и думаю. Конечно, Южная Америка континент большой, и тем да дел там на всех хватит. И все же интересно, если вдруг я завтра "заболею" вдобавок еще и тропической Африкой, то через какое время мы увидим Гринчессу в пробковом шлеме, самоотверженно сражающуюся с вирусом Эбола в далеких нигерийских селениях? Хотя вряд ли, такие, как она больше специализируются по приемам и лекциям в уютных и безопасных российских ДК...