= Орлиный Взгляд Министра =
Когда автор сих строк в новеньком необмятом лейтенантском звании по
примеру ряда поэтов уехал служить на Кавказ - а точнее, на самый юг
Азербайджана - минуло уже полгода с так называемых событий. Я прибыл в
августе 1990 г., а события происходили осенью-зимой 1989 г. и
завершились к весне. Заключались они в том, что отчаянные воители
Народного Фронта попробовали в нескольких небольших городках взять
власть в свои руки, разломали несколько километров госграницы с Ираном
(про что будет отдельная история), потом несколько недель бегали по
Талышским горам, прячась от десантников генерала Лебедя, которые весьма
оперативно и методично прижали их к ногтю. Резня в Сумгаите уже
произошла, и миндальничать с повстанцами никто не хотел. Наша дивизия с
нарфронтовцами не воевала, поскольку по солдатскому наполовину, а по
прапорщицкому составу чуть ли не на 90% состояла из азербайджанцев. Но
на казарменном положении в повышенной боевой прожила всё это время.
Худо-бедно, но это время прошло, и настала пора разбора полётов. Которая
и ознаменовалась парой по-военному смешных ситуаций. Я, поскольку там
ещё не был, узнал о них от "комсомольца" дивизии Олега в звании старлея,
прибывшего на год или два раньше и заставшего многое своими глазами. От
его лица и пересказываю.
Когда успокоилось уже практически всё, по дивизии пошли упорные слухи о
предстоящем разборе полётов на довольно высоком уровне. Ожидали штабных
с округа, ожидали, возможно, министерских с Москвы. Готовились.
Драили-чистились. Организовать процесс было несложно, поскольку все
офицеры и прапорщики ещё были "на казарме". С другой стороны, у семи
нянек дитя нередко остаётся без глазу, как известно.
В один из таких дней пришла команда встречать высокое начальство,
прибывающее вертолётами. Командование дивизии, рассевшись по уазикам,
рвануло в танковый полк, располагавшийся прямо на берегу Каспийского
моря (плац, с трёх сторон окружённый обычными атрибутами армейского
пейзажа - штабом, казармами, столовой, складами, парком, а с четвёртой
уходящий прямо в морские волны - незабываемое зрелище). Рядом с полком
была вертолётная площадка.
Первая вертушка села бодро, движков не выключая, из неё выскочило,
наверное, не меньше полувзвода десантников, моментально взявших площадку
в кольцо. Вертушка поднялась и скрылась за пальмами.
Окружные-то в наших краях уже днюют и ночуют, привыкли уже, охраной
такой запасаться не будут, подумал я.
- Москвичи, точно, - в унисон моим мыслям сплюнул под ноги подполковник
Саня, один из офицеров политотдела.
И тут села вторая вертушка, посолиднее, да ещё и отстрелив перед
посадкой в стороны ракеты-ловушки. Села не в пример плавнее десантной.
Винты замедлили свой бег, открылась дверца, к вертушке потянулся
руководящий дивизионный люд.
Оттуда вышло десятка с полтора человек, все в камуфляже - званий и
регалий не разберёшь, только по старым лицам и седине было видно, что
визитёры в годах и чинах. Пригляделся я - и одно лицо показалось странно
знакомым. Остальных нигде не видел, а этого - точно встречал! Вот только
где?
Тут вижу - придерживая кепку и планшетку к знакомому на лицо седому
бежит комдив, за ним нш и начпо. Отдают честь, представляются. Седой
повернулся к ним - и тут я припомнил: точно! знаю, где его видел. Да ещё
и не по разу. В Ленинской комнате. В составе Политбюро. Маршал Язов это,
министр обороны. Сам решил почтить визитом места былых событий.
Тут мне и самому стало интересно, что же тут потребовало министерского
внимания. Бочком, потихоньку, стараясь не мешаться, но подобрался я к
командной группе поближе, на расстояние слышимости зычных, пропитых и
прокуренных генеральских голосов. О чём же, думаю, скажет прилетевший
министр собравшимся офицерам, пережившим не самые радостные полгода,
зато без потерь в людях и технике?
Министр обвёл орлиным взором собравшихся, затем оглядел окружающий
пейзаж, типичный для любой затерянной в глуши пехотной дивизии, чью
провинциальность никогда невозможно скрыть никаким передпроверочным
наведением лоска.
Сфокусировал взгляд, наконец, найдя что-то, достойное маршальского
внимания.
Протянул указующий палец.
И пробасил, задав первый после долгой дороги из Москвы вопрос:
- Комдив! Почему мусор возле туалета?