Поиск по автору:

Загремел я как-то в больницу.
Уж не помню, по какому поводу, но перемещаться по больничным коридорам
мог без посторонней помощи. Первые два дня, помнится, отсыпался без
памяти, а уж потом стал планомерно обшаривать здание больницы (четыре
шестиэтажных корпуса, не считая отдельно стоящих построек) в поисках
новых развлечений. Много всего было перепробовано - и водку пили в
заброшенных коридорах дальних корпусов, и на гитарах там же по вечерам
бренчали, некоторые особо отчаянные ухитрялись прелюбодействовать на
каких-то вшивых матрасах, предусмотрительно кем-то оставленных на
чердаке - короче, через неделю были опробованы практически все способы
больничного времяпровождения. Стало скучно.
И тут кто-то предложил обследовать больничный морг. Идея, с вечера
воспринятая "на ура", утром ни у кого не вызвала особого энтузиазма,
поэтому к сиротливо стоящему на пустыре зданию морга я отправился один.
Зайдя в одну из входных дверей, я не успел даже определиться с
дальнейшим маршрутом экскурсии, как вдруг открывается дверь с табличкой
"Посторонним вход воспрещен" и оттуда на меня прет здоровенный мужик.
Колоритная такая личность - под два метра ростом, с огромным брюхом,
огромная черная бородища по самую грудь, рот испачкан чем-то жирным, а в
руках, как сейчас помню, бутылка из-под "Фанты". Дополнял образ когда-то
белый, а ныне серый в каких-то бурых пятнах халат с закатанными, как у
мясника, рукавами.
И стоим мы, уставившись друг на друга, я - маленький, съежившийся от
ужаса пациент в больничном халатике, и он - здоровенный Бармалей с едва
ли не окровавленными руками, и молчим, разгядываемся. Первым очухался я,
ну и спросил, первое, что на ум пришло:
- А покойнички свеженькие есть?
На что этот мужик мне отвечает (ради его, собственно ответа, я и пишу
эту историю):
- А ТЕБЯ ЧТО, В БОЛЬНИЦЕ НЕ КОРМЯТ?!!
... В палате мужики долго ржали, некоторые не поверили, но проверять мой
рассказ, искать этого мужика почему-то никто не пошел...
Леша Бегемотов.

Загремел я как-то в больницу.
Уж не помню, по какому поводу, но перемещаться по больничным коридорам
мог без посторонней помощи. Первые два дня, помнится, отсыпался без
памяти, а уж потом стал планомерно обшаривать здание больницы (четыре
шестиэтажных корпуса, не считая отдельно стоящих построек)в поисках
новых развлечений. Много всего было перепробовано - и водку пили в
заброшенных коридорах дальних корпусов, и на гитарах там же по вечерам
бренчали, некоторые особо отчаянные ухитрялись прелюбодействовать на
каких-то вшивых матрасах, предусмотрительно кем-то оставленных на
чердаке - короче, через неделю были опробованы практически все способы
больничного времяпровождения. Стало скучно.
И тут кто-то предложил обследовать больничный морг. Идея, с вечера
воспринятая "на ура", утром ни у кого не вызвала особого энтузиазма,
поэтому к сиротливо стоящему на пустыре зданию морга я отправился один.
Зайдя в одну из входных дверей, я не успел даже определиться с
дальнейшим маршрутом экскурсии, как вдруг открывается дверь с табличкой
"Посторонним вход воспрещен" и оттуда на меня прет здоровенный мужик.
Колоритная такая личность - под два метра ростом, с огромным брюхом,
огромная черная бородища по самую грудь, рот испачкан чем-то жирным, а в
руках, как сейчас помню, бутылка из-под "Фанты". Дополнял образ когда-то
белый, а ныне серый в каких-то бурых пятнах халат с закатанными, как у
мясника, рукавами.
И стоим мы, уставившись друг на друга, я - маленький, съежившийся от
ужаса пациент в больничном халатике, и он - здоровенный Бармалей с едва
ли не окровавленными руками, и молчим, разгядываемся. Первым очухался я,
ну и спросил, первое, что на ум пришло:
- А покойнички свеженькие есть?
На что этот мужик мне отвечает (ради его, собственно ответа, я и пишу
эту историю):
- А ТЕБЯ ЧТО, В БОЛЬНИЦЕ НЕ КОРМЯТ?!!
... В палате мужики долго ржали, некоторые не поверили, но проверять мой
рассказ, искать этого мужика почему-то никто не пошел...
Леша Бегемотов.

Давно это было. Учился я тогда на четвертом курсе своего доблестного
коммерческого университета, дабы получить профессию
экономиста-менеджера. За учебу приходилось платить своими кровными (по
тем временам немало, если бы родители не помогали, не сдюжил бы),
поэтому учился я не за страх, а за совесть, ну и соответственно,
большинство экзаменов и зачетов получал "автоматом". Приехал в
университет, зашел в аудиторию, где полным ходом идет сдача экзамена или
зачета, получил закорючку в зачетку и с чистой совестью - на заработки
(чтобы оплатить следующий семестр). Кр-р-р-асота!
Однако тех, кто сам платил за свое обучение, были единицы. В основном у
нас делали вид, что учатся, ребятишки, папы и мамы которых сумели
раскрутить руководство своих контор на оплату обучения своих чад. Надо
сказать, редкостные встречались среди этих чад тупицы. Преподавателей во
время сессий они брали если не приступом, то измором. Вот ведь люди, а?
Во время занятий их в здании университета увидишь только если с бутылкой
пива на подоконнике, а как сессия - хоть утром приди, хоть вечером они
тут как тут. Как домовые. Слоняются по этажам с потерянными лицами
икаждому встречному норовят рассказать о своих несчастьях (препод,
каз-з-зел, зачет (экзамен) не ставит...). Могут, правда, попросить
чего-нибудь (сигарету, денег, конспект) и вот тогда-то отвязаться от них
практически невозможно.
Так вот приезжаю я как-то получить очередной экзамен ("автоматом") и по
ходу дела замечаю, что здорово опоздал - все уже отстрелялись, в
коридорах никого, но мне-то пофиг, лишь бы препод был на месте. Получаю
вожделенный "пятак" в зачетку, выслушиваю поздравления профессора по
поводу успешно сданной сессии и вываливаюсь в коридор, где встречаю
сокурсничка, назовем его Алексей. Жалкая личность. Причем во всех
отношениях. Неудачник, алкаш и тупица. Как он дотянул до четвертого
курса - не знаю.
Предвидя содержание нашего диалога, объясняю ему, что конспекты раздал,
сигарет нет, денег тоже. Набираю скорость, надеясь оторваться от него в
колоннаде холла, однако не могу избежать выслушивания его жалоб на "Эту
ебанную суку Раковскую, чтоб ей, пизде надорванной, заебаться злоебучим
опизденем и охуеть от собственной злоебучести" (дословная цитата).
Раковская - это один из наших преподавателей, баба черезвычайно упрямая,
когда дело касается сдачи экзамена по ее предмету и надо сказать, с
действительно мерзким характером. Так вот, многолетние пьянки подкосили
здоровье нашего Алексея, поэтому я без труда отрываюсь от него,
сворачиваю за массивную колонну, и - о ужас! Натыкаюсь на остолбеневшую
Раковскую, которую Леха еще не видит из-за колонны, но продолжает что
есть силушки материть на все пустое здание университета!
Прошептав на вдохе "Здрасссе!", сайгаком ломлю во входныю двери, но
перед тем, как выскочить на улицу, слышу, как на полуслове обрывается
Лехина тирада...
Ей-Богу-которого-нет, сколько потом Леху ни встречал, все забывал
спросить, как он там выкручивался. Однако как то же парень отбрехался,
диплом же получил-таки в конце концов...
Леша Бегемотов

Сын спрашивает у отца:
- Папа, а чем коммунизм отличается от капитализма?
Отец отвечает:
- Понимаешь, сынок, капитализм - это шампанское, лимузин и дорогие
проститутки, а коммунизм - это газировка, метро и твоя мама...

История, произошедшая в автобусе, историей, произошедшей в маршрутке
навеянная.
А дело было в начале девяностых. Я тогда только-только поступил в свой
Университет, и поэтому общественным транспортом стал пользоваться
гораздо чаще, чем раньше. Истории в автобусах происходят всякие, сами
знаете, но в основном коротенькие и как правило, смешные. Моя история
тоже будет коротенькое и надеюсь, смешной.
Так вот еду я как-то с учебы в переполненном автобусе. На улице - темень
осеннего дождливого вечера, в автобусе - мокрые спины, в желудке -
пустота, в голове - проблемы... Короче, настроение поганое донельзя.
Народ в автобусе тож особо не радуется, все больше молчит да о своем
чем-то думает. А на фоне этого всеобщего мрачного молчания лопочет
радостный голосок чьего-то ребенка, весело комментирующий все
окружающее. Сначала ребеночек пытался привлечь внимание отца, на коленях
у которого восседал, к ярким витринам, проносящимся за окном, но видя
явное безразличие папеньки ко всему, что расположено вне автобуса,
переключился на обсуждение пассажиров автобуса. Я уж не помню, как долго
и чего он там нес, этот херувимчик, но в конце концов он выдает
следующий перл, указывая пухлым пальчиком в сторону дядьки с шикарными
рыжими усищами:
- Папа, папа, смотри! У этого дяди рот, как у нашей мамы писька!
Если в автобусе и велись какие-то разговоры в пол-голоса, то они тут же
стихли. Весь автобус попытался повернуться в направлении, указываемом
пухлым пальчиком, и...
ВЕСЬ АВТОБУС ЗАРЖАЛ.
Лично я хохотал так, что даже не заметил, куда делся усатый мужик.
Наверняка сквозь землю провалился. От стыда (хотя, если разобраться, за
что?).
Что самое интересное, история эта пошла гулять по городу, а выраженьице
маленького засранца стало крылатым.
P.S. Спорим, тот мужик каждое утро бреется?
Леша Бегемотов.