Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Оби Ван Киноби
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Весной 1969 года Шон Коннери приехал в СССР, чтобы сняться в роли Руаля Амундсена в фильме Михаила Калатозова «Красная палатка». К этому моменту он уже был известен на весь мир исполнением роли Джеймса Бонда и даже успел эту роль возненавидеть: ему казалось, что Бонд «убивает» в нём актёра, а потому Коннери с энтузиазмом брался за серьезные драматические роли. Одной из таких ролей и стала роль Амундсена в фильме советского режиссёра.
Фильмы про агента 007 в советский прокат в те годы, разумеется, не выходили, а потому Коннери в СССР был известен лишь единицам. В архиве «Мосфильма» хранится фотоснимок Коннери, который выдали сотруднику, встречавшему артиста в аэропорту. В лицо его даже на киностудии мало кто знал, а стоять в зале прилета с табличкой «Connery» значило бы оскорбить «звезду».
Из воспоминаний Б. И. Криштула, который был организатором кинопроизводства на съемках «Красной палатки»:
«Весной 1969 года в Шереметьево я встречал Шона Коннери, который прилетел в Москву сниматься в «Красной палатке». Войдя в здание аэропорта, я сразу обратил внимание, что почти все в зале, как подсолнухи к солнцу, повернули головы в одну сторону, где в уголке спокойно стоял мой знакомый (Владимир Высоцкий).
Я подошёл поздороваться.
— Встречаешь кого? — спросил он. — Самого популярного актёра в мире. — Ты его уже встретил. — Нет ещё. — Хамишь... — Да нет же, звезда — иностранная. — Значит, мою жену! — засмеялся он. — Опять не угадал. Это мужик. — Сдаюсь! — он поднял обе руки вверх. — Джеймса Бонда или, если хочешь, Шона Коннери. — Ну-у, познакомь!
Пока ждали багаж Шона, я их представил друг другу:
— Владимир Высоцкий — самый популярный в нашей стране поэт, бард, артист театра и кино.
Володя тут же добавил:
— И жена у меня актриса, красавица и француженка. Гостя я отрекомендовал просто: — Шон Коннери — он же Амундсен.
Багажа не было минут тридцать, и за это время к нам присоединилась прилетевшая из Парижа Марина Влади. Шон вежливо и абсолютно равнодушно поцеловал руку Марине, взглянув на неё слегка недоумённо и вопрошающе: мол, где-то, вроде, видел, а впрочем, не помню...
Всё это время супруги были в центре внимания встречающих, пограничников, таможенников, таксистов, а ещё провожающих, улетающих, прилетевших, милиционеров, носильщиков, буфетчиц, уборщиц...
Сначала их разглядывали издали, как экзотических зверей в зоопарке. Потом какая-то девушка сердито толкнула своего спутника, и он робко подошёл, неловко держа в руке открытку. Шон тут же достал ручку, но парень протянул открытку Высоцкому, потом Марине и, получив их автографы, отошёл. Коннери оторопел. Тут же к супругам выстроилась очередь мечтающих получить их росчерки на конвертах, журналах, газетах, фотографиях детей; кто-то тянулся с десятирублёвкой, а кто-то с паспортом.
«Бонд» стоял с каменным лицом, изучая пространства поверх голов шевелящейся толпы. Ситуацию разрядил подъехавший с его чемоданами носильщик. Через некоторое время по стране разлетелась шутливая песня Высоцкого...»
А вот что рассказывал сам Высоцкий о песне про Джеймса Бонда на одном из своих выступлений:
«Есть очень много смешных, курьёзных случаев во время съёмок, и рассказывают всякие... Например, есть такой случай. Один актёр, американский, звать его Шон О’Коннери, он знаменит тем, что он играл Джеймса Бонда, сверхсупершпиона, агента 007. Написал эти романы Ян Флеминг, там у них... И они сняли, по-моему, штук двенадцать картин по этим сценариям. И он необыкновенно известный человек на Западе, его знают все буквально. Он такой супермен на экране, стреляет, соблазняет — ну всё делает, одним словом... Но в жизни он такой респектабельный господин, довольно уже лысоватый и седоватый, и полноватый; и он к нам приехал сниматься в картину, которая называется „Красная палатка“.
В общем, он нервничал, когда ехал, думал, что его тут разорвут совсем просто, абсолютно, значит, такой он знаменитый и известный, а у нас этих фильмов никто не видел, его и не знает никто. Так, ходит какой-то человек, и бог с ним. И он две недели отдохнул, подышал полной грудью, так был счастлив, а потом скучно ему стало, не привык он к такому. Он там попросил даже какой-то вечер сделать, вечеринку. Пришли люди, он их всячески пытался развлекать (там) и говорил по-американски, но никто ничего не понимал. Напитки-то все выпили, которые он там выставил на стол, всякие иностранные, и ушли. Ну, а он посмотрел, — всё выпито, стол разрушенный, он, правда, говорит: „Действительно, таинственная страна“. Так он и не понял, в чём дело.
Ну и я решил написать по этому поводу шуточную песню о кино. Я её исполняю обычно тогда, когда меня киношники просят выступить вместе с ними во время праздников кино, как шутку».
*** С тем приездом Коннери в СССР связана еще одна история-байка. Когда Коннери спросили, что он хотел бы посмотреть в Москве, тот, к изумлению и растерянности сопровождающих, ответил: «Фильм «Андрей Рублев». Готовая картина к тому времени уже три года «лежала на полке» из-за конфликта между режиссером Андреем Тарковским и партийными цензорами, которые настаивали на многочисленных правках и купюрах.
Начальство разрешило показать Коннери запрещенную версию при условии, что в зале, кроме него самого и переводчика, никого не будет. Но киношники воспользовались случаем и провели хоккеиста Бориса Майорова с женой, которые давно мечтали посмотреть «Рублева».
Коннери поблагодарил за возможность увидеть великий русский фильм, и вдруг добавил, что «узнал человека, который тоже был в зале. Он — большой русский спортсмен».
«Очень приятно, что вы так хорошо знаете и наше кино, и наш хоккей, — осторожно заметили сопровождающие, но распространяться о том, что он был в этом зале, не стоит».
«Меня зовут Бонд. Джеймс Бонд», — ответил Коннери. И хитро подмигнул.
А вот текст песни Высоцкого:
Себя от надоевшей славы спрятав, В одном из их Соединенных Штатов, В глуши и дебрях чуждых нам систем Жил-был, известный больше, чем Иуда, Живое порожденье Голливуда, Артист Джеймс Бонд, шпион, агент-07.
Был этот самый парень звезда — ни дать ни взять, Настолько популярен, что страшно рассказать. Да шуточное ль дело? Почти что полубог. Известный всем Марчелло в сравненьи с ним — щенок!
Он на своей, на загородной вилле Скрывался, чтоб его не подловили И умирал от скуки и тоски. А то, бывало, встретят у квартиры, Набросятся и рвут на сувениры Последние штаны и пиджаки.
Вот так и жил, как в клетке. Ну а в кино потел. Различные разведки дурачил, как хотел. То ходит в чьей-то шкуре, то в пепельнице спит, А то на абажуре кого-то соблазнит.
И вот, артиста этого — Джеймс Бонда - Товарищи из Гос- и Фильмофонда В совместную картину к нам зовут. Чтоб граждане его не узнавали, Он к нам решил приехать в одеяле, Мол, все равно на клочья разорвут.
Ну, посудите сами: на проводах в USА Все хиппи с волосами побрили волоса, С него сорвали свитер, отгрызли вмиг часы, И растащили плиты прям со взлетной полосы.
И вот в Москве нисходит он по трапу, Дает доллар носильщику на лапу И прикрывает личность на ходу. Вдруг кто-то шасть на «газике» к агенту И киноленту вместо документа, Что, мол, свои, мол, хау ду ю ду.
Огромная колонна стоит сама в себе - Встречают чемпиона по стендовой стрельбе. Попал во все, что было, он выстрелом с руки, По нем бабье сходило с ума и мужики.
Довольный, что его не узнавали, Он одеяло снял в «Национале». Но, несмотря на личность и акцент, Его там обозвали оборванцем, Который притворился иностранцем И заявил, что, дескать, он агент.
Швейцар его за ворот... Решил открыться он, «07 я». — «Вам межгород? Так надо взять талон». Во рту скопилась пена и горькая слюна, И в позе супермена он уселся у окна.
Но вот киношестерки прибежали И недоразумение замяли, И разменяли фунты на рубли... Уборщица кричала: «Вот же пройда, Подумаешь, агентишко какой-то. У нас в девятом прынц из Сомали!».
Этот странный дом находится во французском Авероне, что на юге страны. Вообще говоря, он довольно некрасивый и вряд ли его можно назвать шедевром архитектуры. Однако удивителен он тем, что является самым старым домом во Франции - ему более 700 лет, ведь он построен в 13 веке нашей эры. И это задокументированный факт. В этом доме жил некий Жан, и это почти всё, что о нём известно. Кроме того, можно сказать, что этот Жан был, видимо, довольно богат, поскольку при постройке дома был использован камень, а это в те времена могли себе позволить лишь люди с деньгами. Да и то, как видите, без древесины тут не обошлось. Нижний этаж меньше верхнего потому, что налог жители платили за ту землю, которую занимает дом в городе. Соответственно, хитрость заключалась в том, чтобы верхние этажи строить чуть больше по площади. Самое интересное, что дом всё это время использовался по назначению, правда, сейчас вроде бы находится на реставрации. Из сети
Будущая звезда «Кавказской пленницы», а пока выпускница акробатического отделения Государственного училища циркового и эстрадного искусства эквилибристка и просто красавица Наталья Варлей на трапеции в цирке. СССР. 1965-1966 гг.
Был интересный случай. К палатке одного антиквара подходит дама, долго смотрит картины и останавливается на одной с надписью: «И. Репин»; на ней ярлык: десять рублей. – Вот вам десять рублей. Я беру картину. Но если она не настоящая, то принесу обратно. Я буду у знакомых, где сегодня Репин обедает, и покажу ему. Приносит дама к знакомым картину и показывает ее И. Е. Репину. Тот хохочет. Просит перо и чернила и подписывает внизу картины: «Это не Репин. И. Репин». Картина эта опять попала на Сухаревку и была продана благодаря репинскому автографу за сто рублей.
Железнодорожный мост Фенхэ Менхуа имеет длину 7980 метров с 216 опорами, Самая высокая опора достигает 74м, 96 опор высотой более 50м; Самый глубокий свайный фундамент 91 м под землей; станет крупнейшим железнодорожным виадуком в мире.
Записи из дневника немецкого солдата, который в 1942-1943 гг. воевал под Сталинградом, после оказался в плену, а в 1953 году вернулся домой: «…5 октября 1942 года. Наш батальон, наконец-то, вышел к Волге. Да, фюрер обещал, что мы закончим войну осенью 1941 года, но он немного ошибся. Завтра, именно завтра, 6 октября 1942 года, мы будем на том берегу реки, и война будет закончена, попомните мое слово! Этот дневник войдет в историю Новой Германии! Его будут читать нашим школьникам и нашим студентам учителя нашей истории! Хотя, если быть точным, то до Волги еще метров 600». «6 октября 1942 года. Чертовы русские оказывают очень сильное огневое сопротивление. Мы не можем преодолеть эти 600 метров. Вообще. Стоим возле забора какой-то школы». «7 октября 1942 года. Чертова школа. К ней просто невозможно подойти. Потери нашего батальона уже превысили тридцать процентов». «13 октября 1942 года. Всем, кто остался жив из нашего батальона, интересно, откуда берутся эти русские? Школы давно уже нет, но каждый раз, когда мы к ней приближаемся, откуда-то из-под развалин раздается кинжальный огонь и убивает очередного самонадеянного немца». «19 октября 1942 года. Мой бог, аллилуйя, мы преодолели развалины школы. От нашего батальона осталось около 100 человек. Две недели назад нас было 328... 328 солдат и офицеров Великой Германии». «…Оказалось, что чертову школу обороняли 15 русских, и мы нашли 15 трупов, среди них не было ни одного офицера, Господи, кто ими командовал?» «Представляете? Всего 15 трупов! И их штурмовал целый батальон, лучший штурмовой батальон Великой Германии! Но самое горькое нас ожидало впереди. До Волги остается еще 400 метров, но перед нами, через дорогу, стоит разрушенный четырехэтажный дом. И что-то мне подсказывает, что через эту улицу наш батальон не сможет перейти…» «…31 декабря 1942 года. Мы встречаем Новый год в развалинах чертовой школы. Русских пришлось похоронить. Они своим видом, даже у мертвых были сжаты кулаки! полностью деморализовали новобранцев, которых каждую неделю присылали в наш батальон. Количество потерь уже не укладывается в моей голове… после тысячи я перестал их считать, а по данным разведки, эту чертову четырехэтажку обороняет не больше сорока человек! И мы все уже поняли, что среди них есть снайпер, который ни разу не промазал. Если услышали одиночный выстрел, хлесткий, как удар плетью, то наш повар готовит обед или кофе за вычетом одного человека… без вариантов… Эту четырехэтажку мы бомбим и обстреливаем без остановки уже два месяца! Чертовы русские! Чертов Сталинград! Чертова четырехэтажка! Чертова война! Чертов Гитлер!» «25 января 1943 года. Надо было не обстреливать школу из тяжелой артиллерии, больше бы было мест, где не дует и можно погреться, и поспать…» «29 января 1943 года. Пытаюсь вспомнить, когда я последний раз ощущал себя непобедимым потомком ариев, по-моему, это было 5 октября 1942 года, да, мы перестали быть непобедимыми, как только нас начали убивать русские в чертовой школе». «1 февраля 1943 года. Мы полностью окружены. Холодно. Нет ни чая, ни шнапса. Раздеваем убитых немцев, хорошо, что их много и из их одежды делаем себе тряпочные шубы. Костры жечь нельзя ни днем, ни ночью. Чертовы русские снайперы! Не просто норовят попасть в голову, а еще обязательно в центр шапки, где прикреплен наш непобедимый символ – свастика… А если нас не убивают снайперы, то тут же начинается артиллерийский обстрел. Ночью бьют по костру, днем по дыму. Чертову школу изучил по кирпичику. Нашел обгоревший дневник с пятерками и обернутый в газету томик Ницше… зачем русским изучать немецкого философа? Чертовы дикари… «2 февраля 1943 года. … я бы на месте русских уничтожил всех нас… нас всех, чертовых немцев, возомнивших себя непобедимыми полубогами, высшей расой, обернутой в лохмотья, которые сняли с убитых товарищей, и уже готовой сто раз продать и Гитлера, и Германию, за глоток горячего чая... нас есть за что расстрелять… и не один раз… …Если хоть кто-то из нас отсюда уйдет живым, это будет Чудо...» Сообщение Би-Би-Си в октябре 1942 г. «...за 28 дней была завоевана Польша, а в Сталинграде за 29 дней немцы взяли несколько домов. За 38 дней была завоевана Франция, а в Сталинграде за это же время немецкая армия продвинулась с одной стороны улицы на другую».
Мама Таня была блондинкой, а папа Саша был жгучим брюнетом. Они сильно любили друг друга, и через два года после свадьбы у них родилась дочка. Роды были сложными, дочка немного завернулась в пуповину и не могла сразу родиться. Поэтому, сразу после родов, дочку не сразу положили ей на грудь, а забрал анестезиолог, чтобы дать новорождённой дополнительный кислород. Таню перевели в палату, и впервые она смогла увидеть дочь только через десять часов. Когда Таня увидела её, она немного онемела от удивления. Медсестра принесла ее завернутую, как куклу, перед тем, как отдать ей на кормление, она положила малышку на стол и распеленала. На столе лежала маленькая, рыжая девочка на удивление с длинными и кудрявыми волосами. - Сестра, а Вы точно не перепутали ребёнка? – робко спросила Таня. - Стопроцентная гарантия, что это Ваш ребёнок. Даже речи и не может быть, что перепутали, потому что мамы сразу забирают детей с собой в палату, и только Ваша дочь пролежала в барокамере, - объяснила сестра и, предполагая, сказала, - муж Ваш, наверное, такой же рыжый, - и исчезла за дверью. Таня долго смотрела на малышку и не могла поверить своим глазам, тогда этот маленький комочек начал, не довольно корчить рожицы, в воздухе ища ртом мамину грудь, и заорала громко, на всё отделение. Таня неумело начала её пеленать, а малышка кричала всё громче и громче, и успокоилась только тогда, когда Таня приложила её к груди. Когда приехал Саша забирать своих девочек домой, он, тоже недоумевая, и не доверительно посмотрел на ребёнка, но ничего не сказал. Дома они начали изучать свои родословные, звонили родителям, спрашивали, и, оказалось, что у Саши прапрабабушка с отцовской стороны была очень рыжей и кудрявой полькой. После неё никто и не рождался рыжим, рождались только брюнеты, как и сам Александр. После первых водных процедур, когда Таня насухо вытерла дочку полотенцем и взяла на руки, Саша посмотрел на неё и воскликнул: - Она выглядит как майский одуванчик, - и несмотря, что ей было уготовлено имя, Алиса, её назвали Майя, а родители называли её не иначе, как Одуванчик. Майя росла очень весёлой девочкой, соседи называли её хохотушкой, а плакала она только по явной причине. Когда ей исполнилось четыре года, весной у неё появились первые веснушки на носу. - Мама, что это такое? – наивно спросила она. - Это веснушки, и они бывают у Ангелов, и сколько у тебя веснушек, стольким людям ты должна помочь, - придумала мама, с любовью целуя её в щёчку. Она даже не могла подозревать, что Одуванчик восприняла её слова всерьёз, и всю жизнь пронесла в сердце мамины слова. Когда она играла в песочнице, и рядом кто-то из детей начинал плакать, она, забросив свои построенные замки, бежала к малышке, успокаивать её, она гладила руками по волосам, при этом могла успокаивать и словами. Это мгновенно действовало на детей, и они переставали плакать, а она всё больше и больше убеждалась, что она Ангел. Когда маленькие дети, увидев в её руках большую куклу, начинали просить родителей такую же куклу и громким капризным плачем завывали на весь квартал, она бежала к этому ребёнку и отдавала свою любимую куклу. Когда она приходила домой, кукла оказывалась на своём месте. Она не знала, какими усилиями Таня и мама той малышки, уговаривая, покупая мороженое, обманом снова возвращали куклу домой. А Майя думала, что так и должно происходить, потому что она Ангел. В пятом классе, когда она возвращалась со школы, она увидела старика на тротуаре, который замешкался от развязанных шнурков. Он медленно начал нагибаться, чтобы снова завязать шнурок, а Майя заметила маленького мальчика на пятом этаже, который высунувшись на пол туловища, рассматривал улицу. В этот момент он, нечаянно, локтем задел большой горшок с фикусом, и горшок стремительно полетел вниз. Одуванчик даже не успела крикнуть, а просто быстро побежала к старику и со всей силы толкнула его. Старик, не удержавшись на ногах, отлетел в сторону, а Майя упала на него. Дедушка не успел ничего сообразить, как огромный горшок с большим фикусом приземлился прямо туда, где старичок подвязывал шнурки, и разбился вдребезги. Эмоции злости и негодования старика быстро сменились на эмоции умиления и благодарности. - Малышка, ты просто Ангел, ты спасла меня от смерти, - сказал ошеломлённый старик, что еще больше убедили девочку, что она была рождена Ангелом. С каждой весной у неё веснушек на носу прибавлялось. Однажды, стоя перед зеркалом, она внимательно разглядывала себя – весёлые, рыжие кудряшки, большие, голубые глаза, алые губки и новые веснушки на вздернутом носике. Смотря на себя, она серьезно спросила: - Мама, а где я найду столько несчастных людей, которые ждут моей помощи? Напрочь забыв о сказанном семь лет назад, мама удивлённо спросила: - Дочка, ты о чём? Я не могу тебя понять. - Ну, посмотри на мой носик, - не унималась Майя, - сколько здесь веснушек, и каждую весну их становится больше. Это означает, что и больше человек появляются, которым я должна помочь … - Доченька, твои веснушки означают, что солнышко любит тебя, и каждый раз целует тебя. Каждая новая веснушка – это поцелуй солнышка, - постаралась объяснить Таня своему Одуванчику, так и до конца не поняв её слова. - Знаешь, мама, может Солнышко тоже целует меня, но я помню, ты мне говорила, что я Ангел и что каждая веснушка, это человек, которому я должна помочь! – заключила Майя. Татьяна вспомнила, что она ответила Майе, когда у неё появились первые веснушки, и ошеломлённо посмотрела на свою дочь, обняла её и подумала «Не бывает так, чтобы ребёнок помнил, что ему говорят в четыре года…», и, не скрывая своё удивление в выражении лица, она сказала: - Одуванчик мой, ты действительно Ангел! – и еще крепче обняла дочь, целуя её по «золотой» голове. Будучи подростком, Одуванчик обязательно помогала старикам перейти дорогу, доносила их авоськи до дому, если даже они жили совсем в другой стороне от её собственного дома. Порой бывало, что она забежит в супермаркет, купить мороженое и шоколадок, а видит, что стоит старушка перед выставленным товаром и примеряет глазом, что ей сегодня лучше купить, молока или сливочного масла, тогда она, не задумываясь покупала и того и другого, и отдавала бабушке, сама отказываясь от лакомства. Был однажды случай, когда она шла по тротуару, возле неё прошла роскошная женщина, которая была одета с иголочки, за ней шёл шлейф необычного, сказочного аромата. Обогнав Одуванчика, она стала приближаться к не менее роскошному Лексусу. Майя начала терзаться, желая спросить, что за парфюм на ней, она начала колебаться, было неудобно просто подойти и спросить, она считала это за невежество. Когда она уже открыла дверь пультом, машина пикнула, и она хотела пройти к двери, неожиданно для себя, не понимая, откуда у неё взялась эта смелость, Майя схватила её за рукав. Женщина, взглянув на Одуванчик, возмутилась: - Что Вы себе позволяете, юная леди? - Простите! Простите! – залепетала Майя, - сама не могу понять, почему я так поступила. Но у Вас необыкновенный, волшебный запах Вашего парфюма, и я хотела узнать… Она не успела договорить, как они услышали скрежет тормозов и сильный шум от удара. Машина, в которой явно сидел нетрезвый водитель, и ехал на превышенной скорости, не справился с управлением и врезался в машину этой женщины. От передней водительской двери остался только раскуроченный металл, руль перекосило, а кресло водителя отлетело в сторону пассажирского кресла. Женщина обняла Одуванчика и испуганно шептала ей на ухо: - Ты – Ангел! Ты – мой Ангел! Повзрослев, она встретила парня. Была уже глубокая осень. Шёл моросящий то ли дождь, то ли снег. Она надела свою шапочку с бубонами, и спрятав свои волосы под шапкой, натянув её на лоб, стояла перед входом в метро, думая, ехать на метро или на трамвае. Тут сзади она услышала: - Извините, Вы не могли бы мне подсказать, как я могу доехать до Белореченской улицы? Она, обернувшись, увидела «золотого» парня. Рыжие, кудрявые волосы уже промокли под дождём, и, не смотря, что была уже осень, веснушки на носу сияли «весной», только глаза у него были карие. Увидев его, она не сдержалась и стала громко смеяться. Он растерянно смотрел на неё, чувствуя неловкость. Тогда она сняла свою шапку, не переставая смеяться. Увидев её, он тоже не смог сдержать свой смех. Они стояли и смеялись под то ли моросящим дождём, то ли снегом. Через два года у них родился чудный, кудрявый, рыжий малыш. Новый одуванчик. Новый Ангел. И когда ему было четыре года, у него появились веснушки на носике, и он спросил: - Мама, а что это такое? И Майя ответила: - Это веснушки, и они бывают у Ангелов, и сколько у тебя веснушек, стольким людям ты должен помочь.
24 сентября 1938 года. Три отважных женщины совершили беспосадочный полет на Дальний Восток, установив рекорд по дальности перелета, по прямой, женским экипажем. Маршрут протяженностью 6450 км, был пройден за 26 часов 29 минут.
