Вам знакомо такое выражение «детство в заднице играет»? Это не только
женщины на свои вторые 90 приключений ищут. Мы тоже не отстаём.
А оно у нас там регулярно играет, пока нас туда же жареный петух не
клюнет.
Вечером на рыбалке у костра решили запустить «Монгольфьер». Две пары
детских ручек и столько же восторженных глазиков активно нам помогают.
Оболочка – чёрный, почти невесомый мешок для мусора. Внизу скотчем с
третьего раза удаётся пристроить кусочек свечки. Мешок хоть и чёрный, но
он полупрозрачный, а подсвеченный изнутри свечкой в густых сумерках
вечера вызывает восторг даже у заядлых скептиков.
И вот эта красота делает круг почёта над водой и повисает на дереве над
нами.
Вы знаете, как горит полиэтилен? Нет? Я вам расскажу. Это когда сверху с
характерным звуком падают горящие капли и, как напалм, продолжают гореть
рядом с тобой. Спас нас дождь. Он погасил останки нашего творения,
разогнал нас по палаткам и усыпил.
Вариант следующего вечера - «Летучий голландец» – три куска пенопласта
на воде, над ними на трёх длиннющих прутьях ещё кусок пенопласта с
мачтой и парусами из фольги от шоколадки и сигарет и всё это подсвечено
свечкой – вызвал сначала восторг у всех. Только потом взрослым стало
неинтересно – понятное дело – ничего не бабахнуло и не загорелось.
А вы запускали «старика Хоттабыча»? Нет? Сейчас я вас научу. Разминаем в
пыль кусок канифоли, высыпаем эту пыль на тряпку размером метр на
полметра. Двое дёргают за углы тряпки, а третий держит над тряпкой
горящую газету. Пылающее «облако» канифоли особенно эффектно смотрится в
вечернем небе.
Снабженец по дешёвке купил канифоль для пайки. Эта дешёвая канифоль для
пайки совершенно не подходит – что-то вонюче-чёрное. И вот на очередном
междусобойчике из этого флюса запускаем «старика Хоттабыча». Сначала всё
идёт обычно: загорается -взлетает. Но этот старик Хоттабыч оказался
злобно-своенравным: горящее облако падает обратно на землю. Горит тряпка
(влетит нам от уборщицы!). Горит всё в радиусе трёх метров (схлопочем по
полной от коменданта!). Дальше было неинтересно.
И вот к нам в лабораторию приходит кладовщица с коробкой непонятных
деталей – стеклянная трубочка, внутри что-то напоминающее некрашеный
резистор МЛТ и длинные проволочные выводы.
Кто заказывал? Она уже устала это по полкам перекладывать.
Да никто не заказывал! Дали в нагрузку какой-то «неликвид». В те времена
в конце года всегда был клич: тратьте деньги, а то финансирование
урежут.
Но мы-же неугомонные исследователи! Меряем сопротивление этой «хрени» –
какие-то невнятные килоОмы. Подключаем эту хрень к силовому щиту, на
всякий случай прикрываем листом оргстекла, рубильник на ВКЛ. И тишина.
Но мы не успели до конца договорить кладовщице фразу: - это ерунда,
выбрасывай – раздался БУМ!!!! У всех в глазах «зайчики» от вспышки и в
ушах звон от этого БУМа. С потолка сыпется побелка и стеклянная пыль от
«ерунды». Забираем у кладовщицы коробку со словами – это очень ценные и
нужные нам детали.
Заглядывают к нам сотрудники соседней лаборатории – вы тут все живы?
Да электролитический конденсатор взорвался – отвечаем мы, потупив глаза.
На складе находим коробки с киноплёнкой. Кинопроекторов давно уже нет,
но коробки очень удобные: гайки-винты-шайбы хорошо искать, когда всё это
равномерным слоем рассыпано перед тобой в плоской коробке. В одной
коробке находим целлулоидную плёнку. Вы не знаете что это такое? Это из
них мы делали «дымовухи». Целлулоид горит без кислорода.
И вот закипела работа. Мы делаем ракету – тонкостенная трубка, забитая с
одной стороны «спутником» (да просто деревянной затычкой), набита
плёнкой и внутрь вставлен запал - кусок спирали от утюга. Вторая сторона
– сопло – обжато с трёх сторон, чтобы всё это взлетело.
На корпусе надписи фломастером – ДА ЗДРАВСТВУЕТ -
МИР-ТРУД-МАЙ-ИЮНЬ-ИЮЛЬ. На затычке – ЭТО СПУТНИК, РУКАМИ НЕ ТРОГАТЬ.
И вот вечер торжественного «междусобойчика». Наша «ракета» на стартовой
площадке на подоконнике.
Начинаем обратный отсчёт. 3 – 2 – 1 - 0 – зажигание - старт – пуск…
Но мы не Королёв!
Вылетает затычка-спутник, всё остальное с осколками оконных стёкол
влетает к нам в лабораторию. Два десятка «дымовух» - это много для любой
комнаты.
Опять заглядывают к нам из соседней лаборатории: откуда столько дыма? Да
трансформатор сгорел – отвечаем мы, потупив глаза.