1972 год. Малый театр. Накануне премьеры спектакля "Собор Парижской
Богоматери". Роль горбуна Квазимодо досталась старожилу театра актеру
Степану Петровичу (имя изменено). Спектакль, по идее режиссера,
начинался с того, что Квазимодо (Степан Петрович) в полумраке должен был
под звук колоколов пролететь, держась за канат через всю сцену. Но был у
него один маленький недостаток - очень уж он любил водочкой
побаловаться.
И вот настал день премьеры. Перед премьерой Степан Петрович пришел на
спектакль вусмерть пьяным. Шатаясь из стороны в сторону, он добрел до
гримерки, нацепил горб и лохмотья Квазимодо. Зал полон. До начала
спектакля остались считанные минуты. Режиссер, повстречав Степан
Петровича, опешивши сказал:- Степан Петрович, да вы же по сцене пройти
прямо не сможете, не то, что на канате летать.
- Да я 20 лет на сцене и прошу за этот счет не волноваться, - пробурчал
Степан Петрович и направился к сцене.
На сцене полумрак, зазвонили колокола, вдруг, через всю сцену, слева
направо пролетел Квазимодо, затем справа налево пролетел Квазимодо,
затем еще раз и еще раз... Раз эдак на шестой, Квазимодо остановился
посреди сцены и повернувшись к переполненному залу спиной, держа канат в
руке и смотря на кулисы, в полной тишине произнес:
- Итить твою бога мать! Я тут как последняя ссука карячусь, а эти козлы
еще занавес не подняли