В середине 80-х работал я в одной клинике... Вообще-то я не медик, но очень хотел
им стать, вот и пошел после школы поработать по предполагаемой будущей
специальности...
Так вот. Был у нас ординатором негр один, Кестор звали. Напрочь не помню откуда
он сам был - да это и неважно; куда важнее то, что учился Кестор не в России,
о чем говорило не только не очень хорошее знание языка, но и полная
неосведомленность в области всех видов русского жаргона.
Последнее замечали все, в том числе и один молодой врач по имени Леонид,
который сразу и навсегда невзлюбил Кестора и постоянно искал повод его как-то
подкузьмить. За что он бедного иностранного коллегу так ненавидел - неизвестно.
Возможно, был он в душе куклуксклановцем, как знать. Но проявить себя в этом
своем "хобби" он не мог никак (в 80-то!), поэтому даже его нелюбовь к негру
для многих, и для самого Кестора, очевидными не были.
Леонид нашел весьма иезуитский и как ему казалось - очень тонкий способ
"негра извести", как он выражался в узком кругу своих. Заметив, что Кестор
не все нужные русскому медику слова знает, при следующей встрече протянул руку:
"Привет, мудак!" Кестор не понял: "Что есть мудак?!" "Как?! - "удивился" Леонид, -
Это вежливое приветствие уважаемому человеку." "Ай спасибо!" - и Кестор бросился
записывать новое слово в книжечку. В другой раз после операции Леонид заявил, что,
мол, "пиздец". Кестор опять поинтересовался - и получил ответ, что сие означает
"успешное окончание хорошо сделанной работы". И снова записал.
За неделю он успешно прошел курсы великорусскаго. И вот, свежеобученный, предстал
он пред очи главврача, старого доктора Сителя, который по совместительству был
и руководителем диссертации Кестора. Негр вежливо поклонился и приветствовал
начальство: "Здравствуйте, мудак!" Присутствовавшие при этом медики замерли,
казалось - воздух звенит (все знали строгий нрав главного); но ни одна жилочка
не дрогнула на лице Сителя. Он, как ничего и не было, осведомился, как чувствуют
себя подопечные Кестору больные. Тот раскрыл блокнот: "Больной G - херовато,
больной N - хуево, больной А - заебись, к выписке готовлю..."
Окружающие не знали куда девать лица, Ситель же пребывал в полнейшем спокойствии.
"Ну а как ваша диссертация?" - поинтересовался он. "О! - ответствовал сияющий
Кестор, - с диссертацией заебись! Приближается пиздец!" И тут уже присутствовавшие
при этой сцене не выдержали... Из чего сразу ощутивший себя неловко молодой
иностранный специалист понял, что "не все заебись"... Доктор же Ситель,
не меняясь в лице, сделал комплимент: "Больные вас хвалят, над диссертацией
активно работаете, да и русский ваш стал значительно лучше!" "Это все доктор
Льеня! - просиял Кестор, - Очень любезный мудак! Он меня многому научил!"
"Вот оно что, - произнес главный, - ну что же, пригласите, пожалуйста, ко мне
доктора Льеню. Остальные - свободны!"
Как и о чем главврач говорил с "доктором Льеней" можно только догадываться,
но вышел из его кабинета "любезный мудак" ровного зеленого цвета со словами
"удавлю черномазого". Но не успел, поскольку наступило у него "успешное окончание
хорошо сделанной работы" - вылетел из клиники в 24 часа. О его дальнейшей судьбе
ничего неизвестно. Вряд ли он стал интернационалистом...
Кестор же, допустив ее пару забавных ляпов, вовсе прекратил матерится.
А потоом снова начал, но уже к месту и среди своих. Для всех так и осталось
непонятым, сам ли он все понял или с ним провел воспитательную работу незабвенный
доктор Ситель.