Корабельный доктор.
Чем отличается психически больной человек от здорового? У каждого из нас,
есть какие-то черты, которые в гипертрофированном виде свойственны сумасшедшим.
Очевидно, по этому у нас иногда здоровые сидят в психушке, а больные бродят
по улицам. И где та планка за которой начинается безумие, вам не сможет
ответить даже врач-психиатр. Особенно, если пациент человек не буйный.
Корабельный доктор, был толстеньким невысоким человеком лет 40,
с круглым веселым лицом. Венчик седых волос обрамлял колоритную загоревшую
лысину. Крепенькое брюшко упруго нависало над короткими ножками. Доктор
улыбался. Он улыбался постоянно. И это ужасно раздражало замполита. Потому что
на политзанятиях доктор улыбался тоже, придавая оттенок комичности пламенным
речам комиссара. Может быть поэтому, а может просто не любил замполит хороших
людей, но при каждом удобном случае он старался сделать доктору гадость.
И должность ему это позволяла. Но доктор был очень добрым человеком, он любил
людей, животных и даже замполита, что приводило последнего в бешенство.
К сожалению, с некоторых пор, доброта доктора стала переходить рамки
разумного. Похоже, что многолетняя служба и несочетаемость внутреннего мира
с окружающей действительностью все-таки внесли разлад в его психику.
К странностям на флоте привыкли - у каждого свои тараканы в голове,
но некоторая неадекватность действий доктора могла боком выйти в море.
Это становилось очевидным даже тем, кто к доктору благоволил. Первым
нашумевшим «звоночком» была акция по прикормке крыс. Доктор получал на базе
отраву, которую должен был замешивать с пшенной кашей и разбрасывать по углам
отсеков и возле норок. А крысы должны были ее есть и подыхать стаями. Однако
крысы ели, но не подыхали, а становились толще. Шерстка их лоснилась,
а в бусинках глаз прибавлялось наглости. Вредительскую деятельность доктора
пресек бдительный замполит. Оказалось, что доктор кормил крыс вареной кашей,
а отраву потихоньку выносил с корабля. Вторым «звоночком» была вакцинация
матросов - мотористов «прививкой от крыс». После нее, по мысли доктора,
матросы и крысы должны были полюбить друг друга. История получила огласку
и командир решил не испытывать судьбу перед выходом на боевое дежурство.
Он отправил доктора на обследование в госпиталь, выделив сопровождающим
самого бесполезного человека на корабле - замполита.
Когда они прибыли в госпиталь, там творился обычный флотский бардак.
Никого из нужных врачей на месте не было. Поскольку доктор здесь был своим
человеком, то предложил замполиту отдохнуть на скамеечке, а сам обязался
быстро найти начальника отделения. Разумеется, доктор знал, где и кого надо
искать. Разговор врачей под медицинский спирт, изобиловал специальными
терминами и предварительными диагнозами. Когда наш доктор отправился
за замполитом, то в двери обернулся и еще раз напомнил коллеге:
- Имей ввиду, замполит уверен, что не я его, а он меня привел
на госпитализацию.
Замполит уже начал волноваться, когда объявился благоухающий свежим
спиртовым душком подопечный. Возле кабинета начальника психиатрического
отделения, замполит приказал остаться доктору в коридоре, а сам, испросив
разрешения, вошел. - Товарищ, капитан третьего ранга, - доложил от двери
замполит, - привел на обследование нашего доктора. Похоже, с ума сошел,
бедняга. Потом дверь закрылась. Некоторое время за дверью тихо бубнили, потом
раздался возмущенный голос замполита и успокаивающий голос начальника.
Затем к кабинете раздался грохот и над дверью загорелась красная лампочка,
где-то протрещал звонок. По коридору протопали два дюжих матроса- санитара.
А еще через минуту из кабинета мимо доброго доктора, прошли те же санитары,
крепко держа завернутого в смирительную рубашку замполита. Он извивался
как куколка бабочки-капустницы в клюве воробья и орал на весь коридор. Речь
его была нечленораздельна и многословна. Отдельные осмысленные фразы, обладай
они силой материализации, должны были повергнуть в геенну огненную не только
начальника отделения, но весь госпиталь должен был незамедлительно
провалиться в преисподнюю.
После, коллеги выпили еще немного спирта и посокрушались на тему «до чего
доводит служба». Затем подписали необходимые бумаги и доктор убыл на корабль.
А утром, он свежевыбритый, по доброму улыбаясь, докладывал обалдевшему
командиру: «Замполита в госпиталь сдал, предварительный диагноз - шизофрения».
Михаил.