Кто отдыхал в Адлере в старые добрые времена, тот знает райский
уголок с романтическим ранее, и не весьма пристойным ныне
названием Голубые Дали (очевидно, для скрашивания этой
непристойности, и пишут сейчас слово «дали» с большой буквы).
В лесочке, прилегающем к этому микрорайону, часто собирались
местные любители «вмазать» стакан – пять амброзьки, дерьма,
или Анны Павловны (Анапы), как иногда, по разному, от
презрительных до почтительных интонаций называли портвейн.
Жили любители тогда, как при коммунизме. Достаточно было с утра
выйти, даже без денег, к магазину или к лесочку, и через час уже
можно было уползти домой на ушах. Все друг друга знали, берегли
и уважали. Собрав на бутылку и выпив ее, шарили по карманам,
выгребая последнее, на другую, третью, и так до бесконечности.
Рыбак рыбака видит издалека. Вот так и к ним в компанию попал
веселый, общительный, классный парень из Ростова (там почти все
такие) - Саня. Мгновенно он стал своим человеком, заводилой и душой
компании. Как утро, - Санек уже у магазина или в лесочке. Вот так
и «отдыхал» он почти две недели. А обычаи у компании были такие:
скинулись - и бежит в магазин или самый молодой, или кто
не положил деньги - таким тоже наливали. Не наливать же совсем
за просто так! Саньку тоже иногда приходилось бегать.
И вот однажды человек шесть в лесочке насобирали на две бутылки
водки (немалая сумма по тем временам, тем более для такой
компании). И как обычно, встал вопрос: кто побежит в магазин?
Санек вызвался сам – я! Никто не заметил подвоха, каждый
подумал, хорошо, хоть не я!
Отдали Сане деньги, и ждут полчаса, час, а Сани нет. И тут
закрались подозрения: водку купил, и сам где-то жрет! Взбешенная
толпа смерчем пронеслась по лесочку, обшарив каждый квадратный
дециметр – нет Сани нигде!
И тут кто-то вспомнил, что намедни Саня сокрушался, что нет уже
денег не только на житье, но и на обратную дорогу.
Все поняли, куда ушли деньги, поняли безвыходность его положения,
и знаете, никто даже не обиделся. Даже порадовались Санькиной
находчивости.