В вузе я преподавал по совместительству с основной работой в НИИ. И на
этой основной работе для презентации в 1987 году в Москве, на ВДНХ СССР,
сделал вместе со студией научных фильмов телефильм по специальности,
который телевизионщики записали мне на какую-то нудистскую кассету:
после заставки «Конец» несколько минут в кадре проявлялись голые
девушки, садились на голых коней и скакали в голую степь. Поначалу я
дернулся стереть эту не совсем нужную для будущих системотехников
концовку. А потом решил - ничего страшного: милые девушки, стройные
кони, широкая степь. Пусть детишки расслабятся, да завлекушка -
расскажут другой группе, те будут внимательно слушать материал, чтобы
не прозевать самое интересное.
Длительность фильма составляла 45 минут, но у меня занимала как раз
пару: я дистанционным управлением останавливался в ключевых местах,
повторял материал, дополнял. Предмет мой был новый, интересный, материал
подавал я тоже достаточно живо. Вообще считаю, если ты излагаешь свой
предмет, вроде дерьмо жуешь - не фиг делать в вузе. А в самом конце,
когда исчерпывался мой фильм, я делал маленькую паузу, ну, секунд в 5-7.
О, как важны паузы во всем - в поэзии, хоккее, любви, спекуляции...
И в эти секунды, едва успевали мелькнуть девицы, я тут же останавливал
просмотр. Ну, студенты хором - ой, что там? Я, поломавшись для приличия,
показывал остальные несколько минут, объясняя, что наш учебный фильм
записали на какой-то художественный времен гражданской войны, о боевых
буднях героической чапаевской дивизии. А последние кадры - засылка в тыл
белых мощного бактериологического оружия Красной Армии.
Все ничего, студенты - довольны. В смысле «облико морале» - ну, ничего
такого, чуточку нудизма, обнаженной натуры - не больше, чем в любом зале
художественного музея. Но, и студенческая семья не без урода, кто-то
настучал моему завкафедрой, достаточно пожилому и консервативному
профессору, члену партбюро института. Тот примчался ко мне на работу,
красный, мол, ты что - порнуху студентам на занятиях гонишь! Ты что, не
представляешь себе последствий?
Я представлял: Партия уже почти никого не давила, занятая собственной
судьбой. К тому же я был беспартийный, и мне работа в вузе в целом была
по фигу. Потому я объясняю, мол, если собрались бороться с порнухой, то
это не ко мне, а на кафедру ленинизма марксизма. Или в ячейку «РУХа»
(борцов за незалежнисть). А у меня - ну, так записали на студии, кусочек
выскочил на пленке. Он мне:
- А ну покажи!
Я показал. Фильм по специальности, который ему бы давно следовало
изучить, он, наконец, просмотрел. И был удовлетворенно спокоен. А вот
постороння концовка его потрясла, он потребовал прокрутить эту мерзость
еще несколько раз, краснея от негодования. Я замер, в ожидании грозы...
А он покряхтел, протер лысину платком размером с небольшой десантный
парашют, и вдруг тихо мне:
- А ты не мог бы достать весь фильм? Ну, тот, мерзкий!
- Для студентов?
- Ты шо - для меня! А то так и помру, не повидав настоящей порнухи.
Понимаешь, все-таки преподаватель должен знать, чем живы его студенты.
Увы, это фильм мне достать не удалось. Но мне помог великовозрастный
сыночек достать кое-чего покруче, и мой завкафедрой, человек
фундаментальный, первым на кафедре купил японский видеомагнитофон.
Алик, препод