— Что-нибудь недоступно? — осведомился Модест Матвеевич, ревниво за мной следивший.
— Вот тут, — сказал я веско, тыча пальцем в список, — наличествуют товарищи в количестве… м-м-м… двадцати двух экземпляров, лично мне неизвестные. Эти фамилии я хотел бы с вами лично провентилировать. — Я посмотрел ему прямо в глаза и добавил твёрдо: — Во избежание.
Модест Матвеевич взял список и оглядел его на расстоянии вытянутой руки.
— Всё верно, — сказал он снисходительно. — Просто вы, Привалов, не в курсе. Лица, поименованные с номера четвёртого по номер двадцать пятый и последний включительно, занесены в списки лиц, допущенных к ночным работам посмертно. В порядке признания их заслуг в прошлом. Теперь вам доступно?
Я слегка обалдел, потому что привыкнуть ко всему этому было всё-таки очень трудно.
Я понимаю, что на Украине крепостное право могли возродить (не, ну корь же возродили?), но, чтобы ещё вудуизмом приправить...сильно.
Хотя, от чубатых всего ждать можно, это да.