За Катенькой я охотился по другому. Знал ее давно, относился тепло, не
просто как девушке, женщине, а и по-дружески, по-человечески. Короче: не
увивался, а ухаживал, не атаковал грубо, а нежно и ненастойчиво
добивался. Успехи были. Заметные. Надвигалось. И тут она мне сказала:
- Да не суетись ты так. Я тебя давно знаю и как бы это так сказать,
чтобы тебя не отпугнуть? Ну... В общем... Ты мне тоже нравишься... Я
согласна. Но дело в другом. А сама какая-то напряженная, старорежимная,
дореволюционная... Вроде хочу... Определенно хочу... Именно тебя, именно
с тобой... Но как в лицах представлю. Ты мне под кофточку лезешь...
трусы срываешь... Или я сама... Ну противно как-то, стыдно. У меня,
видимо, комплекс какой-то. «И хочется и колется» называется. В общем...
У меня предложение есть. Напои меня немножко. И я расслаблюсь. Я не пью,
мне много не понадобиться.
Однако комплекс оказался сильным и застарелым. Пришлось идти за второй.
На этом мои деньги кончились. Я так Катеньке и сказал.
- Вот и хорошо, - сказала она, - а я как в том анекдоте: «мине дядьку
больше не наливайте, бо я уже такая, як вам треба». Бери такси и скорей
к дому, тащи меня в постель.
Ловлю такси. Распален. Забыл, что денег больше нет. И тут в такси Катюшу
развезло. Покрутила она своей прекрасной головкой, жестами показала,
звуки клекочущие издала, успела раскрыть свою сумочку и стала ее пугать
и только что выпитым и что утром съела, и вчерашним...
От этого я сразу вспомнил про деньги и говорю ей. Она в промежутках, по
слогам мне отвечает:
- У - ме-ня - есть! В су-мо-чке!
Когда я их там довольно долго нашаривал и мокрыми вытаскивал, я уже не о
Кате думал, а о том, как их таксисту отдавать...
Морали тут нет.