Когда кунджа — это рыба такая, отнерестившись скатывается в море, на зимние квартиры, самое время для ее ловли. Рыба хищная, сильная, жрать хочет всегда и ловится на удочку. Поэтому зачекрыжить такую на крючок, в метр длиной, оргазм для рыбака. Но осень. Днем еще припекает, а вот ночью... Ну так и по реке уже идет шуга — первый обломанный ледок. Поэтому идти на рыбалку днем, девять километров по тундре, с полным боекомплектом, в несколько литров, закуской, снастями, котелком и прочим лучше в майке. Накрайняк в легкой ветровке, но впереди ночь, поэтому поневоле приходится тащить еще и телогрейку. Самые выносливые берут еще спальные мешки, ватные брюки. В общем все, что может помочь пережить осеннюю ночь. Как ее пережить, об этом и разговор.
Серега готовился к ночи тщательно. Сгреб остатки костра в кучу. На прогретое место притащил пожухлой травы. Кряхтя прикатил из лесу три бревна, положил их на костерок, два снизу, одно на них сверху и начал раздеваться.
-Ты не охренел случаем? - поинтересовались мы, - ночью ведь уже иней. И хмыкнув ломанулись в лес за сушняком. Наш «пионерский» костер, был явно горячее его трех бревен.
-Да и вы бы не вспотели ночью ребята! - посмотрев на наши приготовления, резонно заметил Серега.
-Жизнь покажет. Кто вспотеет, кто замерзнет, - оценив, что он снял сверху до пояса все, вплоть до майки, ответили мы. Правда потом он накинул на голый торс телогрейку. Именно накинул, а не одел в рукава. Подвернул, лег к своим бревнам спиной и захрапел. Как младенец — если те храпят конечно.
Мы опять хмыкнули, напялили все что было, допили все что оставалось и кружком расположились возле нашего костра, который взмывал в темное небо пламенем и снопами искр. Ночные заморозки почти не чувствовались, водка грела изнутри, а костер снаружи. Жизнь была прекрасна. Если бы часа через три, не начались кошмары.
-Ой, горю, горю, горю!!! - раздалось в ночной тишине и что-то тлеющее, раздуваемое на скорости ветерком, бросилось к реке. Феерично взметнуло воду и зашипело. Мы очумело подскочили и огляделись. Тлели многие. Костер уменьшился в диаметре вчетверо и мы инстинктивно ползли к теплу — во сне. Но костер отдаляясь, оставил кучу угольков и пепел на который мы наползали. Телогрейки, ватники, все тлело. У кого больше, у кого меньше. Спал только Серега. Как младенец. Улыбаясь во сне. Единственный, кто не вспотел и не замерз. Почему у многих из нас возникло желание его пнуть, я не знаю. Но наверное потому, что он ни на что не среагировал, продолжая причмокивать во сне.
