"Нам вождя недоставало"- 3
Это случилось темными моросящими осенними субботними вечерами и ночами, середины 70-х, когда о Хеллоуине советские студенты и слыхом не слыхивали. Но Хеллоуин, похоже, все же брал свое. Судите сами.
В качестве эпиграфа напрашивается анекдотец из времен Брежневского застоя:
-Поздравляю Вас, товарищ абитуриент, Вы приняты! Вот Вам направление в общежитие номер...
-А мне не надо направление, я там уже живу. Я там вырос.
Наряду со студентами, в студенческих общагах тех времен бывало живали и аспиранты, а также порой и молодые сотрудники, имевшие отношение к учебному процессу. Некоторые из них обзаводились семьями, детьми. Туго было тогда с жильем.
В одной из общаг, где мне довелось пожить, жили три молодые семьи, где все три жены были как на подбор красивицы, без всякой натяжки. Все они танцевали ранее в одном ансамбле и чуть ли не единомоментно повыходили замуж за воспылавших к ним любовью трех студентов или аспирантов. Будучи всегда веселыми и улыбчивыми, кто-либо из этих молоденьких красавиц иногда, судя по всему, во время отсутствия в общаге супруга, приходил на танцы и производил там фурор своей красотой и танцевальными па, демонстрируя порой в ходе крутого вращения изумительной красоты ноги в телесного цвета добротном капроне, восходящие к великолепным атласным голубым панталонам. Создавалось впечатление, что они хорошо подсели на волны мужского внимания, а также на взмахи среди этих волн "весел", то тут то там рвущихся из становившихся тесными "уключин жизни". (Ох не слабы братцы, ох не слабы блеск волны, мерцание весла..."). Раз невольно подслушал их посиделки, куря в коридоре неподалеку от входа в кухню. В эту кухню радостно-возвужденно быстро заскочили три эти женушки и пришедшая к ним знакомая, судя по всему, продолжающая еще незамужней танцевать. Стали судачить о нарядах, о моде. "Одеваться нужно всегда так, чтобы минимум одна эрогенная зона оставалась открытой...". И тут появился один из мужей, и в резкой форме ("Опять за старое!...") чуть ли не утащил свою жену из компашки. Остальные, ошарашенные-раздосадованные, сами разошлись.
Я в ту субботу после обеда отправился на большую стройку за город. Предстояло с вечера субботы всю ночь и половину воскресенья варить и варить арматурные сетки в большом котловане с чавкающей и глубоко раскисшей от затяжных дождей глиной под ногами. Таких гигантских арматурных сеток, каждая 2*20 метров, для фундамента большой заводской трубы, мне больше варить не приходилось. И, пожалуй, при таких гигантских нарушениях ТБ тоже. Нуждались в деньгах, обещали хорошо заплатить. Варили втроем, без какого-либо навеса, под моросящим дождем, в фуфайках и кирзачах, в радиусе примерно 2 км не было ни души, гигантская стройка в выходные замирала, и лишь включенные прожекторы выхватывали наш котлован из окружающей тьмы. Било током прилично при попытке вставить новый электрод, даже делая это через намокшую фуфайку. На грани невозможного. В голове то и дело возникали картины, где сейчас в теплой и сухой общаге идут танцы с красивыми мамзелями, а ты тут корячишься на грани возможного. И так может и загнешься в этом котловане, если долбанет сильнее. (Remember Harry kotlovan...).
Вернувшись к вечеру воскресенья в общагу, я узнал, что танцы в минувшую субботу были необычайно "горячими". В определенный момент в общаге началась суматоха и взволнованные голоса о том, что кого-то зарезали. Собравшимся у входа в один из блоков, состоявших из двух комнат и санузла, предстала следующая картина: открытая дверь в санузел (примерно 1*2 м, с одного конца унитаз, с другого- раковина), пол в крови. На полу лежат друг на друге два окровавленных голых тела, лицами вниз, парень на девушке. Парень- наш однокурсник, белокурая девушка под ним- жена одного аспиранта. Парень живой и в сознании, и поддатый, его извлекают из туалета. Девушка тоже оказывается вроде как живая, но не подает признаков сознания. Народ стоит в нерешительности. Тут появляется муж этой белокурой бестии, трезвый, молча намотал длинные шелковистые волосы своей супруги на кулак и молча поволок по полу коридора в блок, где они жили.
Что произошло: в одном из блоков за празднованием дня рождения среди гостей оказались рядом эта красотка без мужа (тот вроде с маленьким ребенком остался) и наш однокусрник, видный парень, и внешностью и духом типа поручика Ржевского. Кроме того, там же оказался и "друг семьи", давно положивший зоркий взгляд на жену семьи. И вот он заприметил мило воркующую парочку, а потом неприметно отлучившегося нашего "поручика", а через короткое время и белокурую бестию. Он устремляется вслед за ней, прослеживает блок, куда она зашла, заходит и обнаруживает там запертый туалет. Возможно, звуки еще оттуда услыхал. Имеющимся у него ножичком он через щель отодвигает шпингалет внутри, открывает дверь и видит акт любви. Недолго думая, он тем же ножичком наносит один за одним удары по обнаженной филейной части верхнего тела. Нижнее тело оказалось только измазанным кровью от верхнего.
Больше я никого из этой аспирантской семьи не видал и ничего не слыхал. "Поручик" наш тоже бесследно исчез. Не слыхал ничего о милицейском разбирательстве.
Десятка через полтора лет я мимолетно пересекся с "поручиком". Он ходил совершенно нормально, значит, важные управляющие нервы были не задеты. Окончил на значительном удалении другой Вуз, работает по специальности.
П.С. Я насчитал сейчас, что за время моего студенчества из тех студенческих кругов, в которых я вращался, шестеро ушли из жизни, все ребята. Еще один парень и одна девушка, не взаимосвязанные случаи, травились таблетками, но были спасены. Из ушедших- двое "по собственному желанию", один- от насильственной смерти, и трое- от несчастных случаев (транспорт, поражение током). Пятеро из ушедших- общажные. По-видимому, то были потери на учениях жизни вдали от родителей. Одно из таких учений я и описал выше, когда жизнь учила нас, однокурсников-общажников, практически одномоментно различными ударами,- кого током, а кого и ножом.
П.П.С. "Недавно его встретил я,/Он мне родня по юности./Смотрели, ухмылялися,/Да стукали в две рюмочки./— Ну, как живёшь? — Не спрашивай…/Всем миром правит добрая,/Хорошая, чуть вздорная,/Но мне уже не страшная…//Белая река, капли о былом..." (Ю. Шевчук).