Ностальгия по Социализму – тем, кто помнит.
В продолжение истории 1386720 –про украденную ванну.
Летом семьдесят девятого года довелось мне попасть в стройотряд «Ленинград центральный».
Трудились на хлебозаводе имени Бадаева – сейчас он называется «Каравай»- это недалеко от площади А. Невского. С разрешения общественности позволю себе рассказать несколько эпизодов из той практики.
Эпизод 1. Знакомство.
Условия труда там были достаточно тяжёлые, местами просто экстремальные. Зарплаты же – ниже некуда. Поэтому большая часть рабочих находилась там принудительно – распределялась милицией, или это вообще были отбывающие срок на условно- досрочном освобождении.
По КЗоТу они тоже имели право на отпуск – поэтому на время их заменяли такими энтузиастами- комсомольцами вроде нас. Несколько похоже на работорговлю.
Работа несложная – девчёнок загнали на второй этаж – на сушки и бублики, а нас на укладку и выборку хлеба – раскладывать по лоткам, или следить, чтобы весь свежевыпеченный хлеб из печи попадал на транспортёр. Один ряд – десять силуминовых форм, скорость подачи – одна буханка в секунду. На выборке стоишь и бездельничаешь – всё автоматизировано, очередной ряд появляется из печи, переворачивается и скачет по специальным зубчикам – буханки вываливаются на ленту и уезжают на укладку. Очень жарко- ну что удивляться- возле печи стоишь. И выдана небольшая лопатка из нержавейки – если буханка не вывалится – её надо выковырять, чтобы не уехала обратно.
Ага. Вот тут и был подвох. На противоположном конце печи стоит автомат для смазки форм маслом, и автомат подачи теста. Сломался автомат для смазки. Цепь с формами останавливать нельзя, иначе несколько тонн хлеба превратятся в угольки и намертво пригорят к формам- а это значит месяц простоя- пока их отчистят.
Мгновенно был найден вариант решения – вместо автомата поставили какого- то ленивого придурка, дали ему в руки пистолет- пульверизатор, прикреплённый к шлангу подачи масла под давлением. Стой и поливай – старайся поровнее, и чтобы всем досталось. Десять форм в ряд – это около трёх метров. Чтобы смазать всё как следует, надо сделать шаг в одну сторону, и потом- два в другую. Естественно, этому мерзавцу лень топтаться взад- вперёд – он стоит на месте и просто размахивает пистолетом. Гад. Из десяти форм в ряду, нормально смазываются четыре- пять. До крайних, если что- то и долетает, то настолько недостаточно, что выпеченные буханки гарантированно не вывалятся самостоятельно.
Кода до меня дошли эти несмазанные ряды- начался ад. Без преувеличения. С силой воткнуть лопатку между стенкой формы и хлебом, и вывернуть буханку на конвейерную ленту. Четыре- пять раз за десять секунд. Без перерыва. Минут пятнадцать было даже немного весело, через полчаса руки уже просто болели, через час это было уже почти отчаянье на грани истерики.
Выковыривать удавалось не все, и через сорок пять минут (полный цикл хода подающей цепи, на которую крепятся формы) ко мне стали приезжать обгорелые лепёшки двойного объёма. Это извлечь на ходу уже в принципе не представлялось возможным.
Когда прибежала возмущённая мастер смены, я её просто обматерил- чего никогда себе не позволял и не позволяю – матом с женщинами. Баба была не дура, поняла причину, и через сорок пять минут стало получше – видать она вставила пистон тому уроду с масляным пистолетом. Но всё равно – две- три буханки из ряда приходилось выковыривать.
Да, весь этот спектакль происходил при температуре около пятидесяти градусов по Цельсию. Не помню, как я достоял эту смену. Когда меня сменили, я просто упал и лежал на полу, дожидаясь, чтобы исчезли красные круги перед глазами. До дому добрался, имея вместо рук две верёвки. Это не фигура речи – «устал, аж руки не поднимаются». Стою как дурак перед дверью, и не могу поднять руку, чтобы вытащить ключи из кармана. Хоть смейся, хоть плачь. Носом нажал кнопку звонка, ужинать отказался, рухнул на свой диван, и провалился в небытие.
Эпизод 2. Боевое крещение.
После этого я к выборке больше не подходил. На укладке нас было трое – Арсен, мужик за сорок уже с тремя ходками, Дима – молодой придурок с условной статьёй и я. Надо просто уложить хлеб по деревянным лоткам в контейнере и откатить полный контейнер в сторону цеха экспедиции, где грузчики уже будут закатывать его в грузовики.
Двое работали, один отдыхал – по полчаса, потом менялись. Хлеб с ленты транспортёра кучей сыпался на вращающийся стол, первый по ходу укладчик успевал убирать почти всё, второй подбирал остатки, подвозил пустые и отвозил полные контейнеры. Полный контейнер весит около двух тонн – катали их по специальным рельсам, проложенным на высоте около полуметра над полом.
Повороты – на поворотных кругах. Те же рельсы, отрезки по метру, только с фиксаторами, и на тумбе с подшипниками для разворота на девяносто градусов- по вертикальной оси. Подъехал, закатил контейнер на круг, закрыл и проверил фиксаторы контейнера, открыл фиксатор рельсов, развернул, закрыл фиксатор рельсов, открыл фиксаторы контейнера, поехал дальше. Вроде просто. Но в цеху работал парень, который ухитрился уронить на себя контейнер при повороте – я видел в душе его жуткие шрамы.
В тот день я опоздал минут на пять – (напоминаю, скорость подачи- буханка в секунду) и на столе уже вертелось с полтонны хлеба. Там так принято было – смена кончилась – встали и пошли, остальное – проблемы принимающей смены. Слава Богу, рядом стояли три пустых контейнера. Ни Арсена ни Димы нет – Арсен мог накануне нажраться, и появиться на работе через час после начала, а Дима вообще был непредсказуем.
Ну я и рванул по Стахановски– со временем эти движения доходят до полного автоматизма – схватил две буханки – крутанул их так, что шлёпнулись на неподвижную полку у стола- аккуратно рядышком, схватил ещё две, крутанул, схватил готовые четыре, развернулся, бросил в лоток контейнера. В лотке два ряда по восемь буханок. Лоток заполнил, переменил на пустой – и так далее. Часа за два мне удалось привести укладку в Божеский вид. Я даже успевал бегом сгонять за пустыми, и оттаскивать к экспедиции полные контейнеры.
Мастер приволокла мне в помощь какую- то бл.., …особу легкомысленного поведения. От неё было больше вреда, чем пользы – всё путала, болталась под ногами, только мешала. А когда начала пытаться ко мне клеиться, я её просто прогнал.
И вот тут то и пришла беда, откуда не ждали. На поворотном круге отломился фиксатор контейнера. Это была жопа. Это была не просто жопа, а жопа размером с восходящее солнце. Я поорал, мастеру вроде передали, но хрен его знает, сколько времени уйдёт на ремонт? Если не продолжать укладку, меня этим хлебом просто засыплет.
Я заполнил три контейнера – больше возле укладки не помещалось. Плюнул, выматерился, (сейчас бы сказал- перекрестился), закатил полный контейнер на круг, и повернул его без фиксатора – поддерживая с открытой стороны и на дрожащих ногах. Если бы он решил упасть, я всё равно не удержал бы две тонны.
И так ещё два раза. Откатил их в экспедицию, и бегом назад- укладку останавливать нельзя. Минут через двадцать пришёл сварщик, за пять минут приварил фиксатор и всё вроде стало как всегда – можно продолжать дальше эту сумасшедшую работу.
К обеду появился Арсен. Он видите- ли, ночевал в вытрезвителе. Посмотрел на меня даже с некоторым уважением, и пошёл к водителям, договариваться, чтобы ему водки привезли.
Дима в тот раз так и не появился.
Эпизод 3. Криминальная схема.
Благодаря тому уважительному взгляду, что я удостоился получить от Арсена, я получил повышение – меня приняли в преступную организацию. Стало понятно, отчего Арсен иногда выгонял меня отдохнуть неурочно - по схеме меняться через полчаса. Он был автором и инициатором следующей комбинации. В лотке лежит два ряда буханок по восемь штук. Если класть по девять, никто этого не заметит.
Он сумел договориться с булочными, с экспедицией, с водителями и получить уверенность в негласном покровительстве руководством завода – не верю, что об этом не знало начальство. Знало и молчало – получая свою долю.
Теперь немого арифметики.
В контейнере четырнадцать рядов по четыре лотка в ряд. В каждом лотке лежат две украденные буханки. Одна буханка стоит шестнадцать копеек. За смену мы «заряжали» сорок- пятьдесят контейнеров.
14*4*2*40*0,16= 716,8
14*4*2*50*0,16=896,0
В среднем по восемьсот рублей за смену. За восемь часов работы. По тем временам- деньги огромные. Нет, ОГРОМНЫЕ. Как это делилось – я не знаю, делил Арсен. На мою долю приходилось пятьдесят- шестьдесят рублей ежедневно. И плюс водка – Арсен без этого жить не мог, я вообщем- то не пил, но отказать старшему было трудно, почти невозможно. Тем более, после «повышения». Только толку от неё практически не было – на той жаре всё вылетало с потом минут за пять.
И ещё одно – хлеб сыплется не просто горячий, он ещё и очень абразивный. С утра получаешь пару брезентовых рукавиц, к обеду они уже дырявые насквозь- пальцы торчат. Просто меняешь их местами – левую с правой, и продолжаешь. Если попробовать работать голой рукой, кожи не станет через пятнадцать минут.
……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
P.S. Стройотряд проработал два месяца – июль и август. Те, кто не пошёл в стройотряд, в сентябре и октябре копали картошку в колхозе. А нам ещё выдали красивую стройотрядовскую форму – это же была мечта нашего поколения.
Р.P.S. Моя официальная зарплата за два месяца составила сорок шесть рублей. Тем, кто поехал на картошку не заплатили вообще ничего.