“Разница между богатыми и бедными странами заключается только в том, что
в богатых странах у людей больше денег” – говорил с улыбкой мой
профессор глобальной стратегии и экономики, намекая на то, что люди по
существу везде одинаковые. Если он прав, то очень скоро россияне
(украинцы, белорусы, индийцы, китайцы, и т. д.), достигнув определенного
уровня социального и экономического развития, будут такими же толстыми и
ленивыми как Американцы. И в один прекрасний день, очень очень скоро,
может быть и вам придется наблюдать такую сцену:
В скромном но со вкусом устроенном кабините директора отдела кадров
небольшой американской фирмы собрались трое: ваш покорний слуга,
почтенная дама директор, и ее секретарша. О последней и пойдет речь,
назовем ее Марси.
Лирическое отступление: тридцатилетняя с малым Марси не была за мужем, и
скорее всего потеряла все надежды на чистую светлую любовь (скоро
поймете почему). Поэтому все нежности сфокусировались на любимом коте,
названным в честь любимого канадского пива. Каждое утро Марси с огромным
трудом втискивала все 300+ паундов (140 кг) своего знойного тела в
манюсенькую корейскую тачку, И через сорок минут приехав на работу, с
еще большим трудом пыталась оттуда викарабкатьса. Поэтому выбивалась из
сил еще до начала рабочего дня. Заядлое курение не помогало сбросить
лишний вес, а скорее придавало ее усикам серовато-желтий оттенок. Марси
не имела образования, да и вообще не блестала умственными способностями.
это было ясно всякому кто мог заглянуть в ее ничего не выражающие глаза,
спрятанные под покровом дешевых (и тем не менее огромных с толстенными
линзами) очков. Марси прекрасно осозновала свои лимитации, но обычно
очень успешно прикривала их своим громким писклявым голоском, от
которого у окружающих непременно возникало желание вставить себе в ухо
ржавую вилку и прокрутить ее раз двадцать-тридцать…
Итак, в скромном но со вкусом обуставленном деревянной мебелью кабинете
мы с директоршей обменивались любезностями, ожидая Марси чтоб начать наш
митинг. Войдя в дверь боком (по другому она не помещалась), Марси
извенилась за опоздание и начала пытаться сесть. Первая попытка не
удалась: поместить обе ягодицы между ручками стула одновременно было
невозможно. Вторая попытка была обоснована стратегией “сначала левую”,
но быстро привратилась в крах: Марси застряла. Пытаясь освободить свой
“сундук” из плена ручек деревянного стула, Марси кряхтела и краснела.
Через 30 секунд борьбы на ее лбу и серовато-желтих усиках появились
бусинки пота, что абсолютно не льстило ее так называемому лицу. Меня
давил смех, которий я не очень умело прикрывал кашлем. “Come on, Marci!”-
взмолилась директор, более успшно чем я скрывая свой смех. Наконец
Марси решилась: она привстала (стул кривовато свисал с ее сра…), и
резким движением вниз просто втулила себя между ручками. Мой подавленний
смех переходил в слезы – я предвкушал окончания митинга и наблюдения
процесса “вставания”. Но нужно было сконцентрироватся, и поскребя по
сусекам я собрал последние силы воли. Кусая до крови свою нижнюю губу я
спокойно начал: “Today we will discuss…”. Меня прервал треск дерева и
резкое исчезновение из поля зрения Марси. Тут же последовал глухой звук
обрушения туши на пол. Ее мат, к счастью, был гораздо громче моего
смеха. Директорша еле заметно покачала головой и прикрила рот ладонью
(что кстати очень хитро: ее глаза выражали беспокойство за
“пострадавшую”, а улыбающийся до ушей рот остался прикрыт). Я подскачил
помочь Марси встать, но она уже поднялась сама. Отряхивая щепки обеими
руками, она сразила нас насмерть сколько абсолютно серьезным выражением
лица, столько и своим истинным недоумением по поводу херового качества
стульев пробубнив (естественно по-английски): “Это уже ВТОРОЙ сегодня”.
Chi Guy