Жили-были старик и старуха у самого синего моря.
Землянкою ветхой владели, да старым разбитым корытом.
Питались капустой морскою, полезным, но мелким планктоном.
Когда повезет на рыбалке, то вкусною, жирной ухою.
Детей отродясь не имели. Причина сугубо интимна.
И медленно вместе старели. Терпели друг друга взаимно.
Старуха была из сварливых. Старик с ней во всем соглашался.
На жизнь ее только однажды, по младости лет покушался.
Обычно он брал в руки невод, забрасывал в синее море
И так отдыхал от супруги на синем, безбрежном просторе.
Однажды сбежав от скандала за тайно распитых пол литра,
С рассветом утек на рыбалку с украденной шашкой тратила.
Чуть деда не смыло взрывною волной.
Но галькой изрядно царапнуло уши.
Очнувшись, носился старик, как шальной.
Он рыбу искал на воде и на суше.
Уставший, в отчаяньи дед зарыдал:
"Я подлости большей пока не видал!
Ну разве что бабку не девкою брал. "
Щемящей тоской налилися глаза.
В соленое море скатилась слеза.
Вдруг вспенилось море! Почернело! Завыло!
Огромной волною свет Божий закрыло.
На этой волне чешуею сверкая,
Пред дедом явилась Царица морская.
Рыбка:
" Ты что ж, старый слизень, с тратилом играешь?!
Нас – жителей моря до смерти пугаешь!
Мне выбило глаз и порвало плавник".
Дед словно озимый на землю приник.
Рыбка:
"А глупых медуз, что прибило приливом,
На сопли порвало и смыло с отливом.
За смерть их заплатишь, старик, головой.
Я нач. рыб. надзора являюсь снохой!
Сгною в казематах! В Сибирь! За Урал! "
От страха зловонный дед дух испускал.
По тоненьким ножкам струится водица.
От ужаса вскрикнул дед: "Рыбка-Царица!
Аль ты не признала меня?! Аль забыла?!
Как в невод по пьянке тогда угодила.
Желаньям старухи моей потакала,
Пока от капризов ее не устала.
Я знаешь, кумекал тут на досуге,
Как ослобониться от мерзкой старухи".
Рыбка:
"Ты что ж, подстрекаешь меня на мокруху?! "
Дед:
"Ну что ты! Всего лишь прирезать старуху".
Рыбка:
"Да где ж это видано, твари морские,
Чтоб рыбы решали проблемы людские!
Мы кормим собой их, снабжаем икрой,
Богатою йодом капустой морской.
Со щучьим желаньем твой друг Емельян
Навел тогда смуту на всех поселян.
По списку к той проруби месяц ходили
И ночью, и днем эту щуку ловили.
Терпенью конец! Кайся старый в грехах.
Сейчас я трезубец вонзю тебе в пах".
Дед в общем с сознанием быстро расстался.
В землянке спустя три часа оклемался.
С разбитым корытом сидела старуха
И тихо чего-то шептала на ухо:
"Доколь, мироед, будешь мучить меня?!
Нажрался вчера и блевал, как свинья.
Ты ж пьяном бреду звал Царицу себе.
Давно ли не люба я стала тебе? "
От бабки старик взор отводит стыдливо.
На скалку косит левый глаз боязливо.
И правый скосил бы, но глазик заплыл.
Видать от старухи во сне получил.