В детстве я очень любил кашаков. Ну не, то, чтобы любил... любил
экспериментировать с этими живучими зверями (гринпис курит)
Долгие летние каникулы в селе – самое раздолье для подобных
экспериментов. Так как кошек особо не жаловали в хозяйстве, то все
эксперименты проводились исключительно над котами. А котов у бабули
всегда было не менее пяти морд на один двор. Все без исключения –
хитрые, шуганые животные и в руки так просто не давались, и по-моему
только мне. Когда я приезжал в село, они уже по своему телеграфу
передавали боевую тревогу и прятались в окопы. Надо было подкарауливать.
Один вспышку пропустил - сидит себе на заборчике, греется, глазки свои
прижмурил, а тут – фигак, я такой себе чингаджгук, тока без перьев, за
гриву хвать – идиии сюда.
Прищепок бельевых нацеплял ему и отпускаю с миром, интересно, как он от
них избавляться будет. Котяра, как новогодняя елка в прищепках, стрелой
летит в сарай. Нууу блин! Бегу за ним. Тот забрался на чердак и сидит
там жалобно мяукает. Вот честно, жалко сразу становится и я уже с
благими намерениями приставляю лестницу, что бы снимать с него прищепки.
Лезу короче по лестнице, а она сука, когда я уже был на самом верху,
ломается... Чингаджгук шмякнулся аппол так, что мама дарагая. "Пипец! "
подумал я растирая сопли с кровью по лицу. В конце-концов от прищепок
кота освободил мой дядя, а мне, не смотря на мое разбитое хлебало,
надавал подзатыльников. Дядька у меня еще тот – (Сталоне, нервно курит в
сторонке) и каждый подзатыльник – это микросотрясение мозга.
Я решил, что эксперименты надо устраивать с частичным обездвиживанием
котов и желательно в ограниченном пространстве. Авоськи помните?
Авоськи, скажу я вам, ахренительно обездвиживают котов. И вот я уже не
чигаджгук, а доблестный гладиатор, поймав кота запихиваю его в авоську.
Он ножками-ручками сучит, но ничего сделать не может. Так-то! Во дворе
стоит кадка с дождевой водой. Водные процедуры. При первом всплытии
после погружения, кашак уже не дергается, а только смотрит на меня
большущими глазами, в глазах читается вопрос – в одном: "Ты че ваще
падонак ахренел? ", а другой глаз палит в поисках моего дядьки. Хе, я то
знаю, что дяди не будет до вечера. Зато меня увидела тетя. Ей по
барабану коты, но ей ОЧЕНЬ не побарабану испорченная дождевая вода.
Вечером я получил люлей и за кота, и за воду - путем погружения меня в
кадку вверх ногами – не гладитор, а Кусто недоделанный.
Под навесом стоит будка в которой хранится зерно, на будке свалены
фуфайки, их уже сто лет никто не трогает, а значит и кота там не найдут.
Я мщу - пихаю кота из-за которого пришлось не запланировано покупаться в
эти фуфайки. "Это правильно, что там фуфайки никто не трогает", подумали
шмели и забацали, падлы, там себе гнездо...Котяра свалил быстро, а я не
очень быстро. На животе насчитал двенадцать укусов, на спине хрен его
знает. В голову не кусали и это хорошо, а то у меня еще после дядькиных
подзатыльников прищепки всюду мерещатся.
"Баааатюшки! " - тетя, жалуется, что рыжый цыплят стал жрать, причем
своих, а не соседских. Спакуха тетя, разберемся. Поймал рыжего и звиздую
на реку, подальше от дяди и вообще посторонних глаз. По дороге котяра
исцарапал меня всего в кровь, чуял наверно, что намерения у меня
сооовсем нехорошие. До реки еще далеко, а нести кота уже больно, решил
завернуть к фермерскому отстойнику - он ближе. На берегу размахиваюсь и
как можно дальше швыряю кота, по инерции, не удерживаюсь, и лечу за ним
с обрывчика прям в отстойник... почти полное погружение в вязкое болото.
Кот сцуко, легкий и по подсохшей корке выбежал на берег, а я тяжелый и
не выбежал. "От гавно! " - думаю я, и правильно думаю, потому, что
фермерский отстойник с гавном - фекалии каровак и бычков.
Короче дядько мой еще много каких вещей со мной проделывал – и к ветке
на дереве привязывал, и в сундуке с комбикормом закрывал и.... ну вобщем
жестокий дядько был.
......................................
Прошли года.
Как сейчас помню 8 марта было. Я шел за цветами для мамы. Возле
мусорника услышал тоненький писк. Кто-то пищал непереставая и мне стоило
больших трудов найти коробку с тремя лысенькими комочками с пуповинами.
Забыв про цветы и праздник, побежал с коробкой домой. Мамин вердикт
звучал, как приговор – „Они не выживут”. „А вот хрен! ” подумал я и
побежал в магазин за молоком. Из резинки пипетки я сделал сОску и надел
на бутылочку из-под „перекиси”. Подогрел молоко. Котята не сопротивляясь
пили. Моему счастью не было предела, не потому, что я такой ласковый и
добрый, а потому, что я твердо решил, что они должны выжить,
принципиально! Шли недели, месяца... Выросло две кошечки и кот. Кошек
разобрали друзья, а кота я никому не отавал ни под каким предлогом.
Афанасия я воспитывал, как боевого кота. У него уже в два месяца
угадывалась порода тигра. Сплошные тренировки с забегами за мышкой на
шнурочке выматывали его из себя так, что он дышал после них, как собака
высунув язык. Вертикальный подъем по стене, бои с рукой выдресировали
хищника. Многие собаки не обладали такими качествами, как Афанасий.
Бойцовский кот, которого все боялись. Но это уже совсем другая история.