Пасмурное февральское утро, примерно 11-00. Я проснулся оттого, что мой
кот орал рядом с моей кроватью. Точнее, не орал, а стонал. Накануне
состоялась встреча с друзьями, которая, естественно, не обошлась без
лошадиной дозы спиртного. Друзей было много, как впрочем, и алкоголя.
Помню: начали с пива, потом была водка... Когда водка закончилась – стали
пить вино, которое нашлось в моих старых заначках, но потом все равно
пришлось бежать за водкой...
В общем, открыл глаза. Голова болела так, словно меня пиздили весь вечер
и всю ночь (хотя, быть может, так оно и было – я же не помню нихрена).
Попытался напрячь мозг и вспомнить хотя бы то, когда друзья разошлись,
но... кот мне этого не дал.
По глазам своего любимца я понял, что если его сейчас не покормить – он
начнет есть меня. Ну что делать? Собрав всю свою силу воли, все свои
физические и моральные силы, я попытался встать с постели...
О, блаженны трезвенники и язвенники! Блаженны все те, отказавшиеся от
заманчивых Бахусовых соблазнов! Эту тяжесть и боль вам не дано постичь!
Вы не способны оценить подвиг, на который я решился. Да что я говорю!
Даже если бы вас заставили выпить втрое меньше – вы вряд ли бы
проснулись, ну и уж тем более точно не смогли бы совершить все то, о чем
будет рассказано ниже.
Утвердившись на полу обеими ногами, придерживаясь стен, борясь с
подступившим к горлу блевотным комом, я направился на кухню.
Профессионалам со стажем, по которым плачет клиника д-ра Майорова, не
нужно объяснять, чего мне стоил этот "марафон". Но, тем не менее, я его
преодолел, героически дойдя до финиша. Открыв холодильник, я достал
кошачью еду...
Еще направляясь на кухню, я краем глаза заметил, что кот ведет себя не
совсем адекватно - мяукает как-то не так, как обычно, да и его поза меня
немного удивила: передние лапы прижаты к полу, задние полусогнуты, зад
направлен анусом вверх. Такое ощущение, что это не матерый Сибирский
крысолов, а какой-то беспородный пассивный педераст в момент
совокупления. Я тотчас отмахнулся от нелепых подозрений, сделав поправку
на свой больной мозг. Понятно, что в те тяжелые минуты я готов был даже
усомниться в учении Декарта, в его абсциссах и ординатах. Я не придал
этому значения, приписав своим наблюдениям статус обычных похмельных
"измен", а зря...
...Волосатое животное никак не отреагировало на порцию своего любимого
мясного блюда, что было просто невероятно.
"А ну, брат, соберись и выпей что-нибудь" - подал первые признаки жизни
мой раненый мозг.
Я огляделся по сторонам и обнаружил недопитый пузырь водки. Не теряя ни
секунды, прямо из горлышка влил в себя драгоценные граммы и, получив
некоторое физическое облегчение, задумался. А задуматься было о чем...
Например о том, приехали ли вчера приглашенные подруги; если приехали,
то где был я в этот момент; чем все закончилось, куда все подевались;
почему ...
"А-а-а!!! Что же ты, падла, мне в ухо орешь", - мои мысли вновь прервало
животное. Мне стало тоскливо, и рука сама потянулась к недопитой
бутылке...
И только сейчас я обратил внимание на явные перемены, произошедшие с
моим котом: он словно резко постарел и осунулся. Ходит как-то тяжело и
медленно, шатаясь из стороны в сторону, жалобно воет – словно плачет...
Хотя он у меня уже совсем немолодой – почти 16 лет, а известно, что по
человеческим меркам это где-то около ста лет; но все эти метаморфозы
произошли с ним всего за одну ночь!
Я не стал гадать. Позвонив трезвому другу-автомобилисту, быстро одевшись
(насколько это было возможно в моем состоянии), не побрившись и не
приняв душ, с болью в голове, изменой в душе, с котом на руках и с
большим полотенцем подмышкой (которое впоследствии сыграет свою роль), я
вышел из дома.
К нашему общему счастью, в ветеринарной клинике не было очереди. Молодая
симпатичная девушка-врач, гостеприимно распахнувшая перед нами дверь
своего маленького кабинета, жестом указала на алюминиевый операционный
лоток, расположенный посередине комнаты. Аккуратно опустив в холодную
емкость испуганного больного кота, я, стараясь не дышать перегаром,
отошел в сторону.
- Какие жалобы? – с грустной участливой миной на лице поинтересовалась
девушка-врач.
"Голова болит, похмелье страшное и выпить бы что-нибудь! " - чуть не
ляпнул я, - с таким состраданием она на меня посмотрела. Но, собравшись
с мыслями, произнес:
- А хер его знает... Орет непонятно почему, ходит как пе... кхм... попой
вверх. Не ест. Словно подменили...
- Попой вверх, говорите... - задумчиво произнес ветеринар, - Ну давайте
посмотрим...
Девушка начала щупать кота. По уверенным движениям ее рук легко было
понять, что это настоящая профессионалка с немалым стажем. Исследовав
все части тела дрожащего от страха животного, ее тонкие пальцы
остановились в районе брюшной полости.
- А как зовут э...
- Кота – Лева, меня – Вова, – подсказал я.
- А меня – Надя, - улыбнувшись, ответила врач, - Скажите, а когда Ваш
кот ...э... Лева последний раз ср... э... какал?
Что за глупый вопрос?! Откуда я знаю, когда он последний раз гадил? Я
что – должен следить за его "стулом"? Тем более, я бухал несколько дней.
...И тут я вспомнил! Три дня назад мама, уезжая, говорила, что кот
несколько дней не ходил по-большому! И, выезжая сегодня к ветеринару, я
заметил, что кошачий "туалет" чист. Это что же получается? Лева не срал
целую неделю?!...
- Бывает, - видя мое недоумение, с озорными искрами в глазах успокоила
меня Надя.
После ряда уточняющих вопросов врач торжественно объявил диагноз
больного:
- Обыкновенный запор, плюс ослабление группы мышц, связанных с процессом
стула.
Иными словами, мой кот настолько расслабился, что ему стало лень
напрягать мышцы жопы, чтобы выдавить из себя говно! Впервые в жизни мне
стало стыдно за своего питомца; по-моему, я даже покраснел.
- Будем делать клизму, - весело подытожила девушка.
...Несчастный кот, змеей извиваясь на операционном лотке, пытаясь
освободить зажатые в моих руках слабые лапки, надеясь вырваться на
свободу, с огромной клизмой в анусе и с вылезающими из орбит глазами, в
которых читалась безмерная горечь и безысходность, выл, словно раненый
слон. Жесткий безжалостный медицинский инструмент, направляемый
профессиональной рукой, не знал пощады, вонзаясь все глубже и глубже.
Операция каловывождения продолжалась уже более двадцати минут; у юной
ветеринарши на лбу выступила испарина, а Сергей (товарищ-водитель) сидел
в углу помещения, закрыв глаза и зажав руками уши.
- Если и третья клизма не поможет, - устало произнесла девушка,
растворяя в стакане марганцовку, - придется прибегнуть к "свечам"...
Дав теряющему сознание коту минуту перевести дух, процедуру продолжили
вновь...
...Первая волна калоизвержения пришла как ураган. Она была столь
внезапной, что врач едва успел подставить чашу, чтобы кот не загадил
лоток. Резко и мощно Лева пытался выдавить все из себя одним махом, но
это пока не слишком получалось. Жидкий коричневатый кал, источая ужасный
запах, неторопливо наполнял емкость, брызгаясь в разные стороны.
Надежда, халат и руки которой уже покрылись маленькими темными пятнами,
уже не была такой веселой и жизнерадостной. По появившимся на лбу тонким
морщинам можно было определить, что девушке вся эта процедура давно
надоела и ей хочется домой.
- Сколько же он у вас ест? – выливая в раковину содержимое переполненной
чаши, изумленно произнесла Надя.
- Много, - виновато ответил я, - он вообще большой чревоугодник.
- Это заметно, - нервно ответила девушка, поднося вымытую чашу к жопе
пациента, но... ей не хватило ровно секунды...
Вторая волна была как цунами. Жидкий коричневый кал мощной струей
брызгал в разные стороны, заливая все вокруг. Операционный лоток
мгновенно окрасился в цвет кошачьего говна; множество брызг, отлетающих
от жесткой металлической поверхности, достигали своих целей: пола,
маленького письменного стола, ближайшей стены, на которой висела
стеклянная полка с медикаментами, халата и лица испуганной девушки. И
только я оставался чистым и не засранным, так как держал своего кота,
находясь напротив его головы, а мой друг еще после первой волны, не
выдержав криков обезумевшего животного и адской вони, выбежал из
кабинета.
По грустным глазам Нади я понял, что в штатном расписании ее клиники не
предусмотрена вакансия уборщицы. Вытерев кусочком бинта испачканное
лицо, девушка предложила закончить процедуры, объяснив это тем, что
теперь кот может срать самостоятельно и, главное, не только в ее
кабинете. Вколов животному успокоительное, врач села за письменный стол
и на самом его краешке, оставшемся не забрызганным калом, принялась
заполнять бланк счета. Дав несколько ценных рекомендаций по уходу за
моим питомцем, Надя протянула заполненный листок.
"Нихрена себе! ", - подумал я. Проконвертировав в голове рубли в доллары
по текущему курсу, я поразился. Почти сто баксов за клизму и пару
уколов?! Это что же получается: если мой Лева перестанет срать
самостоятельно, мне придется каждый раз выкладывать эту сумму? Помножив
ее на количество дней в месяце, я получил цифру, значительно превышающую
мой месячный заработок. Дела... Оставалось только молиться, чтобы мой
любимец меня не разорил.
Однако это были только мои мысли. Лицо же оставалось серьезным и
невозмутимым. Отсчитав нужную сумму, я протянул деньги врачу. Глядя на
засранный кабинет, мне уже не было стыдно за своего кота: так им и надо
– барыгам!
...Надвигающуюся третью волну я сначала услышал. Жопа моего Левы,
сидевшего уже на полу, издала до того противный звук, что описать его
мне будет сложно... Вероятно, это было похоже на мокрый, чудовищно громкий
пердеж, дополняемый приглушенными звуками падающего кала. Так играет
духовой оркестр какую-нибудь минорную душераздирающую кульминационную
партию из репертуара Моцарта или Гайдна. Это было подобно девятому валу!
Но это еще не была кульминация. Кульминация наступила несколькими
секундами позже...
Я посмотрел на врача. Посмотрел в ее красивые большие голубые глаза. В
этих глазах было все: и чудовищная усталость, и безмерная тоска, и
душевное опустошение. По выступившим слезам, по ссутулившейся осанке, по
дрожащим рукам я понял, что нужно срочно отсюда валить. Повернувшись к
коту, я увидел то, чего боялся более всего и мне стало дурно: из жопы
животного вылезали и падали на пол чудовищных размеров каловые куски. Их
было так много, что я сначала не поверил своим глазам. По прищуренным
глазам Левы было видно, что он испытывает, наконец, долгожданное
облегчение, что ему теперь хорошо и классно. Он даже забыл о своих
инстинктах "зарывания кала в песок" - он просто срал и кайфовал! Мне же
было не до кайфа. Дождавшись, когда кот закончит срать, я взял в руки
полотенце и осторожно, стараясь не наступить в говно, подошел к нему и
поднял за передние лапы, чтобы не испачкаться. Самым сложным было не
испачкаться, так как все полы и вся задняя часть кота были в говне.
Запеленав кота как младенца, я направился к двери кабинета, рядом с
которой стояла Надя.
- Огромное Вам спасибо! – искренне выдохнул я, обдав белое как мел лицо
девушки свежим ядреным перегаром. Надя молча отвернулась.
Морозный московский воздух показался мне божественным. Я никак не мог им
надышаться; даже курить не хотелось! Сев на заднее сиденье машины, я
положил запеленованного в полотенце кота слева от себя и закрыл глаза.
Сергей молча повернул ключ зажигания и мы поехали домой.
...Четвертая волна калоизвержения напоминала всемирный потоп! Я заметил ее
по характерному запаху и по быстро набухающему полотенцу. Коричневое
пятно увеличивалось с невероятной скоростью; полотенце сначала
сдерживало натиск, но силы были неравны...
- Что такое? – забеспокоился Сергей.
- Пиздец твоему автомобилю, - устало ответил я.
- Может остановиться? Сделай что-нибудь! Заткни чем-нибудь жопу этому
засранцу!!! – Сергей заметно нервничал.
- Поздно...
Это я потом уже узнал, что мать последние несколько дней давала коту
слабительные. Сейчас же я решил, что кот соскучился по слегка
подзабытому процессу калоиспускания и теперь наверстывает упущенное, не
спеша перемещаясь по салону машины. Бросив на пол ставшее бесполезным
полотенце, я со страхом покосился на Сергея...
Представьте: у вас новая иномарка, вы решили сделать доброе дело, помочь
другу и его любимцу. Вы совершили добро, но вам засрали весь автомобиль...
Что вы сделаете?...
... Сергей остановил машину у подъезда и разрыдался...