Рыська.
Рыська у меня уже двенадцать лет.
Я тебе не рассказывал, как она ко мне попала? Сейчас узнаешь.
Я работал, как и сейчас на химкомбинате, а подрабатывал охранником в
музее-усадьбе Лажечникова.
Я собак-то с детства любил. И в армии при них был в погранотряде. Ну и в
усадьбе этой собаками занимался. Вольер им построил. Выпускал на ночь
побегать по территории, наутро запирал их. Кормил, лечил, если случалась
необходимость.
И раз ночью слышу – собака воет неподалеку в городском парке. Всю ночь
выла.
И на следующую ночь тоже.
На третью ночь, когда завыла снова, я уж фонарик взял, пошел искать.
Шел на звук, подсвечивал под ноги себе.
И за танцверандой, в самой гущине, посветил вперед, - ты веришь, она,
как живой скелет стояла. Скелет, шкурой обтянутый, и глаза в луче фонаря
горят.
Ну, я подошел поближе, присел, руку протянул к ней. Посмотреть, как
среагирует, - укусит, или отпрыгнет…
А она голову опустила, и тянется лбом к руке.
Я ладонью провел по лбу ее к шее – пощупать, чем она привязана, а у нее
проволока на шее.
Проволокой к дереву привязана была.
Ну, я раскрутил проволоку, освободил, смотрю, упадет, нет?
Пошатывается, но стоит.
Говорю ей: «Ну, пошли, пошли со мной. Рядом!»
Идет.
Привел в усадьбу.
Я в вольере том построил отсек для щенков, он пустовал тогда, я ее туда
завел, как в карантин, вроде. Принес ей сразу воды. Как же долго она
пила! Живот раздувается, она голову поднимает от ведра, посмотрит на
меня, и снова лакает.
Потом принес ей еды. Совсем немножко, чтобы заворота кишок не случилось
после голодухи. Утром снова чуть-чуть покормил.
Ну, через неделю, примерно, она оправилась. Мясо немножко наросло,
шерсть залоснилась. Я решил ее уже выпустить. Отпустить совсем. У
меня-то была тогда собака своя.
Вывел за ограду, говорю: «Ну, иди! Гуляй!»
Она бегает, обнюхивает землю, как обычно собаки гуляют, но все
неподалеку от меня.
А тут мужик какой-то идет.
Как она начала его облаивать, кидается прямо на него!
Я кричу ей: «Стоять! Назад!» Подошла ко мне, морду подняла, в глаза
смотрит.
Мужик поругался на нас, да и пошел дальше.
Я говорю ей: «Да, ты, прямо сторож и охранник! Со мной, что ли
останешься?»
Молчит, в глаза смотрит.
Так она при мне и осталась.
Я, видишь, - и подработки такие нахожу, чтобы было, где ее держать.
Сейчас вот на стоянке.
Ну, а что она умна необыкновенно, понятлива, и чувство собственного
достоинства у нее развито, это ты и сам заметил.
Ты, когда косточки им приносишь, видишь, ведь, Витка сразу кидается на
еду, пакет из рук зубами выхватывает, а Рыська подождет, пока ты перед
ней положишь, посмотрит, что ты Витке положил, подставит тебе голову,
чтобы ты сначала ее погладил, а потом только есть начинает.
Не от всех еще и берет.
Тут один мужик мимо ходит в свой гараж. Так он тоже им часто приносит
кушать.
Но, он, когда пьяный, орет на них, дразнит.
Рыська его не любит.
И еду от него не берет.
Ну, если проголодалась, то подождет, пока он уйдет, полает еще ему
вслед, а потом только ест.
Но, ты бы видел, с какой брезгливой мордой!
Димка – сторож автостоянки – закончил свой рассказ, и протянул руку
Рыське, которая счастливо скакала на задних лапах, и натягивала цепь ему
навстречу …