Про вредную бабульку-вахтера
В далекие 80-е в НИИ, где трудилась моя мама, был, естественно,
пропускной режим и попасть туда мог далеко не всякий. И мне было очень
тоскливо томиться вечером на проходной, всматриваясь в толпы выходящих
сотрудников. Конечно, это было далеко не каждый вечер. Просто иногда
мама просила меня встретить её, чтобы вместе куда-нибудь ломануться.
Будь то кино или гастроном, где одному выстоять вечером 2-3 очереди в
разные кассы было нереально.
Но, ближе к делу. Как-то пару-тройку раз мама упрашивала добрую старушку
вахтёршу пропустить меня к ней. Та со скрипом, но соглашалась. Но, когда
я приходил встретить мать, то всякий раз натыкался на очень вредное
создание с мелкими крысячьими глазками, огромными очками и необъятным
тазом. Она ни в какую не хотела впустить меня, ввиду своей врожденной
сволочности, за что и получила от меня кличку Тортилла. Надо сказать,
эта кличка к ней достаточно прочно прилипла, и вскоре её стали так
называть все сотрудники НИИ, так как были со мной полностью солидарны.
Ну что с меня возьмешь? Ну, какой я шпион? Да и секретного там, по сути,
ни фига не было. Все слонялись по коридорам или сидели в кабинетах и
старательно делали вид, что работают. Стандартная картина советской
эпохи.
Но вот наступило лето. А это значит, что школьники должны были проходить
трудовую практику (рожденные в СССР поймут, о чем я). Это когда всех
трудоспособных детей приучали к труду. Озеленение улиц, уборка школьной
территории и прочая нуднота. Я и мой одноклассник Димон делали хитрее:
поскольку наши мамы работали вместе, то они молвили словечко НИИ-шной
завхозной тёте и мы трудились под присмотром. А нам это было на руку:
столовая под боком, мамки обеденными рублями обеспечивали исправно (не
тунеядцы, ведь). Работы там было немного: так, подай-принеси. А после
законного 4-часового рабочего дня водные процедуры, благо море под
боком.
А поскольку мы трудились на законных основаниях, то проход на территорию
института был беспрепятственный. Все вахтерши нас знали в лицо и
пропускали без проблем. Но Тортилла, видать, обладала потрясающим
злопамятством: смотрела на меня с презрением, на приветствия
принципиально не отвечала, но не впустить не могла. А как ей этого
хотелось, было видно невооруженным взглядом. И вот, идём мы с Димкой из
столовой в институт сытые, довольные. Кругом тишина, ибо все на обеде.
Да и Тортилла, видать, требуху свою успела набить. Сидит на посту и чаёк
из большой кружки сёрбает. Как только мы миновали пост, у меня в голове
созрел ГЕНИАЛЬНЫЙ ПЛАН ОТМЩЕНИЯ! О чём шепотом сообщил Димке. Тот принял
на ура, ибо раздолбай был похлеще меня. Буквально метров через 15 после
вахты прямо по коридору есть туалет. Мы туда забегаем, и вылезаем через
открытое нами окно. Первый этаж, все-таки. Оказавшись на улице, бежим до
проходной, замедляем шаг, заходим в холл, и, как ни в чём не бывало
минуем Тортиллу во второй раз. Та, вижу, заинтересовалась. Сёрбать
перестала. Мы снова за угол и в туалет. Делаем третий круг. На сей раз
эта старая черепаха аж привстала. Отбежав с Димоном подальше и, как
следует проржавшись, я предлагаю усложнить трюк, вернув, таким образом,
бабке разум на место – «выйти» таким же образом аналогичное количество
раз. Что и было сделано. Самое сложное было – делать при ней вид, что
ничего не происходит и не заржать!
Всем спасибо.