История от Екатерины Барониной:
В 1981 году я приехала в Ташкент начинать самостоятельную жизнь. Мне
было тогда 16 лет. Устроилась на работу и сняла комнатку в тихом частном
дворике близ Алайского рынка. Дворик был примечателен тем, что в него
выходило очень много дверей из различных домиков и мазанок,
расположенных по кругу. В центре двора была общая колонка, которой
пользовались все. У входа в каждый домик находилась обязательная
беседка, густо увитая виноградом. Вечером каждая беседка загоралась
уютным электрическим светом и дворик наполнялся перебором голосов,
доносящихся со всех сторон из зелени винограда. Это семьи собирались за
семейным ужином и тихо обсуждали прожитый день.
Рано утром над ухом закричало местное радио издавая пронзительные звуки
национальных инструментов. Я вышла во двор, потягиваясь и зевая. Всё
было залито солнечным светом, сладко ворковали горлинки и на душе было
светло и радостно. Умываясь у колонки, я заметила маленькую смуглокожую
девчурку, которая следила за мной сквозь листья соседней беседки и
заговорила с ней. Она отвечала на ломанном русском языке. Девочка
сказала, что зовут её Нюра. Позже я узнала, что но самом деле она —
Айнура, просто малышка плохо произносила своё имя по-русски.
Моё лицо уже обсохло на солнце и я не пошла в дом за полотенцем, а
забралась с «Нюрой» в беседку. Айнура притащила бумагу и карандаши. Я
спросила: «Ты хочешь, чтобы я нарисовала тебе что-нибудь?» Она кивнула.
— «А что тебе нарисовать? » И тут ребёнок произнёс фразу, от которой я
просто пришла в замешательство. Она сказала: «Письки-миськи». Не
понимая, что это значит, я стала переспрашивать. Но ответ звучал
по-прежнему: «Письки-миськи». Тогда сообразив, я спросила её: «У тебя
это есть, ну, то, что я должна нарисовать?» Айнура кивнула. Я с
облегчением выдохнула: «Принеси, пожалуйста». И, что вы думаете,
принесла мне малышка? Журнал «Мурзилка», на обложке которого красовался
«ОЛИМПИЙСКИЙ МИШКА» !
Вы знаете, сколько лет уж прошло, но я до сих пор не могу забыть
трогательную девочку Нюру.