МУЖСКАЯ ДРУЖБА
Год наверное 91-й.
После прострекотавших в календаре новогодних каникул, я возвращался на
учебу в Питер.
На перроне меня провожала мамочка и деловито давала последние
наставления (наставления у всех на свете мам озабоченно-одинаковые, как
будто вам два с половиной года, но вы при этом первый космонавт планеты
Земля...):
- Сначала, съедай то, что быстрее портится – курицу, она может
продержаться не более пяти часов...
Я, пытаясь разрядить гнетущую обстановку прощания, подхватываю:
- Потом я съем весь хлеб – он может продержаться не более месяца, а
потом, не спеша, навалюсь на соль – она может продержаться не более
миллиарда лет, а там посмотрю по обстановке...
Простите, отвлекся.
Вдруг краем глаза вижу, как к проводнику подходят двое дорого и
тщательно одетых бандитов с чемоданом и спрашивают:
- Командир, чемоданчик до Питера возьмешь?
Мужики говорили по-русски без акцента, явно не львовские. А чемодан был
хорош: огромный блестящий, на колесиках. Такие тогда еще мало кто видел.
Проводник:
- Здоровый какой, ладно 5 баксов дадите, возьму. А что в нем? Я должен
посмотреть...
Насчет пяти баксов, это был форменный грабеж. Люди в ту пору ездили
загруженные под завязку в Прибалтику, торговать каким-то маргарином и
если прибыль выходила 20 баксов, то этим можно было гордиться... а тут
пятерка просто за чемодан.
Мужики:
- Там всякие личные вещи, дорогие просто, так что открывать его не надо.
Проводник:
- Э нет, так дело не пойдет. А вдруг там какая контрабанда? Мне же его
через три страны везти...
Мужики:
- Да ты не бойся, там ничего такого, документы просто, макулатура, но
чтоб тебе было веселее в дороге, на вот тебе полтинник.
Проводник понял, что это очень не простой чемодан:
- Нет, мужики – это криминал, у меня семья, я боюсь...
Мужики:
- Вот и правильно, подумай о семье. Семью кормить нужно. Ладно, вот
держи стольник и по рукам... Ты, небось, сто баксов одной бумажкой в
жизни еще не видел...?
Проводник на глазах превратился в датского принца, только вместо: «Быть
иль не быть...!», он с тем же пафосом произнес:
- Мужики, вы рвете мне сердце!!!
Мужики:
- Давай, чтоб ты окончательно успокоился, человек, который будет
встречать чемодан в Питере, даст тебе еще одну такую же сотню. Он должен
сказать (мужик шепнул на ухо проводнику «петушиное слово») Запомнил?
Проводник, уже забыл, что он принц датский и стал повадками больше
походить на предателя партизанского отряда:
- Все сделаю, передам в лучшем виде, не переживайте прошу пана...
скажите тому, кто будет встречать: восьмой вагон, проводник Миша. Миша -
це я.
Я сел в вагон, помахал маме ручкой и поехал.
Плацкарт, первое от проводника купе. Рядом со мной мужик лет сорока,
одет простенько, но пахнет дорогим парфюмом. Напротив бабушка с
двухлетней внучкой.
Подошел проводник, забрал билеты, принес белье. Слово за слово,
разговорился с мужиком рядом (его как и проводника звали Миша)
Оказалось, что у этого Миши сегодня день рождения, вот он и пригласил к
нам проводника (ко мне они сразу потеряли интерес, как только узнали,
что не пью и даже не курю). Два Мишгана как-то быстро сдружились. Пили
заморские напитки, долго говорили за жизнь и даже ходили в тамбур курить
настоящие гаванские сигары.
Проводник по ходу обмолвился:
- Из-за этого долбанного чемодана, к себе в купе еле протискиваюсь.
Миша (пассажир):
- А что за чемодан?
- Да дали мне во Львове передать в Питер, по секрету скажу, хорошие
деньги заплатили, целых 20 баксов...
(я про себя отметил: а проводник молоток, пьяный, пьяный, а соображает,
что не нужно будить в людях зависть. Ровно в десять раз свой гонорар в
рассказе уменьшил...) Пассажир:
- Двадцать баксов за один чемодан!? Не может быть! Ну, если это так, то
в нем что-то не чисто.
Проводник:
- Да я и сам это потом понял, но уже поздно, хоть так, хоть сяк мне за
него бошку отстрелят если что... Что бы там такое могло быть, как
думаешь, Миша?
Пассажир что-то пошептал проводнику на ухо.
Проводник:
- О Боже, не может быть, про это я даже не думал. Ну, если так, то я
лучше выйду из купе, отойду подальше и пригнусь, если таможня захочет
его вскрыть...
Пассажир:
- Да ты не бойся, тезка, может не все так страшно. Скорее всего там
просто документы какого-то сраного обкома партии.
Проводник:
- Хорошо бы так. Скорей бы уже его отдать...
Целый день до позднего вечера два Михаила болтали вдвоем как старые
добрые друзья и даже строили недалекие планы, как приедут друг к другу с
семьями в гости. Я даже по доброму им позавидовал, ведь найти друга в
зрелом возрасте – это большая удача, а тут было видно: как раз тот
случай.
Ночью пассажир Миша, борясь с бессонницей, читал какую-то умную книгу и
пил из большого термоса душистый кофе.
Поезд проходил таможню за таможней, все было тихо и буднично.
Наконец за окнами показался перрон Витебского вокзала, мы прибыли в
Питер.
Я запоздало собирал в кучу свои вещи. Почти все уже вышли и вот
проводник, прощаясь с новым другом обнял его по братски, а пассажир Миша
что-то прошептал ему в самое ухо.
Проводник остолбенел, а пассажир воткнул ему в карман форменного кителя
стобаксовую купюру и сказал:
- Не переживай, Миша, так в жизни бывает...
Я выпрыгнул на перрон, но специально замешкался, мне хотелось получше
рассмотреть вновь открывшегося человека - «Мишу».
Он осторожно катил свой огромный чемодан и в конце перрона к нему
радостно подлетели старые знакомые – ребята, которые отправляли чемодан
во Львове. Они радовались и обнимали «Мишу», как будто встречали
разведчика после обмена из застенков маленькой экваториальной страны...
P.S.
Представляю, каково было на душе у проводника Миши, ведь он потерял сразу
и друга и даже тезку...