Помню, как то выпивали... нас было много, товарищи, подруги, вино, водка
и т. д. ,Все, отлично, пьянка! Настроение у всех, прекрасное, у меня
только на лице, следы увечий, после вчерашней, мото аварии. Но ни чего,
пьем, посуду бьем... Вечером, алкоголь и головные травмы, согнуни меня,
до земли, но опять же, надежные, пусть и пьяные друзья, восприняли этот
факт, как трагедию и меня, в машину и всей толпой в больницу... Все,
происходящие, я помню, только вспышками. В приемном покое, нас приняли..
,хотя и с беспокойством, за пьяный галдеж, за мой полуживой вид и за
обрыганный пол. Меня, бросили на тележку и молча, сестры, увезли меня, в
темный, туннель коридора... Как оказалось, потом, положили меня, в
палату с такими же, бедолагами, но в темноте, не стали разбираться и
сгрузили меня, на не застеленную кровать, где только один, голый матрас.
Город засыпал, за окном догорал, воскресный вечер. Но среди, ночи я
проснулся, с отходняком и от холода. По армейской, привычке, стянул
матрас с соседней, кровати и укрылся. Утро, встретило меня, головной
каменоломней и так, знакомой, засухой. Приподняв, одеяло-матрас, мне
открылась, панорама. На том ряду, братья, потерпевшие о чем то, уныло
беседуют, мой ряд, занимают пустые кровати и матрасы, возле двери,
раковина и спасительный кран, с живой водой, меня ни кто, не замечает...
И только я хотел, вылезти и обняться с моим, лучшем другом, в этом,
притоне т. е. с краном, неожиданно, для меня, да и для хворых, в палату
ввалилась, группа студентов во главе с каким то, доктором. Живо
обступили, потерпевших на том ряду и взялись, расспрашивать, как их,
угораздило здесь, очутиться и как же их, теперь вылечить. В мою сторону,
как не обидно, ноль внимания, хотя я тоже, вроде как болен, пусть меня и
не видно под матрасом. Эта панихида, затянулась и счет пошел на часы. Но
моя жажда и ненависть к этой экспедиции только росла! Все я вылез из
укрытия, весь мятый, ободранный, небритый, но правда в кроссовках и
поплелся к крану, он предательски пискнули и я стал утолять. Группа,
замолчала и обернулась в мою сторону. А я пил... не удержно пил, вода
бурлила аж тремя, этажами ниже, в палате все молчали... Закончив, я
прорычал от удовольствия, одарил делегатов мутным взглядом, шатаясь
дошел до койки, лег, укрылся и наверно уснул. О чем, подумали они, я так
и не узнал... Вечером, ко мне пришли посетители, мои друзья, мы покурили
в туалете, я не выдержал и ушел домой.