Большая историческая публикация Юрия Уфимцева сложилась для меня в
прикольнейшую историю.
В одно прекрасное утро тысяча восемьсот шестьдесят по сей день
неизвестно какого года вооружённые силы Российской империи перешли
государственную границу и начали решительное наступление вглубь
китайской территории в районе залива Посьет. Войска в составе конного
отряда казаков и роты стрелков, не встречая никакого сопротивления и
самого противника, продвинулись километров на десять, захватили
стратегически важную переправу через реку Туманган, и основали на этом
месте военный пост Савеловка в честь командующего этими войсками
полковника Савелова. Там и остались. После чего стали с некоторой
тревогой ждать, что будет дальше – всё это странное вторжение было
личной инициативой бравого полковника.
Гениальный замысел полковника оправдался – китайские власти этого
вторжения попросту не заметили. Стрёмный был райончик, банды
разбойников-хунхузов повсюду бродили – в общем, официальным китайским
лицам туда лучше было не соваться. Не замечали китайцы этого
иностранного воинского контингента на своей территории лет пятнадцать.
Зато к полковнику явился маленький корейский народ в составе нескольких
десятков семей со своей скотиной. Полковник щедро раздал им китайские
земли и взял под свою охрану от хунхузов. Узнав про это, хлынули новые
толпы корейских переселенцев. Земли хватило всем. Корейцы перешли в
российское подданство. Годы шли, посёлок разрастался и стал бойким
центром международной торговли с соседней китайской деревенькой
Хуньчунь. Собственно, и сама эта деревенька, ныне процветающий
приграничный китайский город, выросла благодаря нашим казакам. Ведь их
поставили на границе с чёткой целью – бороться с китайскими хунхузами.
Естественно, это было удобнее делать непосредственно на китайской
территории. Укрощая бандитов, казаки защищали и русских крестьян, и
корейских, и китайских.
Тучи над посёлком Савеловка нависли в 1882 году, когда вновь назначенный
заместитель губернатора по пограничным вопросам провинции Дзилинь
наконец заметил недостачу изрядного куска китайской территории.
Явившийся по его поручению воинский отряд был остановлен казаками,
которые показали пограничный столб совместной российско-китайской
демаркационной комиссии – исторический столб стоял прямо за околицей
посёлка со всеми надлежащими надписями. Изумлённые китайцы отбыли
восвояси и долго потом вероятно сидели над картами. По их расчётам
выходило, что столб должен был стоять вроде бы не там. Но где конкретно
не там, они точно сказать не могли – территорию своей страны в этих
краях они представляли себе очень смутно. А померить на месте казаки уже
не пускали - по их версии, это была суверенная российская территория.
Дзилиньский губернатор пожаловался пекинскому правительству, оно –
российскому, на место происшествия прибыла комиссия из Владивостока под
началом генерал-майора Барабаша и воззрилась на всё тот же столб. Было
принято решение посёлок китайцам не отдавать впредь до выяснения
вопроса. Между Пекином и Санкт-Петербургом заскрипели дипломатические
перья. Их переписка в течение последующих четырёх лет вылилась в
тяжелейший Посьетский дипломатический кризис. Его не назвали Савеловским
кризисом наверно только затем, чтобы не вызывать улыбок международной
общественности.
Наконец, в 1886 году была назначена новая российско-китайская
демаркационная комиссия, которая вымерила, что злосчастный пограничный
столб стоит в 22 верстах от устья реки Туманган, а по договору должен
был стоять в 13 верстах. Какие силы этот столб передвинули, осталось
неизвестным. Может, шутники какие-то, может, он сам как-нибудь. Дырку от
его прежнего местоположения так и не нашли. Казаки отступили.
Торжествующий зачинщик всего этого четырёхлетнего переполоха,
заместитель губернатора провинции Дзилинь, ныне всемирно известный
каллиграф и живописец У Дачэн, поставил на месте Савеловки памятный
камень, на котором собственноручно выгравировал надпись собственного
сочинения: «эта местность отбита в жаркой схватке дракона с тигром». По
сей день этот камень является одной из главных достопримечательностей
города Хуньчунь.
Но на уточнённой границе казаки поставили всё тот переносной деревянный
столб. Владивостокская администрация решила не травмировать китайцев и
заказала каменный пограничный знак. Деньги на это были выделены
небольшие, получилась маленькая кирпичная пирамидка. Она выглядела ещё
более портативной – легко можно разобрать и собрать в новом месте. И
тогда нервы у китайцев не выдержали – в двух шагах от нашей пирамидки
они поставили свой пограничный столб, выполненный в виде 4-метровой
толстенной медной колонны на мощном цоколе – хрен передвинешь...