О болезнях пчел.
Дело было в 1990 году, когда я учился в Белоруссии
на пчеловода. Для несведущих в особенностях сей отрасли сельского
хозяйства поясню, что учебных заведений такого профиля было не ахти как
много, а точнее по одному училищу или техникуму в среднем на каждую
братскую республику (ибо великий и нерушимый союз хотя уже и
агонизировал, но еще держался на ногах). Ну а поскольку в своей
республике я прозевал вступительные экзамены в единственный техникум,
где можно было научиться искусству общения с насекомыми (или как не
материться при пчелиных укусах), то я приехал учиться в соседнюю
Белоруссию, в училище, которое находилось в деревеньке с загадочным
названием Мурованна в трех километрах от границы с Польшей и в
пятидесяти километрах от ближайшего крупного города - Гродно. Желающих
учиться на пчеловодов было не ахти как много, всего человек тридцать, но
общее население училища (читай - пятиэтажного общежития, стоящего
вавилонской башней посреди деревеньки в полсотни дворов) достигало
полутысячи человек. А учились там - помимо пчеловодов - повара,
пекари-кондитеры и продавцы. И кто представляет себе, что за контингент
постигает данные науки, тот догадывается, что большей, даже нет -
БОООЛЬШЕЕЕЙ половиной жителей общежития была прекрасная половина
человечества. Мы даже как-то подсчитывали, по сколько девушек
приходилось на одного парня в общежитии, по разным методикам получалось
что-то от 15 до 20 на каждого. Вполне естественно, что когда первого
сентября все студенты съезжались в училище, психика не каждого
деревенского мужлана могла выдержать такое обилие прекрасного пола
вокруг, да еще и практически без какой-либо конкуренции. Выяснять
отношения между собой из-за девчонок у нас было не принято, ну, если
только иногда происходили эпизодические драки с обитателями близлежащих
деревень, но это происходило скорее из-за переходного возраста тех самых
обитателей и желания хоть кому-нибудь доказать (показать) свою
«мужественность». Ибо даже с подключением всех, скажем так, Дон-Жуанов
из близлежащих деревень, спрос нааамнооого превышал предложение, поэтому
наиболее трезвомыслящие предпочитали не тратить время на глупые
разборки, а заниматься... нуу, делом, короче.
Ну вот читателю приблизительно уже ясна атмосфера, в которой происходят
нижеизлагаемые события. Так вот, на одном курсе со мной в училище
поступил учиться на пчеловода и простой деревенский хлопец Генка.
Конечно, поступил, это громко сказано, поскольку вступительных экзаменов
не было а отбор происходил на основании конкурса аттестатов. Но наверное
очень уж мало было желающих, раз брали практически всех, кто смог
донести документы до приемной. Иначе Генке туда попасть было бы большой
проблемой. Нет, он не был плохим парнем, но был он, как бы это
поцензурнее назвать, из тех людей, которых обычно называют расп....
разгильдяями, вот! Я так и не понял, учил ли он какой-нибудь предмет
вообще, во всяком случае, замечен за сим занятием он не был. Зато по
прибытию в училище он моментально сориентировался на местности, и
начиная с первой же ночи буквально пропал на верхних этажах. «Верхними»
у нас считались женские этажи, поскольку все мужское население общежития
было сгруппировано в десяток комнат на одном этаже большого пятиэтажного
здания ;) Если бы мне кто до этого сказал, не поверил бы,
но я видел своими глазами, как деревенский парень,
симпатичный блондин, выросший на шкварках с самогоном, круглолицый,
розовощекий, несколько даже полненький, появился через две недели на
«мужской» половине с обтянутыми кожей скулами и огромными мешками цвета
сливы под глазами... одежда на нем болталась как на вешалке и вообще он
мог смело сниматься в массовках фильма про Освенцим. Наши дружеские
подколки вкупе с наездами преподавателей за непосещение занятий он
воспринимал как и все по жизни - с присущим ему пофигизмом. К его чести
сказать, он продержался в училище аж до весны, при этом твердо следуя
принципу: «если нельзя переспать со всеми женщинами в мире, то надо
максимально к этому стремиться». В весе он так больше и не прибавился до
самого своего исчезновения из училища, не помогало даже щедро
присылаемое родителями деревенское сало и самогон в трехлитровых банках.
Ну и в один из редких дней, когда Генка почтил своим присутствием
занятия, выпало мне сидеть в аудитории почти за спиной у Генки, за
соседней партой. Шло занятие по предмету «Болезни пчел», Генка был, как
всегда, невыспавшийся, позевывал и периодически переспрашивал у соседа
по парте, о чем собственно идет речь. Препод, узрев Генкино присутствие
в аудитории, просто не мог упустить возможности поставить ему хоть
какую-нибудь оценку и вызвал его отвечать с места по материалам
предыдущего занятия. Генка поднялся с выражением мученника на лице,
предварительно окинув весь класс жалобным взором, в котором без
переводчика можно было прочитать истеричное «СПАСИТЕ»!!! Далее как в
замедленном кино следует дискусия препода и Генки:
П. - что такое Акарапидоз пчел?
Молчание, Генка посторно жалобным взором окидывает соседей, поймал мой
взгляд и я сжалился, шепнул: «болезнь... ».
Г. - Болезнь пчел!
П. - Что она поражает?
Я уже включился в процесс и продолжаю нашептывать правильный ответ:
«Дыхательные органы».
Г. - Акарипидоз поражает дыхательные органы пчел.
П. - Чем вызывается болезнь?
Я продолжаю шептать и Генкин голос приобретает бодрый оттенок...
Г. - Акарапидоз вызывается микроскопическими клещами, которые поселяются
в дыхательных органах пчел!
Генка уже почуствовал, что спасение грядет и отвечал все более и более
уверенно (еще бы, ибо у меня по всем предметам, касающихся пчел, были
пятерки). И тут следует заключительный вопрос...
П. - И каковы внешние признаки болезни?
Нашептанный мною ответ Генка повторяет даже не задумываясь...
Г. - ПЧЕЛА С ХРИПОМ ДЫШИТ!!!
Хотя до конца урока оставалось минут десять, урок на этом кончился.
Очевидцы рассказывали, что хохот нашей аудитории было слышно по всему
корпусу училища.