Кино и немцы
И вот лежу я на спине загипсованный,
Каждый член у меня расфасованный
По отдельности и до исправности,
Все будет в целости и сохранности.
Владимир Высоцкий, Баллада о гипсе
Загипсованный - это про Эрнста Неизвестного - одного из самых знаменитых ныне живущих скульпторов. Владимир Высоцкий был среди его близких друзей. Неизвестный ушел на войну добровольцем в 17 лет, в 1942, служил в ВДВ, был тяжело ранен в 1945, и всего загипсованного его признали мертвым и отнесли в морг. Родители получили похоронку, а на дополнительный запрос (мама не верила) еще одно подтверждение. Был посмертно награжден орденом. Он рассказывает, что ещё очень долго после войны четко чувствовал: воевал человек или нет. Когда, уже в конце 50-х он встретился с немецкими коллегами, то ощутил связь с людьми, против которых воевал, и эта связь была сильнее, чем со своими, но не воевавшими. Погуглите и вы легко найдете недавний документальный фильм про него, посмотрите его работы. Эрнст Неизвестный - прекрасный рассказчик, что редкость среди художников. Мне тут делать нечего.
А я перескажу историю человека незнаменитого, который много лет назад был моим сослуживцем. По работе мы почти не пересекались, а после тем более - слишком большая разница в возрасте. Просто случайно встретились утром и когда пересекали одну из центральных площадей нашего города, он неожиданно стал рассказывать:
- Я тут жил недалеко в детстве. В войну много домов разбомбили, дома старые, купеческие - так мы с пацанами всё клады искали по подвалам. Потом пригнали пленных немцев восстанавливать. Мы сначала бегали на них смотреть. Да не только мы, взрослые тоже приходили. Но как-то бы быстро привыкли. Ну, немцы...
Охрана ими еще меньше интересовалась - утром приведут, вечером уведут. А куда им бежать-то в центре России? И охрана у них была не такая как у наших зэков - наших охраняли мужики всё здоровые, красномордые и всегда в хорошем обмундировании, а эти сами-то от пленных в основном только оружием и отличались. Большинство солдат было после госпиталя, временно прикомандированные. Кто дембеля ждал, кто какой-то окончательной комиссии, а кто отправки в часть.
Работали тогда пленные в доме, что сейчас напротив нас. Бомба пробила крышу, и внутри все было разворочено, а стены стояли, как стояли. А хуле им сделается - этот дом ещё при Екатерине был построен. Вот перед фасадом свалили им гору кирпича, и они его таскали внутрь. Работали особо не напрягаясь. Выходили не торопясь из дома, брали по одному кирпичу (это я тебе буквально говорю - по 1 штуке!) и так же, не торопясь, шли обратно.
Но однажды с охраной пришел молоденький лейтенант и стал наводить порядок. Для начала расставил солдатиков с автоматами по периметру здания, чтобы красиво было (обычно-то они уходили в скверик и там весь день груши околачивали), а потом принялся за немцев: "schneller, говорит, arbeiten, вашу мать! Даффай-даффай!" Ну, это, чтоб им понятней было. Но им всё равно непонятно - как ходили, так и ходят. Тогда он приказывает немцам встать к стенке, а охране, соответственно напротив и приготовиться к стрельбе. Пленные безропотно приказ выполнили, а с нашими произошел небольшой облом. Вместо четкого и беспрекословного выполнения приказа старшего по званию, солдаты стали интересоваться, не слишком ли охуел товарищ лейтенант. Вынести такое было невозможно, и юный командир, выхватив солдатский автомат, выпустил из него длинную очередь. В немцев. Но поверх голов. Всё же настоящих буйных мало. После этого приказал разойтись и приступить к работе.
Уже почти 50 лет прошло, а я помню их лица, я близко стоял - они его не боялись.
Ну а потом цепочкой, по одному, пленные подходили к груде кирпича, брали по одному и несли его в дом. В том же темпе, что и раньше.
Они там ещё долго работали, а лейтенанта я больше не видел.