Было это четыре года назад, когда я учился на пятом курсе
филологического факультета. Как раз был второй семестр (последний рывок,
так сказать). В это время среди прочих наш курс изучал ЛАТ
(лингвистический анализ текста). Для тех, кто не знает, - предмет
скучнейший, но в то же время один из профильных, то есть знать его
студенты-филологи должны. Вела ЛАТ доцент кафедры литературы Наталья
Николаевна (фамилию называть не буду, чтобы не обидеть человека).
Человек она строгий, поэтому мы, студенты, ее побаивались и никаких
выходок, вроде смеха во время лекции или практического занятия, себе не
позволяли. И вот как-то на одном из практических занятий, которое она
вела в нашей группе, зашла речь о Пушкине. Да, об Александре Сергеевиче.
Принялась Наталья Николаевна рассказывать, как Пушкин стрелялся с
Дантесом. Затем она поведала о том, как к Александру Сергеевичу, уже
раненому, приехал один из его соратников. А Пушкин где-то там лежал с
раной еще не перевязанный. Вот только слово «раной» она при этом
произнесла очень необычно, и в результате у нее получилось: «А Пушкин
лежал сраный еще не перевязанный». И при этом Наталья Николаевна ничего
не заметила, как будто все ей было сказано правильно. Между тем, моей
группе (включая меня) стоило неимоверных усилий, чтобы не грохнуть. А на
перемене, в отсутствие НН, ржач в аудитории стоял неслабый.
Жизнь бедняг студентов была бы невыносимой, если бы в ней не было места
приколу.