Когда я был ребёнком, у нас в семье случилось большое горе - умерла собака. Это была маленькая пушистая болонка с глазками-пуговичками и разноцветными ушами по имени Каштанка. Вся наша семья была опечалена - псинка успела стать частью нашей семьи и всеобщей любимицей. Но больше всех страдала моя десятилетняя сестра. Заперевшись в комнате, она плакала так, как умеют только дети - громко и навзрыд, буквально исходя на крик. Казалось, утешить её было невозможно. В комнату то и дело отправлились делегации - то заходила мама, то, прокашлявшись, заглядывал отец, то мягко вступала оказавшаяся у нас по случаю бабушка. Но ничего не помогало. На исходе второго дня трагедии, семья заперлась на кухне. Папа сидел, зажмурившись и то и дело поправлял очки, мама, уперевшись в стол локтями, сдавливала виски большими пальцами, побелевшими от напряжения, а бабушка, отложив вязание, смотрела в стену и при каждом новом доносившемся из комнаты порыве плача всплескивала руками и вскакивала из-за стола, словно собиралась срочно куда-то бежать. Больше терпеть это было невозможно, и на семейном совете было принято решение - купить новую собаку. Дело это поручили маме, так как её подозревали в уморении прежней любимицы - кажется, где-то не там она оставила то ли мыло, то ли какую-то пачку порошка, не помню уже, и собака это съела.
- Да где же я возьму сейчас другую собаку? - отчаянно произнесла мама. - Вечер уже на дворе.
- Где хочешь, там и бери, - строго сказал папа. - Хоть вот на улице щенка бери, но этого плача я больше не вынесу.
Бабушка нечасто поддерживала его в житейских конфликтах, но теперь и она умоляюще смотрела на дочь.
Сказано-сделано. Мама собралась, взяла меня за руку, а зарёванную сестру подмышку, и отправилась за собакой. Сейчас знаменитый Птичий рынок, где можно было купить любого питомца - от крокодила до попугая Ары, предмета мечтаний любого ребёнка, давно закрыт или куда-то перенесён. В начале же девяностых он ещё работал. Однако, когда мы приехали туда, было уже часов восемь-девять вечера, и торговцы уже расходились по домам. Мы нашли только какую-то торговку хомячками да хмурого мужика, торговавшего похожим на опилки кошачьим кормом вразвес. От хомячка сестра с высокомерностью принцессы в изгнании отказалась, а мужика, провожавшего нас подозрительным взглядом, мы сами постарались обойти. Однако, удача всё-таки улыбнулась нам. На выходе с рынка мы увидели старушку, стоявшую с собакой неопределённой породы, похожей на смесь пуделя с терьером.
- Бабушка, продаёте собачку? - мама кинулась к старушке как к спасению.
- Продаю, - ответила та.
- Сколько ей лет?
- Да щенок ишо, молодой.
- А денег сколько хотите?
Старушка назвала цену. Собака выглядела непритязательно - уши у неё торчали на один бок, а голова была повёрнута на другой, словно она усиленно прислушивалась к чему-то, одна лапа была острижена, видимо, из-за лишая, другая как бы подвёрнута. Морда её также не выражала особого дружелюбия, казалось, псина вот-вот собирается зарычать.
Мама, видимо, оценив всё это, задумалась о покупке, но глаза сестры, начавшие наливаться слезами и напомнившие о перспективе провести ещё несколько дней в слезах и крике, решили вопрос в пользу продавщицы. Передавая деньги, мама разве что робко поинтересовалась: "А привитая ли собака?"
- Ещё как привитая, очень даже привитая, - отвечала старуха, считая купюры. Мне тогда показалось, что получив деньги, она буквально растворилась в воздухе, как некоторые персонажи сказок Перро.
Когда я начинал писать эту историю, мне казалось, что должно получиться нечто весёлое, но теперь, вспоминая подробности, я думаю, что в ней больше грустного. Печальна всё-таки иногда бывает собачья судьба. Уже после мы обнаружили, что у Каштана (так мы назвали пса в честь сдохшей его предшественницы) вся спина была иссечена шрамами - видимо, хозяин отыгрывался на псе, часто бил его. А может быть, это был просто дворовый пёс, и шрамы были следами старых боёв за лучшую суку или кусок кости на помойке...
Так или иначе, началась наша жизнь с Каштаном. Сначала он, кажется, ничем особенно не проявлял себя, только очень уж не любил ласку - при малейшей попытке погладить его, начинал рычать, а если вы пытались удержать его силой, он вставал в стойку, ощетинивался как дикообраз и медленно пятился в угол. Не принимать его всерьёз было опасно - он немедленно кидался в бой. Через неделю вся семья ходила, обмазанная зелёнкой. Кусался он сильно, совсем не так как Каштанка, которая даже в пылу игры не увлекалась настолько, чтобы сделать человеку больно. Через неделю его полностью оставили в покое, и он уединившись ото всех в углу перед дверью, вступил в единоличное царствование над нашей квартирой. Стоило приблизиться к его подстилке, и Каштан начинал страшно рычать, вскакивал с места и кидался на нарушителя. Я помню, он почему-то не мог забраться на диван в гостиной, и на этом диване в моменты, когда у пса было плохое настроение, спасалась вся семья, не исключая взрослых. Обычной была картина, когда я, идя с горячим чайником из кухни, рядом с которой располагалась подстилка Каштана, бежал не в свою комнату, а в зал и, вскочив на диван, сидел там, обжигая руки о чайник и молясь, чтобы он оставил меня в покое. Изредка пес милостиво разрешал себя выгулять. Желая пойти на улицу, он сам, в порыве как бы неожиданной нежности подходил к тебе и еле-еле начинал вилять хвостом - и так чтобы заявить о своих намерениях пройтись, и чтобы соблюсти достоинство. На улице он кидался на всех встречных и поперечных собак, не смущаясь их размерами (я помню, какие недоумевающие круглые глаза были у одного соседского дога, которого держала наша чопорная соседка, когда к нему, заливаясь злобным лаем, кинулся этот карапуз), а также очень любил, как бы это покорректнее... насиловать женщин так, как делают собаки - то есть обхватив ногу лапами и делая всем телом определённые движения. При попытке скинуть его, он начинал угрожающе рычать, а при случае даже кусаться. Продавщицы местных ларков все были недовольны, и просили не привязывать его там, где он может до них дотянуться. Не брезговал он и собаками. Однажды встретил на улице какую-то бездомную псину, которая была в два раза больше него, притащил её домой (то есть рычал, когда сестра, выгуливавшая его, пыталась отогнать её), и какое-то время весело проводил с ней время. Наконец, вечером её удалось выставить на улицу. Со временем его характер ещё сильнее ухудшился, и он стал кидаться на нас не только когда мы ходили мимо его лежанки, а когда просто показывлись в поле его зрения. Опытным путём был изобретён странный, но действенный способ: идя мимо Каштана, мы накидывали на него старую шубу, висевшую на вешалке. Сначала он пытался рвать и грызть её, а потом как попугай, клетку которого накрыли скатертью, успокаивался. Мы часто использовали этот метод, когда приходили знакомые или гости.
Я помню, была забавная история: учительница музыки моей сестры - молодая и скромная девушка должна была зачем-то зайти к нам домой. В это время так совпало, что у нас в доме отключили свет, и мама расставила по всей квартире свечи. Я забыл упомянуть, что Каштана мы кормили распространёнными тогда костями, продававшимися специально для собак, это были реально большие кости, иногда метрового размера. К ним Каштан почему-то очень привязывался, и даже дочиста обглодав кость, долго не разрешал убрать её. И вот представьте картину - молодая хрупкая девушка заходит в квартиру. Повсюду, словно на ведьминском шабаше, горят свечи, вдоль коридора белеют, как на кладбище слонов, огромные кости, похожие на человечьи. Из угла доносится страшное рычание, и мама, встречая её, бросает в угол старое пальто, которое кто-то немедленно начинает яростно терзать. Помнится, эта девушка сидела у нас как на гвоздях, и смылась через минуту, так и не объяснив родителям про какие-то дополнительные занятия и т.д.
К нам вообще стали редко ходить гости, даже соседи перестали заглядывать за щепоткой соли или парой яиц. На улице этого маленького пса боялись буквально все, дети пугливо сбегали из песочницы при его приближении, владельцы других псов оттаскивали своих любимцев, сквозь зубы цедя что-то о наморднике (попробовали бы вы на него надеть намордник!), даже старушки, вечно сидевшие перед подъездом, скрипя костями, поднимались с мест, внезапно вспомнив об убегающем молоке и начале любимого сериала. Но что было делать нам? Здоровую собаку усыпить было нельзя, да и мы никогда бы не пошли на это, а слава у Каштана была такая, что отдать кому-то его было невозможно... В итоге ситуация разрешилась сама собой - как-то сестра пошла с псом в магазин, привязала его перед входом, а, вернувшись с покупками, обнаружила, что собаку УКРАЛИ. Года два, наверное, эта история была в нашем дворе главным хитом :)
Тогда-то все мы вздохнули спокойно, а сейчас вот вспомнил и даже грустно стало - куда-то пропал наш пёсик, как его судьба сложилась? Жалко всё-таки.