Сандуны, Дневник Черчилля и ДТП
За походы всей компании в Сандуновские бани отвечал Андрей. Созвониться с банщиком Рифатом, заказать кабинет и веники, купить настойки для пара, всех известить о дате и времени.
За ним же бессменно сохранялась обязанность «культурной программы». Он добывал через многочисленных знакомых новые книги, рассказывал о прочитанном (а когда появились видеокассеты – об увиденном), при случае – давал почитать-посмотреть.
Приятели по еженедельному кабинету, все средней руки начальники из разных министерств, относились к этим его организаторским усилиям как к небольшому хобби: снисходительно и с благодарностью. Беспокоились только, когда среди книг изредка обнаруживались «привозные», не очень одобряемые: «Лолита», «Зияющие высоты», на папиросной бумаге машинописный «В круге первом», и прочий околосамиздат. Книги были дорогие, в основном, их брали почитать на несколько дней, опираясь на доверенных людей.
Как-то зашло обсуждение однотомника Типпельскирха «История Второй мировой войны». Большая часть компании впервые из этой книги узнала о числе взятых в плен советских солдат в первые месяцы войны, никто не хотел верить этим цифрам. Но книга на русском языке была издана Генштабом, для внутреннего пользования, в комментариях не было противоречий, и возражения пришлось бы аргументировать. У одного из компании, Аркадия, отец был генерал, командир дивизии, и он, в общем, знал и подтверждал ужасающее число пленных и вообще потерь советских войск.
Один из случайных слушателей дискуссии, из соседнего кабинета, уже в парилке обронил:
- Да вы, ребята, видно, дневник Черчилля не читали! Вот там столько деталей про Войну можно почерпнуть! Причём, Войну глобальную, с истоков, с причин, с 1939 года, всех театров и до конца.
Андрей встрепенулся: какой-такой дневник Черчилля? На каком языке? Сколько страниц? Где и как раздобыть? Сколько стоит?
Выяснилось, что есть издание на русском, совсем уже «для служебного пользования», тиражом не большим, но известное в узком кругу. Шесть томов, больше двух тысяч страниц мелким шрифтом с приложениями.
И Андрей загорелся: найти, достать, купить (если по карману), или хоть прочесть.
Но не всё так просто и быстро оказалось. Звонки и разговоры с десятками друзей и знакомых результата не дали. Кроме случайного соседа в Сандунах – никто и не слышал об этом издании. Идти в Ленинскую библиотеку было смешно и вряд ли полезно.
Прошли месяцы, и Андрею позвонил Юрий, давний приятель из Госплана СССР. Он там работал на какой-то средней должности, но как и Андрей, интересовался книжными новинками и через это увлечение был вхож в довольно высокие кабинеты.
- Андрей, привет! Ты меня как-то спрашивал про дневник Черчилля?
- Привет, и что? Знаешь, у кого он есть?
- Похоже, знаю. Захожу я тут к одному начальнику отдела, а от него выходит Б., начальник отдела развития городов, и подмышкой у него коричневатая книга с надписью «Черчилль», еле рассмотрел. Вроде ещё том три, цифрой.
- Так, так-так. А ты можешь к нему подкатиться, типа, попросить почитать?
- Ты смеёшься? Он из этих, из бывших к нам спущен. Бывший председатель Мосгорисполкома. Ходит в крахмальной рубашке, в спецпрачечной им стирают.
- Чёрт! А через кого-то?..
- Нет у меня через кого. Самое большее, что я могу – дам тебе его телефон, из справочника Госплана. Найдешь кого-то, кто поможет – пойдешь на контакт.
- Ну, и на этом спасибо, Юра!
И на этом всё остановилось.
До мелкого ДТП.
Тихонько двигаясь по улице Герцена* вверх (знак 40 км), Андрей углядел несущуюся слева из второстепенного проезда «Волгу». Не сбавляя скорости, она поворачивала налево, неумолимо догоняя «Жигуль-универсал» Андрея. Пытаясь уйти от столкновения, Андрей принял правее; выскочив через бордюр на пустой тротуар, ощутил заметный удар в заднее крыло.
Стоявший буквально в 30 метрах впереди гаишник (4-е управление, обслуживавшее Центр Москвы) всё видел и укоризненно покачал головой. Он направился к остановившимся машинам, похлопывая себя по сапогу полосатой палкой.
Выйдя из машины, Андрей буквально столкнулся с высоченным, интеллигентного вида водителем «Волги».
- Ты как ездишь, - заорал тот, - ты мне машину разбил, я тебя … - он задыхался, подбирая слова.
Андрей не торопясь заглянул под правое переднее крыло: было ясно, что подвеске не понравилась высота бордюра, скорее всего, придется менять шаровую, если не рычаг. Он обошёл машину сзади, посмотрел крыло. Удар пришёлся в самое сложное место, около лючка бензобака. Фиг хорошо выправишь.
- Товарищ водитель, - Андрей обратился к горестно присевшему у своего переднего крыла ворчащему виновнику. – Вы нарушили сразу два пункта ПДД: выезжая на главную дорогу, не уступили дорогу движущемуся транспортному средству, а после выезда на свою полосу, перестраиваясь, не пропустили машину, находящуюся справа от вас.
- Да ты что несёшь? Ты ещё скажи, что я тебе машину ремонтировать должен, - разогнувшись вновь заорал «интеллигент», поворачиваясь к подошедшему гаишнику.
Капитан нейтрально козырнул и сухо произнес:
- Документы.
Увидев в правах Андрея талон нарушений, с несколькими пробитыми компостером отверстиями, поверх перечеркнутыми, с удостоверяющими печатями, капитан удивленно выставился на Андрея.
- Да мне Саша Шитов помогает, - вполголоса пояснил Андрей, улыбнувшись углом рта, таясь от подходящего с документами страдальца из «Волги».
*****
За несколько лет до этого, катаясь ещё без прав на машине приятеля, Андрей въехал в зад «Волги» главного дирижера Театра Оперетты. Слипшиеся машины перегородили по диагонали въезд в Пушкинскую улицу**, по которой дирижеру до его спектакля оставалось ехать минуту.
Появившийся гаишник представлял собой образец незыблемости СССР того времени: полтора метра с небольшим в высоту, метр в ширину и в глубину, с улыбчивым перегаром. Как потом оказалось, это и был известнейший в Центре Москвы Саша Шитов из четвертого управления. Услышав от Андрея про «забытые дома права», он удовлетворился остальными многочисленными документами обеих сторон, отпустил возмущенного творческого работника на спектакль, а Андрею приказал ехать за ним на базу, на улицу Татьяны Макаровой***. По дороге машина Шитова остановилась у неприметного подвальчика, на её крыше зажглась «люстра». Из подвальчика выскочил мужичонка, сунул в окно машины свёрток.
В кабинете, вдохновлённый картиной кратковременной остановки у «подвальчика», Андрей быстро нашел с Сашей общий язык, и с тех пор находился под его покровительством по всем гаишным вопросам. Если случалось получить «дырку» в талон, Саша её «отменял», удостоверяя печатью очередное посещение подвальчика. Постепенно он проникся к Андрею, который не только привозил бутылки регулярно, но пару раз ночью заявлялся на «базу» с кастрюлей горячей закуски из круглосуточной пельменной у ЦК ВЛКСМ. Заметив, что Андрей часто мучается со штрафами и дырками в талоне, он провел среди него краткий инструктаж:
- Первое, если остановят, твое Министерство не катит, говори, что работаешь в Управлении Правительственной связи. Сидишь в Кремле, окна выходят в Тайницкий Сад. Дальше, если посмотрят-спросят про причёску – говори, что не аттестован. Теперь так: машина у тебя сейчас копейка белая, это уже хорошо. Дворники никогда не снимай, передний номер слегка перекоси правым краем вниз. Вытащи предохранитель дальнего света правой фары, увидишь внимание к себе гаишника, три раза быстро мигни фарами – получится, одной левой. Так ездит и так делает на задании наружка КГБ. Останавливать тебя будут в десять раз реже. А штрафовать вообще перестанут.
Однажды в случайной компании гости из далекой Грузии с грустной завистью вспомнили анекдот про то, как их богатому соплеменнику, чтобы ему в очереди не стоять, за деньги вынесли Ленина из мавзолея. Андрей прикинул, что сегодня при выезде на Красную площадь дежурит Саша. Спросил, сколько дорогие южане готовы заплатить за минутную ночную поездку по маршруту командующего парадом. Сказал, что это реально уникальная услуга и будет вполне на уровне анекдотичного выноса вождя. Озвученная сумма ему показалась очень привлекательной, и ближе к двум часам ночи они поехали.
Андрей остановил машину при выезде с улицы Куйбышева****, под знаком «только налево». Передав Саше обычный булькающий свёрток, Андрей объявил о желании уважаемых гостей столицы. Саша обошёл машину, посмотрел в лица всех пассажиров.
- Давай, только потихоньку, на второй передаче, скорость не переключай, не прижимайся ни к ГУМу, ни к мавзолею, окна закройте все. У музея разворачивайся совсем медленно. Что бы не увидел – не останавливайся, в случае чего, медленно подъезжай ко мне.
Андрей повернул направо и поплёлся вдоль ГУМа. В машине повисла восторженная тишина. В салонном зеркале вертелись головы, лягались локти.
Кое-где вдоль ГУМа лежали в стопках сварные металлические барьеры, в дни посещений мавзолея формирующие громадную очередь. У музея Революции две стопки были особенно большие, а между ними незаметно затаилась поносного цвета «Волга», видимо, с ГБшниками. Андрей отвернул лицо в сторону от «Волги» (гад Сашка, не мог прямо предупредить!) и аккуратно развернул машину обратно. Одинокая гуляющая ночная парочка заглянула в машину, как в диковинную витрину. Проезжая мимо выезда на площадь, Андрей мигнул левой фарой, и перегородивший пол-улицы Сашин силуэт поднял ладонь к козырьку. Сзади раздался удовлетворенный гортанный шёпот. Это был апофеоз.
В машине зародился будущий хит горных застолий и инструмент охмурения пляжных красавиц. Зашелестели купюры, и на Васильевском спуске в руке Андрея оказалось достаточно денег на два месяца беззаботной жизни.
*****
- Ладно, убирайте машины и попробуйте сами разобраться, - обронил капитан, показав шумному потерпевшему на знак «Уступить дорогу». Андрей пригласил его в свою машину. Тот прижал «Волгу» к тротуару и открыв дверцу «Жигуля», увидел на сиденье книгу. Андрей часто читал, ожидая друзей-подружек, и сегодня захватил Типпельскирха, желая освежить в памяти судьбу линкора «Ямато». Водитель «Волги» стоял и смотрел на томик не двигаясь. Потом наклонился и робко посмотрел через проем на Андрея, который уже перекладывал книгу назад.
- Это Типпельскирх у Вас? – заискивающе мотнул он головой в сторону книги.
- Да нет, это обложка только, я там кирпич прячу, мало ли кто в меня врежется и орать начнет.
- Нет-нет, правда, дайте посмотреть, - бочком протиснулся в тесную для него машину «читатель».
- Ну возьмите, только аккуратно, книга-то ценная.
- Да я давно её ищу, купить хочу, Вы не продаете?
- Послушайте, не продаю, эта книга – моя настольная. И давайте, с ремонтом моей машины разберемся, - Андрей назвал цену, почти её не завышая. Он учел знакомую суету пальцев сидевшего на сиденье человека. Его била дрожь любителя редких знаний.
Через минуту деньги лежали в бардачке Андрея. Но Типпельскирх оставался в чужих ладонях.
- Знаете что, я в Госплане работаю. Мы там часто книгами редкими меняемся. Попросите что-нибудь, я достану, а Вы мне эту хоть почитать дайте.
- В Госплане? Подождите, а Вы знаете такого?... – Андрей порылся в бумажнике, назвал фамилию Б.
- Конечно знаю, он как и я, начальник отдела. А что Вы от него хотите?
- Говорят, у него есть Черчилль, Дневник Второй мировой войны.
- Да, возможно, ему могли на Беговой***** выделить по прошлой его работе. Но ведь там шесть томов, я кстати, сам тоже не читал. Так как мы с Вами сможем договориться?
- А очень просто, два варианта: или Вы с ним договариваетесь о том, что я беру читать эти тома, допустим, на месяц, под любой разумный залог. Дополнительно к залогу получаете на этот же срок Типпельскирха. Или свяжете меня с Б., я сам с ним попробую договориться, и за Вашу рекомендацию – опять же, читаете Типпельскирха.
Однако, и эта комбинация ничего не дала. Б. оказался по-стариковски упёртым, сказал, что книг никому не дает ни на каких условиях. Но Андрей решил, что Типпельскирх и Черчилль не только исторически, но и космически явно связаны друг с другом, и теперь всегда брал его с собой в машину. Перечитывал и надеялся на ещё одно … нет, не на ДТП …
Однажды в пробке на Кузнецком мосту к его машине подбежал взволнованный человек, с умным лицом, но сильно потертый .
- Подвезите, опаздываю, пожалуйста.
Андрей кивнул рассеянно, не спросив куда и сколько.
Пассажир привычно отодвинул сиденье, устраиваясь по-удобнее, оглянулся в салоне, увидел на заднем сиденье Типпельскирха. Посмотрел внимательнее на Андрея. Начал говорить, как будто не завершил вчера мысль при расставании:
- Всё же сухарь ваш Типпельскирх. Одно слово: бюрократ и штабная крыса.
Андрей удивился словам и сдвинул машину вперед на несколько метров.
- Всё же не одно, а целых три слова, - улыбнулся он в сторону незнакомца.
- Ну да, ну да. Всё же в сравнении познаётся, - продолжил знаток мемуаров. – Я тоже, когда в первый раз прочитал, - показал он назад большим пальцем, - был потрясён и восхищен. А вот Черчилль пишет – так пИшет. И вроде факты почти те же, но их больше, и удовольствие получаешь.
- Это Вы случайно, не о Дневнике Черчилля?..
- Книга его называется «Вторая мировая война». В шести томах.
- Да, я слышал. Но вроде редкая вещь. Как Вам удалось её прочесть?
- Да не только прочесть! Читаю и перечитываю. Правда, у меня всего пять первых томов. По случаю купил. У пивного ларька. Племянник покойного министра связи Псурцева продал. Экземпляр №56, на каждом томе написано. С фамилией министра.
Андрей слушал эту бредовую притчу, метр за метром лавируя в пробке, уже у самой Неглинки.
- А … Вы не продадите мне … эти пять томов?
- Неет, продать не продам. Но Вы, я смотрю, любитель истории? Могу дать почитать. Только извините, по одному тому за раз. Двух суток на каждый том хватит?
*****
Сандуновским приятелям Андрей по памяти цитировал из Черчилля:
- Вторую мировую войну Лига Наций могла бы предотвратить парой батальонов в 32м году, дивизией в 34м году, корпусом в 36м году. Потом стало поздно.
- Мне много говорили о том, что никто не мог усидеть в помещении, в которое входил Сталин. И вот я в малом зале приемов Кремля. Входит Сталин. И я чувствую, как какая-то неведомая сила поднимает меня из кресла.
- Во время визита Молотова в Лондон шли непрерывные ночные бомбежки. Я предложил, для уменьшения риска, всей делегации разместиться у меня в поместье. Первым делом ответственный за безопасность потребовал ключи от всех комнат. Кличи нашлись, правда, с некоторым затруднением. Утром, после общего отъезда в город для переговоров, к мажордому подошла смущенная горничная и попросила пройти в спальню главы делегации. Она не знала, что ей делать с найденным под подушкой гостя пистолетом.
- В перерыве совещания в Тегеране, мы, в честь победы под Сталинградом, вручили советской делегации в торжественной обстановке Почетный меч. Сталин внушительно поцеловал меч и передал его Ворошилову, который его благополучно уронил. Вручение пришлось повторить для кинооператоров.
- Когда Сталин предложил без суда расстрелять 50,000 эсэсовцев только за принадлежность к этой организации, я стал категорически возражать, заявив, что Великобритания никогда не согласится с таким беззаконием. Сталин настаивал, и Рузвельт уже готов был его поддержать. Я просто встал и вышел, зайдя через коридор в какую-то тёмную комнату. Через пару минут я услышал мягкую походку Сталина, который подошёл ко мне сзади, слегка приобнял, и стал что-то говорить извиняющимся тоном, причём по-грузински. Я вернулся к столу заседаний, и к вопросу о массовых казнях мы больше не возвращались.
- Мне потребовалось усилить командование в Северной Африке, и я решил выехать на позиции, присмотреться к одному перспективному генералу. Во время объезда войск, кандидат часто выскакивал из машины, взбегал на песчаные барханы, как мне показалось, с целью продемонстрировать мне свою прекрасную физическую форму. В конце дня я высказался в том смысле, что компетентность командующего проявляется иначе. В итоге я назначил Монтгомери.
_____
*Б.Никитская
**Б.Дмитровка
***Болотная
****Ильинка
*****на Беговой улице в советские времена находился книжный спецраспределитель.
2015г.