Крысаря звали как дерево. Груша - Сорт Островский.
Грушей его назвал начальник лаборатории Истомин. Крысарь Груша был не молод и доживал уже третью лабораторную жизнь в оборонном виварии.
Истомин помнил Грушу еще маленьким нагловатым крысенком, которому первому в мире привили куриный грипп. Груша - Сорт Островский легко перенес птичью чумку, отделавшись легким заиканием, недержанием хвоста и удушающим запахом шерсти. Истомин сделал Груше пять инъекций стволовых клеток, полученных от умершего в зоопарке бородавочника. Это спасло Грушу и научный авторитет Истомина.
Они подружились.
Иногда Истомин брал Грушу домой, чтобы покормить остатки праздничного холостяцкого холодца, утыканного вкусными окурками. Груша – Сорт Островский радостно буксовал в вязком холодце, добираясь до свиных хрящиков и заикаясь веселыми песенками.
Иногда Истомин сажал Грушу на спринцовку, втягивающую мелкие капли фиолетового крысиного семени. Из семени делали яд для заказных оборонных убийств.
Истомин даже хотел усыновить крысаря, но Груша нечаянно сожрал приватизационные документы на квартиру, поэтому Истомин переселился в лабораторию. И стал делать опыты над Грушой не раз в неделю, как прежде, а каждый день, выдумывая все новые неизвестные науке болезни.
Свои злые опыты Истомин объяснил ожидаемой в скором времени высадкой сумасшедших инопланетян, способных заразить нашу голубую планету кучей нравственно грязных вирусов.
Истомин смешивал в тигле мазки триппера, кишечные палочки и циррозные биллирубины, поливая этот ядерный салат желчью мертвых песцов. И плевал в тигель, на счастье. Все эту дурь Истомин всаживал в Грушу грязными санитарными шприцами с надписью «морг и проч.»
Груша - Сорт Островский ронял хвостик и пах жженной шкурой, но каждое утро просыпался живым и здоровым, приветствуя Истомина криками – ебут, бля! Эти крики не были осмысленной речью Груши и появились вследствие короткого замыкания крысиного гипоталамуса, вызванного бесконечными ночными поллюциями.
Когда Истомин понял, что своей смертью Груша – Сорт Островский кончаться не будет, то решил замахнуться живучим крысарем на динамитную Нобелевскую премию. Он заявил, что положит крысаря под поезд. И не просто под поезд, а под товарняк с чугунными заготовками. И не просто положит, а растянет Грушу на три метра посредством слесарной струбцины, стоматологических щипчиков и барабанного отжима стиральной машины.
На пресс-конференции Истомин объяснил, что на этот ответственный шаг его подвинуло понимание роли человека как венца эволюции, способного растягивать не только время и пространство, но и дикую крысиную душу.
Растянутого на три метра Грушу - Сорт Островский положили на рельсы и проверили конвульсивное сокращение лапок ударами слаботочной рельсовой автоблокировки. Груша был в полном порядке и даже попросил холодца и выпить. Истомин налил Груше рюмку лабораторного спирта и поцеловал в сопливый нос. Груша закрыл глаза и сказал – ебут, бля!
Эти слова Груши вошли во все выпуски мировых новостных лент. Ушлые торговые сети тут же придумали новую крепкую водку «ебут, бля!», сигареты «запах груши» и презервативов «холодец крысы». А в кино стали крутить кассовый блокбастер «Прибытие поезда 2». Появился новый танец «щипчики и отжим». И новый вид сексуальной разрядки – слаботочная анальная автоблокировка.
А Нобелевский комитет отказал Истомину в премии, придравшись к тому, что растянутая на рельсах душа Груши отдавала крысиной шерстью. Истомин молча забрал Грушу – Сорт Островский в виварий, где всю ночь клонировал крысаря дедушкиной кувалдой. Утром в лаборатории было тесно от новых Груш – Сорт Островский, которые ругались, плевались и искали родину, которой у них никогда не было.
Истомин смотрел на серый вывод усталым взглядом успешного ученого и думал, что крысаря Грушу – Сорт Островский нужно бы как-то пометить в этом стаде клонов, чтобы не выпустить за ограду вивария.
Истомин вытащил Грушу из клетки и усыпил смертельным оборонным взглядом. Потом положил спящую тушу Груши - Сорт Островский на цинковый столик для вивисекции и покрасил крысаря йодом. А лапки и ушки обмакнул в зеленку. Получилась нарядная кукла, которую захотелось поняньчить об стену.
Истомин сделал цветную фотографию крысаря для загранпаспорта. Истомин собирался на Бали и решил прихватить Грушу - Сорт Островский, чтобы в отпуске продолжить свои бесконечные оборонные пытки.
Груша - Сорт Островский открыл заспанные глаза и тявкнул - ебут, бля!
Врал, сука. А может быть, смотрел в будущее.