Как-то нам назначили проректором отставного капитана военного корабля. Ну то есть просто корабля, конечно. Невоенных кораблей на их языке не бывает. Всё остальное на воде плавающее, как в больнице, называется судном. Этому он живо научил свою новую команду - дам из эпохи раннего мезозоя (зачеркнуто) из деканатов. Уже на второй день они приобрели осанку благодаря непроизвольному произрастанию в струнку при виде этого ходячего восьмипудового якоря в жопу.
Матерные слова из него почти не вырывались. Но багровая морда его, казалась, грозно отсвечивала огненной лавой, кипящей внутри капитана, аки в злоебучем Везувии. Вылетало наружу это аццкое пламя редкими искорками. Епитрахиль нашего батюшки, зав. кафедрой религиоведения, он от души похвалил, чуть стёкла не треснули, но назвал при этом ебитрахилью. Иначе у нас ее с тех пор никто не называет. Что называется, родной язык принял наконец замысловатое иноземное слово в свои объятия.
По мере погружения нового проректора в глубины наших проблем чувствовалось по нарастающим толчкам, что извержение не за горами. Оно застигло меня в соседнем кабинете, сидя у другого проректора. Мы начали терять нить собственного разговора, тревожно вслушиваясь в раскаты грома за стеной. Слов капитана почти не было слышно. Но на то и дан моряку могучий голос, чтобы отдельными простыми словами докричаться до самого дна трюма с давно уже обосравшимся кочегаром, когда девятый вал в жуткой ночи перекатывает тебя через палубу, а ты уцепился за штурвал, отчаянно дрыгая ногами в бешеных потоках, чтобы не смыло за борт нахрен, как таракана при смыве унитаза.
Действо за стенкой называлось методическим совещанием деканатов. Но там явно творилось примерно то же самое. Капитан давал теткам указующую речь, как спасти наш тонущий корабль, и был в ярости. До нас охреневших доносилось только: "Ёб один! ... Ёб одиин!! ... Ёб одииин!!!" Это было более-менее понятно. Кого, зачем - ясно было, что уже неважно. Но потом почему-то понеслось загадочное "Ёб два!!!" Хотя далее капитан продолжал периодически возвращаться к тезису, что ёб всё-таки он один. Среди этой дихотомии мы уже плохо воспринимали действительность, тихо хохоча в обе глотки, чтобы не спугнуть ненароком этого чудо-соловья. "Ёб один" он произносил с тоской и омерзением, "Ёб двааа!!!" - наоборот, с огоньком и восторгом.
Чтобы разобраться в этой чертовщине, я открыл дверь в общий проректорский предбанник. Из капитанского кабинета пулей вылетела тетка-методист, красная как рак. Причем не просто рак, а с физиономией, напряженной от близкого к разрешению запора. По ее поплывшей яркой косметике я подумал, что дама разрыдается прямо здесь. Но ее невнятные угуки происходили со скоростью допплеровских эффектов и закончились в дальнем конце коридора громким ржанием. Секунды через три вылетела еще одна с теми же симптомами. В приоткрытую ею дверь отчетливо донеслось азартное - "А ТЕПЕРЬ - ЕБАЙ!!!" После чего раскрасневшиеся тетки полезли наружу пачками.
Выдержки из военно-морского университетского словаря этого совещания:
Индивидуальные образовательные программы первого поколения - ИОП-1, второго поколения - ИОП-2
eBay - популярное место онлайновой торговли всякой всячиной, где капитан решил по дешевке скупить подержанные учебники для нашей новой англоязычной программы. Акцент на совести капитана.