Это была ошеломительная встреча. Среди бестолковой суеты торгового зала она привлекла мое внимание своими идеальными формами. Все окружающие перестали существовать для меня. Что-то неуловимое в ее позе сказало мне, что она не против быть моей. И тогда я промолвил:
- Девушка... вот эту полторашку Жигулевского, пжалста!