Хочу рассказать про охоту. Не, не ту, когда ей охота и тебе охота, а про настоящую, на дикого мощного зверя, бурого медведя. Зверь этот необычайно силен, умен и можно даже сказать хитер, но повадился он в совхозное стадо нетелей валить. А так как в душе он все же заготовитель, то врываясь в стадо, валил налево и направо — столько хрен сожрешь! При советской власти такое не любили, ведь вместе с телками он мог завалить и социалистические показатели, поэтому и дали указание местному егерю этот беспредел остановить. Судя по следам и рассказам скотников, медведь был матерый. Настолько матерый, что одну телку ложил на левое плечо, а вторую на правое, хотя и скотников от говядины уже тошнило. Егерь решил пойти не один, а взял с собой стажера. Поэтому передавая навыки, он делал все толково и обстоятельно. Нашел тропу, на тропе закрепил петлю, для себя и стажера сделал на дереве «насест» и охота началась. Но затягивалась. Медведь сука, не шел. Толи с прошлого раза обожрался, толи чувствовал подвох. Свечерело, а потом стемнело. Ночь была настолько темной, что как говорится — хоть глаз выколи. Время шло, сидеть нужно было без движения и естественно, что эти два охотника кемарнули. Проснулись они от дикого рева. Рев шел из района петли, дерево к которому она была привязано трещало, а утробный рык говорил, что жертва села прочно. Но ночь то темная и пока егерь вылупив глаза в эту самую темноту размышлял куда всадить пулю, справа заработал автомат. Судя по скорострельности это был именно «калаш», хотя у стажера была одностволка. Беспрерывная стрельба, дикие крики жертвы и стажера, треск дерева, все слилось воедино, создавая такой ажиотаж, что егерь на всякий случай тоже пару раз пальнул. Ну так, чтобы потому не отдавать все лавры стажеру. Через пару минут все утихло.
-Завалили, походу! - утер пот стажер, - как есть завалили! Я ему пару раз в башку попал и раза три в сердце.
-До утра не спускаемся! Медведь хитер, если подранок, то мог затаится, ждем рассвета! - урезонил его егерь, еще раз всмотревшись в тьму, стараясь сообразить где там башка, а где сердце.
Рассвет забрезжил совсем скоро и стажер приложил к глазам взятый бинокль.
-Слышь, - после долгого вглядывания в него и интенсивного кручения барашка, произнес он, - а медведи бывают пестрыми?
-Что значит пестрыми?! - опешил егерь, списав все на стресс стажера.
-Ну пестрыми, часть белая, а часть бурая, типа мама была белым медведем, а папа бурым или наоборот... - накручивая барашек не успокаивался стажер, - и это, это... с рогами они бывают?
Стресс явно выходил за рамки допустимого и егерь вырвал у него бинокль. Навел на место лежачей жертвы, тоже покрутил барашек и
-Мля! Производителя завалили! Куда ты говоришь ему попал?!
-Какого производителя?! - теперь уже опешил стажер.
-Совхозного, мля! Быка-производителя. Что он сука тут ночью делал?!
Все оказалось прозаично как всегда. Медведь почуяв неладное зашел с другой стороны, завалил с пяток телок в загоне летнего пастбища, хотел вточить и производителю, но тот бой не принял и ломанулся куда глаза глядят, поэтому и несся по этой злополучной тропе, пока его не остановила петля, а потом охота.
Пришедшие посветлу к месту побоища скотники поцокали языками, посокрушались, но приняли как должное.
-Мы руководству скажем, что его тоже медведь завалил, - после недолгого раздумья произнесли они, - чтобы к вам претензий не было. Но если, сука, к вечеру вы медведя не уложите, то быка и замените!
После этих слов все стадо нетелей как-то повеселело и стажеру даже показалось, что некоторые ему стали подмигивать. Медведя взяли на лежке после сытного обеда.