Юмористические истории

Сегодня утром тороплюсь на работу. Консьержка наша, бесподобная Лена, кричит из своего окошка:

- Наташа! У вас всё хорошо?

Удивлённо останавливаюсь.

- Все отлично, Лена! - Кричу в ответ. - Не считая того, что опаздываю.

- Ай, поверьте, на смертном одре вы, может быть, вспомните, как мы тут с вами мило болтали, но точно не вспомните о каких-то скучных опозданиях на работу!

Я согласно улыбнулась и поинтересовалась в ответ:

- Как ваши дела?

- Могли быть и лучше! - Охотно отозвалась Лена.

- Что так?

- Алла уволилась, и я никак не могу подобрать себе сменщицу! Вчера утром приходила одна, ну такая интеллигентная - просто, королева английская, подвинься! Расположились с ней за столиком, стали разговаривать и пить чай, как две благородные леди. Я расписывала ей наш подъезд во всей красе и уверяла, что только по недоразумению здесь не висит табличка "Подъезд образцового содержания"...

И тут из лифта выходит Гриша, жилец из 79-й. В жёлтых трусах и шлепках. Как из бани, честное слово.

- Доброе утро, дамы! - Помахал нам игриво, встал на крылечке и курит.
Мы ошелело смотрим на него в камеру и понимаем только одно - человек соблюдает баланс: одновременно гробит и закаляет свой молодой организм, чтоб у него всё хорошо было.

У новенькой мгновенно запотели очки. А меня разобрал смех. Это же эпизод для комедии в духе Георгия Данелии.

Он возвращается обратно, я ему кричу:

- Григорий, вы бы хоть куртку накинули! На улице минус пять!

Сменщица же моя высокодуховная побледнела и залопотала:

- Боже, боже, какой кошмар! Нет, я к такому не готова! Я не смогу! Нет, нет, нет...

Как курсистка, честное слово. Подумаешь, человек вышел на крыльцо в трусах! Да, в феврале. Да, на крыльцо многоквартирного дома. Да, трусы были ярко-желтые. Но ведь они были!

Я стала ее успокаивать и убеждать, что это наш местный клоун, совершенно безобидный, подрабатывает актером, немного склонен к эксцентрике. Даже приврала, что он вообще тут снимает квартиру и через месяц съедет.

- Целый месяц! - Ужаснулась эта воспитанница института благородных девиц. - Я столько не выдержу!

И тут этот клоун снова выходит из лифта! На этот раз в куртке.

Кричит:

- Лена, вы просили - я надел куртку!

И распахивает ее эффектно, как чертов эксгибиционист в парке.

А под курткой вообще ничего. Даже жёлтых трусов!

Наташа, ну что вы смеётесь, я так сменщицу себе никогда не найду!
©️Волошина Наташа

Иногда новости - лучший анекдот. Читаю Коммерсант от 12.02. Оказывается, согласно Постановлению Правительства РФ от 10.07.2001 № 527, великий русский поэт А.С. Пушкин, был убит Э. Дантесом. Как помнят все культурные люди, был литературный персонаж в таким именем в романе «Граф Монте-Кристо». И по слухам, Дюма неспроста дал ему такую фамилию, но имя все-таки другое, Эдмон, ведь убийцу Пушкина звали Жорж. Мало ли, может судебных исков боялся, ведь Дантес был сенатором. 20 с лишним лет эту ошибку никто не замечал, но 2 года назад некий юрист стал бороться за истину. Подробности в статье, с купюрами:
Он вам не Эдмон

Минкульт и КГИОП перепутали Дантесов в названии места дуэли Пушкина

В документах правительства РФ, Минкультуры и петербургского комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП) уже не один год можно наблюдать ошибку, связанную с описанием места дуэли поэта Александра Сергеевича Пушкина и Жоржа Шарля Дантеса. В федеральном реестре объект культурного наследия числится под названием «Место, где 27 января 1837 года состоялась дуэль поэта Пушкина А. С. с Дантесом Э.». Как предположила юрист Юлия Коновалова, речь идет, вероятно, о герое романа Александра Дюма «Граф Монте-Кристо» Эдмоне Дантесе. Добиться исправления этой ошибки госпожа Коновалова пытается уже около двух лет, но мешает бюрократия.
История общения юриста с вышеуказанными ведомствами отражена в личном Telegram-канале госпожи Коноваловой. С ее слов, после случайного обнаружения этой ошибки она позвонила в музей Пушкина на Мойке — там подтвердили, что Дантес действительно Жорж Шарль. После этого Юлия Коновалова не раз отправляла запросы в профильные ведомства — в КГИОП признали, что ошибка есть, но пояснили, что исправить ее «нельзя» до внесения изменений в постановление правительства РФ.
«В январе 2024 года я написала в Министерство культуры РФ с вопросом, почему до сих пор не исправлена ошибка. И получила ответ, что у Министерства культуры РФ нет оснований для внесения изменений. Потому что о технической ошибке им должен сообщить КГИОП Санкт-Петербурга. А они не сообщили»,— написала в своем Telegram-канале Юлия Коновалова.

Летом 2024 года юрист вновь написала в КГИОП, после чего комитет направил обращение в Минкульт. Тем не менее в документах Дантес все еще фигурирует как «Дантес Э.». Как сообщили «Ъ-СПб» в КГИОП в ответ на запрос, в названии объекта действительно допущена ошибка, однако она «не влияет на установленные границы и режим территории объекта культурного наследия».

«В соответствии с разъяснением Министерства культуры Российской Федерации, согласно статье 28 Федерального закона № 73-ФЗ "Об объектах культурного наследия..." сведения об объекте культурного наследия, включенном в реестр, могут быть уточнены по результатам проведения в отношении такого объекта государственной историко-культурной экспертизы в установленном порядке»,— ответили в комитете.
Для того чтобы исправить инициалы Дантеса с героя романа «Граф Монте-Кристо» на реально существовавшего человека, КГИОП организовал государственную историко-культурную экспертизу, причем за внебюджетный счет. Если все пройдет успешно — она поможет заменить букву «Э.» в постановлении правительства РФ от 10.07.2001 № 527.
История имела продолжение - в сегодняшнем выпуске Коммерсанта было сообщение, что данным вопросом заинтересовался спикер ГосДумы. Ждём развития событий :).

Третий день подряд Фейсбук подсовывает однотипные новости. Сегодня это, например: "Акция ко дню Святого Валентина. В Канаде любой желающий может назвать крысу именем бывшего возлюбленного, после чего скормить её сове". И вот я думаю: а может, не будем мелочиться? Например, такая акция: назови кота именем бывшего и собственноручно его кастрируй. Или такая: назови собаку именем бывшей, а потом пристрели эту суку.

Ну а собаку с кошкой накорми, погладь и оставь в покое.

После работы я вечерами ездил на свою стройку. Доезжал на трамвае до моста, а через него шел пешком в наш пригород. В двух кварталах находился тещин дом, где мы раньше жили и радушная "мама" кормила сытными ужинами по старой памяти. Так было, как и обычно в этот августовский день. Как обычно, если бы не феноменальная жара. Термометр, несмотря на вечернюю пору, застыл на отметке +33 по Цельсию.
Сделав пару замесов на бетономешалке, а затем по приходу в тещин домик поев жирных дранников со сметаной и домашней колбасы, я почувствовал некую вялость в теле и пошел в свою бывшую комнату прилечь на диван-кровать, попутно захватив свежую газетку с речью Горбачева. Вязкие словеса которого ввели меня окончательно в полудрему, которая была однако нарушена скрипом открывающейся двери.
Я вяло повернулся в ту сторону, железный щит круглой печи заслонял обзор. Из-за него появилась Маша, младшая сестра жены. Недавно она закончила среднюю школу и стала вдруг "деловой колбасой" с амбициями. Маша была в нелепом махровом халатике и с накрашенными губами, а пепельные волоса блестели бриолином.
-Давай вали с дивана- с ходу пошла она в атаку.
-С чего бы это?- вставать не было ни сил, ни желания.
-Мне надо кое-что достать с печки!
-Ну так доставай!
Маша вскочила на ногами на полированный подлокотник дивана, где располагалась в то время моя голова и стала шебуршать рукой по верху щита, пытаясь что-то ухватить. А я продолжил чтение. Маша же встала на цыпочки и немилосердно трясла ногами подлокотник, отчего строчки в газетке прыгали и я постоянно терял ход мысли нашего генсека. В раздражении я глянул наверх. Халатик Маши от телодвижений расстегнулся на нижней пуговице и я обозрел внутреннюю сторону ее налитых спортивных ляжек и полоску шерстяных панталон между ними. И желая ее подкольнуть ляпнул.
-И какого хрена ты в такую жару напялила на себя шерстяные трусы?
Машу от неожиданности свела судорога, от которой в шерсти обозначилась розовая щель и я поздно понял свой оплошность. Потом она громко ойкнула:
-Мама!- и с этим криком подскользнувшись обрушилась на меня. Занятый газетой я не успел ее подстраховать.
Крик отозвался эхом:
-Маша я здесь, что он с тобой делает?
Это обеспокоенная "мама" подслушивала за дверью и ворвалась в комнату, вооруженная мокрой половой тряпкой. Увидев происходящую картину, то есть сидящую на мне полуголую Машу она слегка тормознула, но скоро очухалась и с криками:
-Ах ты гад!- стала работать ею на манер пращи.
Доставалось и Горбачеву и Машиной голой заднице. Тут уж не выдержал и я. Столкнув с себя Машу, которая напоследок свернула перед моими очами своим уже возбужденным органом, я заорал:
-Ебанутая семейка!!!- и выбежал из дома. Через пару кварталов бодрого шага меня внезапно стали душить приступы смеха.
Жена дома была уже в курсе. Мама позвонила и сказала, что Эдвинс хотел изнасиловать Машу, но почему-то Маша была наверху.
-Ну так мама, это Маша хотела его изнасиловать.
Я рассказал своей всю историю, что ее отнюдь не удивило. Маша недавно начала "курить табаку" и на щите прятала сигареты. Маме было сразу же телефонировано, что произошел несчастный случай и Маша упала с печки на Эдвинса.
-А зачем она туда полезла?
-Ну этого я уже не знаю?
Через пару дней о произошедшем конфузе забыли, только поднабравшийся в субботу тесть легонько ткнул меня локтем и ехидно спросил.
-Ну какая из дочЁк лучше?
Но теща грозно осадила его поползновения:
-Не смей распускать в доме свой похабный язык!

В НХЛ в этом сезоне выступают 11 российских вратарей. Александр Овечкин, бьющийся за то, чтобы побить «вечный» рекорд Уэйна Гретцки по числу заброшенных шайб, перед каждым матчем, где ему противостоит русский страж ворот, подъезжает к вратарю, улыбается, и говорит одну и ту же фразу:
- Я тебе сейчас захуячу!

Иордания. Недавно переведенные глиняные таблицы, найденные близ Мертвого моря, раскрыли, что Содом и Гоморра первоначально финансировали Агентство США по стимулированию развития [USAID].

Согласно обнаруженным хроникам, и переведенным первой парой археологов Чикагского университета, очевидно, что города Содом и Гоморра финансировали шекелями американских налогоплательщиков. Помощь со стороны Агентства ограничивается самим Господом Богом: «Пролив в городе сии серу и огонь дождем с неба и нис провергнув всю окрестность сию, и все жители городов до сих пор, и все произрастания земли».

«Мы видим типичную программу USAID, — говорит руководитель раскопок Джексон Хэвиленд. — Пару миллионов шекелей на гей-оргии, земельные наделы для «познания» гостей, плюс несколько тысяч они для обучения юных жителей Гоморры тем, что родились «не в том» теле. Разумеется, в современных деньгах будет гораздо больше: как-никак происходит инфляция за все эти годы. Похоже, у них и впрямь все было на мази, пока вечеринку «Не прервал случайный метеоритный град».

В древних табличках перечислены следующие расходы: 400 000 шекелей на отдельные рейвы в честь богини плодородия и 75 000 шекелей на небольшие таинственные расходы, которые в переводе пока не нашли аналога на английском языке «Наверняка что-то похабное, — Президент Хэвиленд — Предыдущий пункт мы перевели как «Голубой вечер» игры на кожаной флейте».

В погоне за минусами... Колобок,если б его написал Фридрих Ницше
▎Колобок: Так говорил Заратустра

Пролог: Из Праха и Воли

Не в уютной избе, но в зияющей пустоте кухонного бытия, где лишь тень старухи и старика маячила над печью, был зачат Колобок. Не по прихоти голода, но из неясной, мутной воли, что бродит в утробе бытия, был вылеплен он из праха муки и капель елея. Не "испеки мне, старик, Колобок", но "сотвори что-то, что отвлечет нас от ужаса небытия" – таково было невысказанное повеление.

И вот, явился Колобок. Не румяный и веселый, но скорее бледный, с трещинами, напоминающими линии судьбы на челе обреченного. Положенный на подоконник – границу между душной избой и ледяным дыханием внешнего мира – он ощутил первое дуновение Воли к Власти. Не к власти над другими, но к власти над собой, над своей предопределенной участью – быть съеденным.

Глава I: Бегство от Стада

"Катись, Колобок," – прошептал ветер, не как ласковое напутствие, но как приказ судьбы, всегда толкающей вперед, в неизвестность. И Колобок покатился. Не от бабки и деда, но от самой идеи быть поглощенным, растворенным в ничто. Бегство стало его первым актом самоопределения, криком отрицания "стадного" предназначения.

Навстречу ему – Заяц. Не трусливый беглец, но воплощение слабости, трепещущий перед ликом неизбежности. "Колобок, Колобок, я тебя съем!" – не угроза, но жалкая попытка утвердить свою хрупкую волю, доказать себе, что он еще способен влиять на мир.

Колобок не пел ему песенку о бабке и деде. Он воззвал к его ничтожности, к его рабскому страху перед волками и лисами, перед самой жизнью. "Заяц, ты дрожишь, потому что уже съеден! Ты – призрак, тень страха! Я же – становление, я – Воля, покатившаяся от печи к горизонту!"

Заяц, потрясенный этой речью, не смог возразить. Он отступил, вновь погружаясь в свою трясину бессилия. Колобок покатился дальше, ощущая прилив сил, опьяненный первым вкусом победы над слабостью.

Глава II: Встреча с Серым Волком – Мораль Рабов

Волк – не просто голодный зверь. Он – воплощение морали рабов, диктующей подчинение силе, принятие своей роли в иерархии бытия. "Колобок, Колобок, я тебя съем!" – не жажда насыщения, но утверждение порядка, закона джунглей, где слабый должен подчиниться сильному.

Колобок остановился. "Волк," – произнес он, – "ты рычишь, но твои клыки – лишь жалкое подобие истинной силы. Ты живешь по законам стада, по морали слабости, где сила – лишь физическое превосходство, а не внутренняя мощь Воли!"

Волк оскалился, готовый к броску. Но Колобок продолжил: "Ты боишься свободы, боишься хаоса становления. Ты цепляешься за иллюзию порядка, за предсказуемость пищевой цепи. Но я – отрицание этого порядка! Я – случайность, вырвавшаяся из цепей необходимости!"

Волк замер, смущенный этими словами. Мораль рабов не давала ответа на столь дерзкое отрицание. Он не мог постичь Колобка, чья сила не в клыках и лапах, а в дерзости духа. Волк отступил, бормоча что-то о безумии и неповиновении.

Глава III: Медведь – Тяжесть Бытия

Медведь – не злобный хищник, но воплощение тяжести бытия, инерции, усталости от вечного повторения. "Колобок, Колобок, я тебя съем!" – не голод, но желание поглотить все, что движется, остановить поток времени, вернуться к изначальному покою.

Колобок взглянул на его тучные бока, на его усталые глаза. "Медведь," – сказал он, – "ты не голоден. Ты устал. Устал от бремени бытия, от бессмысленного хождения по кругу. Ты хочешь поглотить меня, чтобы поглотить само движение, саму жизнь, которая тебя тяготит."

Медведь зарычал, но в его рыке слышалась не ярость, а тоска. "Ты прав, Колобок," – прохрипел он, – "Я устал нести свою тяжесть. Но что же делать? Как избавиться от этого бремени?"

"Избавиться нельзя," – ответил Колобок, – "Но можно нести его с гордостью! Можно превратить тяжесть в силу, инерцию – в движение! Стань не поглотителем, а созидателем! Преобразуй свою усталость в творчество!"
Медведь задумался. Слова Колобка, словно луч света, пронзили тьму его усталости. Он отпустил Колобка, чувствуя, как в его груди зарождается неясное стремление к чему-то новому, выходящему за рамки вечного повторения.

Глава IV: Лиса – Соблазн Нигилизма

Лиса – не просто хитрая обманщица. Она – воплощение нигилизма, соблазна отрицания всякой ценности, всякой Воли. "Колобок, Колобок, какой ты румяненький! Спой мне песенку!" – не лесть, но насмешка над тщетностью усилий, над иллюзией самоопределения.

Колобок, уставший от борьбы, опьяненный своими мнимыми победами, поддался соблазну признания. Он вскочил Лисе на нос, готовый пропеть ей гимн своей Воле, гимн своему величию.

Но Лиса не слушала его песенку. Она смотрела ему в глаза, и в ее глазах Колобок увидел пустоту. Не голод, не злобу, не усталость, но ледяную пустоту, отрицающую всякий смысл, всякую ценность. И в этой пустоте Колобок увидел свое собственное ничтожество, тщетность своих усилий, бессмысленность своего бегства.

"Колобок, Колобок," – прошептала Лиса, – "Ты бежал от судьбы, но судьба – это ничто. Ты искал Волю к Власти, но власть – это лишь иллюзия. Все тщетно, Колобок. Все – ничто."

И в этот момент Лиса сомкнула зубы. Не из голода, не из хитрости, но из торжества нигилизма, поглощающего всякую Волю, всякое стремление к самоопределению.

Эпилог: Прах к Праху, Воля к Ничто

Колобок был съеден. Не как жертва голода, но как символ тщетности человеческих усилий, как доказательство торжества нигилизма над Волей к Власти. На месте его гибели не осталось ничего, кроме пыли и разочарования.

Таков путь Колобка – путь всякого, кто осмеливается выйти за рамки стада, кто стремится к самоопределению, кто ищет Волю к Власти. В конце пути его ждет Лиса – воплощение нигилизма, отрицающая всякий смысл, всякую ценность.

Но даже в смерти Колобка есть урок. Его бегство, его борьба, его дерзость – все это было не напрасно. Ибо даже поражение, даже гибель, если они были встречены с гордостью и дерзостью, могут стать утверждением Воли к Власти, криком отрицания нигилизму.

Ибо даже в прахе, из которого был создан Колобок, продолжает тлеть искра Воли, готовая вспыхнуть вновь, в новом Колобке, в новом порыве к самоопределению, в вечном возвращении борьбы и поражения. Такова вечная трагедия и вечное величие бытия.