Все новые основные авторские истории за день

Много лет назад переводила на конференции медиков по теме насилия. Это медики. Они крупным планом выводили на экран половые органы (заметьте, не лица) жертв насилия: детей и женщин. Да, попы тоже.
Дегенератам, которым смешна тема насилия, борделей и извращений, имеет смысл ознакомиться с данными правозащитников, работающих в этой области.

В юридических вузах тема изнасилований традиционно привлекает нездоровое внимание студентов.

Тут уже пищали на эту тему и возмущались неумные "девы", но повторю им ещё раз: если после секса на теле вашего партнёра осталось то, что называется телесными повреждениями, у вас есть все шансы загреметь по этапу.

Мораль проста: агрессивны - не лезьте, любое насилие наказуемо, а ржание над жертвами признак того, что половой жизнью некоторая часть аудитории жить не особо умеет.

Состояние законодательства таково, что позволяет грамотно оформить любое оскорблённое насилием лицо.
Однако разница между обсираемым некоторыми Западом и местным социумом в том, что там над жертвами не ржут и не издеваются, а тут девочки боятся голос подать в свою защиту и в защиту обиженных подруг.

Отличие праведного гнева от социальной истерики: праведный гнев всегда в защиту жертв. Как только начинается поношение за частную жизнь других людей, это уже уровень партсобрания на сеновале: сами не умеют толком, но других учат.

В школах вместо разумных тем по анатомии дуры сплетничают о детях на тему, кто с кем сел за одну парту и надолго ли. Это вызывает у многих детей омерзение не к противоположному полу, а к социуму.

Подавляющее большинство шуток на этом ресурсе о сексе омерзительные и пошлые, но плюсов много. Таково ваше большинство.

Здоровые люди способны спокойно смотреть на обнажённых людей. Если начинается истерика при виде чужих ног, груди и задницы, бегите кросс. Поможет успокоиться.

Я слесарь-наладчик высокого разряда и подрабатываю бывает то там, то сям. И вот энное количество лет тому назад приключилась со мной довольно занимательная история. Было воскресное утро и я вышел с фолиантом под мышкой понежиться на солнце, как вдруг мою флегму развеял внезапно резкий звонок мобилки.
-Эдвинс Ефграфович, не могли бы вы срочно явиться на операцию в наш госпиталь?- вещал встревоженный голос дежурной сестры Дуни.
Отбросив на столик фолиант, я прямо в тапках прыгнул за руль и втопил по газам.
Посреди операционной лежал благообразный господин со вскрытой черепушкой. Что-то среднее между Карлом Марксом и нашим сантехником Йоськой.
-Вот, коллега, интересный случай, зашли шарики за ролики.
Я приблизился к бородатому экземпляру и тут же отпрянул. Экземпляр щедро источал пряную смесь чеснока с серой. Пришлось сгонять в раздевалку за противогазом.
Случай был действительно редким и даже редчайшим. Ни один ключ из моего набора не подходил. Спасовал бы и сам профессор Ломброзо.
-Модель Прима-Т-бис констатировал я, разработка пьяного Эпиметея. Предлагаю в утиль!
Коллеги оживились и засовещались:
-В соседний пруд рыбохозяйства?
-Исключено, потравит нам всех миног!
-Мыло, абажур?
-Предлагаю на химзовод в качестве компонента для новой разработки дихлофоса: "Вельзевул, повелитель мух!"
Я засадил пробирку чистого спирта и засобирался с чувством исполненного долга, а Дуня пошла за тачкой.

Опосля перестройки. Москвичей ещё считали умными, потому международное право в наших пасторалях не было предметом первой необходимости, но постепенно пришло осознание надвигающегося законодательного маразма.

Куда впихнуть предмет?
Удар приняла на себя кафедра административного права, согласившись выдавить из себя программы и конституционного, и международного, и антимонопольного, и финансового права.
А потом понеслось... ждём кафедру криптовалютничества.