Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Холодная постель, измятая подушка, Закуска на столе четвертый день стоит... Давно, допив вино, ушли друзья-подружки, Остались лишь амбре, окурки и гастрит.
Стреляет в голове, как будто из царь-пушки, И старый огурец за пазухой лежит, И мечется душа от пяток до макушки - То ль ищет выхода, то ль просто так шустрит.
Не надо было мне устраивать поминки По старой лжи, по развалившейся стране. Ну, развалилась - что ж, спиваться, в самом деле?
Щас полежу еще чуток - и в гости к Нинке Которая скорей всего жива вполне, Но помнит не вполне, как мы тут посидели...
О, осенний Лондон, как ты мне противен То ли дело - милый зимний Петербург Впрочем, в Сан-Франциско или в Тель-Авиве Мне противно тоже. Замкнут этот круг.
Грустно петербуржцам в пошлом грязном мире Всех других епархий, стран и городов... Остается скорбно предаваться лире Или же бутылке, от больших трудов.
Подкоплю деньжонок, прикуплю билетик, В серебристый лайнер, место у окна, Пронесу с собою дамский пистолетик И над Акапулько с криком "Оба-на"
Кинусь к стюардессе, паспортом серпастым Погрожу и крикну: "Жми в Россию, баста!"
Париж зимой великолепен, как и Ницца - Я проверял неоднократно, девять раз Так и не смог решить, где лучше приземлиться И в замешательстве уехал в Гондурас.
Журавль мой далеко, в руке дрожит синица, В Тегусигальпе я - последний пидарас, Опять в мечтах Париж, опять мне Лондон снится Откуда я судьбой был сослан на Кавказ.
В душе моей, мятежной и одновременно Весьма чувствительной, бурлят попеременно Размеры всех эпох, манер и языков.
Но чувство ритма или чувство, скажем,такта Мне чуждо, как творцу - работа по контракту: Художник я, бунтарь, я прелесть. Я таков.