Новые истории - основной выпуск

Почитал про Закон доброго самаритянина. Вспомнилось одно российское торжество этого закона по рассказу врача Скорой помощи.

Вытаскивал он дядьку за полтос из мира прямых линий кардиограммы. Миниолигарх какой-то, судя по обстановке квартиры, а также по взвинченному характеру родных, друзей и близких полуусопшего. Примчались тут же и устроили нечто вроде пресс-конференции - толпились, взволнованно шагали и балабонили по телефонам, пытаясь перекричать друг друга.

Атмосфера создалась самая что ни есть психованная - кто-то чего-то сгоряча ляпнул, кто-то на визге ответил хором, резко запахло валерьянкой. От нее свихнулась кошка и принялась носиться по квартире с душераздирающими воплями. Кто бросился ловить кошку, кто прорывался в спальню. Одна особо буйная таки ворвалась и втащила на своих плечах целую толпу, на ней повисшую.
- Пропустите меня к нему!!! - взывала она.
- Только через мой труп!!! - вопила другая.

Новый удачный прорыв с фланга этой схватки - чувак успел назваться зятем, но как глянул на всё это, прихватило и его. Скорчился, побледнел, схватился за сердце. К стенке прислонился, плащ у горла расстегивает, а пальцы не попадают.

- Я таких случаев навидался в своей практике - объяснил дальнейшее врач - тут ни с чем не перепутаешь, и секунды решают. Вижу, валерьянкой не обойдешься. Схватил его за ворот всей одежды разом и рванул от души, только пуговицы по всей комнате запрыгали - от рубашки, пиджака и плаща. Ну и влепил ему разряд тем же дефибриллятором, чтобы два раза не вставать. Пощупал рухнувшее тело - пульс есть, вернулся к главному больному.

Зять этот, когда очухался, был признателен за спасение жизни своего драгоценного тестя, но и расстроен - оказывается, он сотик пытался нащупать в нагрудном кармане и испугался, что его потерял. А к стенке прислонился, чтобы не мешать врачам и не попасть под бабскую разборку. Как увидел разъяренные физиономии бросившейся к нему бригады в белом, подумал, что сейчас его будут бить. Успел подумать, что пора валить отсюда, больше ничего не помнит. Особо не ругался, ощущения после электрошока описывал как бодрящие. Удалось откачать тестя - и ладно, фиг с ней с разодранной одежкой.

Тесть меж тем очнулся, вяло помахал рукой своим бабам, но лицо его стало печально, как будто он раздумывал над путями отступления в мир иной. При виде же зятя топлес и в пышных лоскутах ниже пояса, наподобие папуаса, больной стал оживать, вслушиваться, и наконец заговорил. Уверял, что всё это видел сверху из астрала, и только после того, как заржал, неодолимая сила вернула его обратно в тело. Поступок доброго доктора, долбанувшего электрошоком ни в чем ни повинного зятя, остался безнаказанным.

Лет 15 назад, в понедельник прихоит коллега (сидим в кабинете втроём), хохочет, аж вытирает слёзы. Что случилось, расскажи!
Ой, ребята, вчера у родителей закололи свинью, привезли домой (в Каунас) половину. Муж в кожаном фартуке разделывает огромные куски на порции и складывает в морозилку. Мясо свежайшее, потому фартук, руки и часть кухни в крови, но мастер работает быстро, ловко, гора мяса на столе уменьшается, перелетая в холодильник. Звонок в дверь... Муж открыл, но в щель высунул только нос и один глаз (неудобно, ведь, показываться людям замызганым). На площадке стоит пара молодых людей: мы - свидетели Иеговы, не хотите-ли..... они не успели кончить фразу, как муж распахивает дверь и предстаёт перед "свидетелями" во всей красе: в одной руке огромный разделочный нож, весь в крови... Ну, заходите, мне свидетели не нужны...
С пятого этажа пара не бежала, а летела, как "стингеры"! Больше их никогда не видели, хотя раньше они обходили квартиры нашего дома ежемесячно.
Весь вечер сидели, ждали, что налетит полиция, "повяжут", но так и не дождались. Видно ужас "свидетелей" был такой сильный, что они забыли набрать 112.
Любит мой муж пошутить, ну, очень!!!

- Всё надоело! - говорит мне Ната. - Хочу сменить поле деятельности!

Я вздыхаю. Если хочет, значит сменит. Отговаривать её бесполезно. Легче остановить стадо носорогов, чем Нату, которая в очередной раз решила что-то в своей жизни поменять.
Ната у нас по образованию экономист. И много лет работает бухгалтером. Она хороший бухгалтер. Даже, говорят, просто отличный бухгалтер. Но каждые три-четыре года её начинает одолевать тоска. Заниматься одной только бухгалтерией этой деятельной натуре скучно.

Что же у нас на повестке дня на этот раз?

- Пойду в переводчики! - решительно заявляет она. - Английский-испанский.

Ну, что ж... Языки Ната любит, старательно учит английский и испанский много лет, перечитала на обоих языках кучу умных книжек, бегло и свободно говорит, пишет, легко общается. Ну, акцент имеется, конечно. Но в нашем городе так много самых разнообразных эмигрантов, что редко и встретишь человека без какого-нибудь акцента. Так что это не помеха... Пожалуй, можно ей для начала попробовать делать несложные переводы - что-нибудь бытовое. Тэ-экс... какие тут у нас есть агентства, в которые она может обратиться?..

Но оказывается, что всё совсем не так просто:

- Я не хочу несложные! Я хочу сдать экзамен на судебного переводчика!

До сих пор я слушала её спокойно и прикидывала варианты и возможности. Но от такой самоуверенности во мне вдруг просыпается специалист с глубокой неприязнью к дилетантам и их поверхностному подходу:

- Ты с ума сошла, подруга! Два неродных языка! Для этой работы хотя бы один должен быть родным! Ты хоть представляешь себе, какие там требования?! Я уже не говорю про юридическую терминологию - ладно, она латинская, можно выучить. Но там же надо прилично знать разные диалекты испанского! А их вон сколько! Да один только сальвадорский - это, считай, ещё один отдельный язык! А уголовный жаргон? А всяческое просторечие? А...

Но Ната меня уже не слышит. Она захвачена новой идеей и уже строит планы.

Несколько месяцев после этого разговора мы не видимся - она погружена в учёбу с головой. Только редкие телефонные звонки.

В успех этой её затеи верится слабо. Но я, кажется, недооценила её упрямство. Потому что Ната пытается сдать экзамен на испанского переводчика восемь раз! Восемь! Я наблюдаю за этим со смешанными чувствами, среди которых, пожалуй, больше всего восхищения. Как бывшая избалованная отличница, привыкшая всё сдавать с первого же раза, я-то о себе знаю, что явно сдалась бы после третьей попытки. Ну ладно... после четвёртой - так уж точно отступилась бы!

А она вот не сдаётся и не отступает. После каждой неудачи опять садится за учебники, опять читает книжки, опять ходит на какие-то семинары и курсы... И баллов, между прочим, каждый раз набирает всё больше.
На восьмой раз экзамен сдан! Баллы низкие - но проходные. Учитывая требуемый уровень... А труда сколько вложено! А упорство! Да-а-а, результат очень даже впечатляет. Похоже, что наша Наталья - тот самый персонаж из старой притчи, который не знает, что сделать что-то невозможно. Поэтому берётся - и делает-таки!

И работы у неё, конечно, будет много. Испанских переводчиков у нас тут отчаянно не хватает. Так что работать по этой специальности она будет. И даже сможет выбирать, где, как и сколько. Молодец, что и говорить!

- Ты довольна? - спрашиваю я на вечеринке, устроенной по случаю сданного наконец экзамена.

Ната не просто довольна. Она сияет и торжествует. Приложены титанические усилия, и одержана блестящая победа, в которую никто не верил. Но... "не созданы мы для лёгких путей"(С). Останавливаться на достигнутом она не намерена:

- А теперь я ещё сдам экзамен по русскому языку! Уж это будет совсем легко! Буду трёхъязычный судебный переводчик! Ведь здорово будет?

- Здорово! - соглашаюсь я. - Таких я среди коллег не знаю. По-моему, их просто нет. Ты будешь первая!

Решено. Окрылённая успехом, уже назавтра моя подруга садится и начинает готовиться. Книги, газеты, журналы, видео, вебсайты...

Первый тревожный звоночек раздаётся к вечеру того же дня. У Наты неожиданно возникли вопросы. Много вопросов. Она зачитывает мне целый список "каких-то странных" выражений...
И тут выясняется удивительная вещь - сибирячке Нате совершенно непонятен современный русский язык. Увлечённая английским и испанским, она почти тридцать лет ничего по-русски не читала, не смотрела и не слушала.

- Ничего-ничего, - утешаю я её, ещё не представляя себе масштабов проблемы, - для начала ты за книжки возьмись. Всякую современную русскую прозу почитай - особенно лёгкое чтиво, где много живой речи. Вот послушай кусочек. Значит так. Сцена такая. Героиня приходит в риелторскую контору (риалторскую? риэлторскую? - тьфу! чур меня, чур! - в общем, контору по продаже недвижимости), где происходит такой диалог:

" - Девочки, где бы мне найти Иван Иваныча?
- А на рецепшн спросите. (Рецепшен? Ресепшн? На ресепшене? - а чёрт их знает!)
- Спрашивала, они его не видели.
- Тогда спросите вон у Пашки-секьюрити.
- Так их там двое. Кто из них Пашка?
- А вы на бейджик гляньте."

- Это на каком языке?! - ошалевает наша будущая трёхъязычная переводчица.

Я долго и терпеливо объясняю, что любой язык не стоит на месте, а всё время меняется и развивается ("помнишь, я тебе давала книжку о языке "Живой как жизнь"? во-о-от..."), что иностранные заимствования - дело неизбежное, что у эмигрантов язык, к сожалению, консервируется, что указывать носителям языка как именно надо говорить - напрасный труд. Они всё равно будут говорить так, как им удобно. Особенно, если слов с нужными значениями до сих пор в языке не было. А может и самих явлений-то не было до недавнего времени...

Но мои объяснения успокаивают её не так чтобы очень надолго. Потому что она берёт в руки очередной журнал, ещё одну книгу, заходит на ещё один новый вебсайт - и всё начинается сначала.

Следующие несколько дней Ната находится в перманентной истерике. Мой телефон только что не дымится: "занятия фитнесом! гаджеты! лайфстайл! хедхантеры! дауншифтеры! чайлдфри! дедлайны! холивар! лайфкоучи! мерчандайзеры! маркЕтинг - слыхала? не мАркетинг, как по-английски, а маркЕтинг!"

Потом ей в руки попадается какой-то женский журнал, и градус истерики повышается:"тренды-бренды-принты! оверсайз! дреды! лоферы! леггинсы! лукбуки! - это ещё что за звери?!"

Что я могу на это сказать? Статьи из модных журналов мне уже доводилось переводить неоднократно. Меня уже ничего из этого не удивляет. Даже топы, слаксы и свитшоты. Даже камбэк, стритстайл и кэтсьют. Разве что всё ещё приводят в бешенство "модные луки" - но я привыкну. Наверно. Непонятно мне только, зачем это вообще переводить - записать бы латиницей, да и всё. Ах, да, есть ещё чудное слово "мастхэв"...

(Кулинарную книгу я уже прямо боюсь ей показывать - туда за эти годы успели проникнуть панкейки, капкейки, чизкейки и маффины... А, да - ещё пай! Пай - ни больше ни меньше! Яблочный...)

- А глаголы! Ты слышала эти глаголы?! Пиариться! Чикиниться! Расшаривать! Зафрендить! Апгрейдить! Тулить! Хейтить! А вот... нет, ты только послушай: "несмотря на спойлеры, ролик с этими тэгами получил рекордное количество лайков и расшаров", "обсуждение праймериз в прайм-тайме?" Они там что, совсем с ума посходили?!

Я пожимаю плечами и в ответ зачитываю ей поразивший меня пассаж:"Френдесса запостила. Она сторонница бодипозитива. Жалуется на буллинг и фэтшейминг. Говорит, что абьюзеры применяют против неё манипуляции гаслайтинга и виктимблейминга."

Через пару недель дела у нас наконец-то начинают идти на лад. В конце концов, ничего незнакомого во всех этих словах нет - обычные английские слова, а английский у Наты очень и очень приличный. Ну заимствования, ну много их, ну бывают такие времена... Уж точно не впервой русскому языку переживать большой наплыв заимствований. Переварит. Что-то останется, что-то уйдёт, для чего-то свои слова найдутся...

Ну что, теперь всё в порядке? Можно уже идти на экзамен? Не-е-е... Ну что тебе ещё не так, конкурентка ты моя будущая? А вот - журнальчик очередной она, видите ли, просмотрела в местной библиотеке. Что за журнальчик-то? "Огонёк". И там статья. С картинками. Про зоопарк. И что же? А вот это:"Особенно любят оттягиваться в зоопарке дети." Что-что-что они любят?!

И тут на нас неожиданно обрушивается ещё один э-э-э... лексический слой. Все эти "стрелки","счётчики", "наезды" и "базары" в каких-то непривычных значениях, а также "лошары" и "зашквары" оказываются для Наты полным сюрпризом. "Фильтровать базар"? "Стоговать зузец?" "Пилить бабки?" Такого она даже представить себе не может. Впервые она приходит в отчаяние - как это можно понять и запомнить? Я с трудом удерживаюсь от смеха - в испанском подобные выражения её почему-то никак не напрягали.

М-да... Вот где нас подстерегают самые большие трудности, оказывается... Нате, выросшей в семье научных работников, незнакомы даже такие всем известные слова как "легавые", "мент" или "шмон". Да она даже слово "понты" впервые слышит! Вот же оранжерейное воспитание!

- Да ты что? - удивляюсь я. - Детективов в юности не читала, что ли? Братьев Вайнеров каких-нибудь?
- Нет... - краснеет Ната, - я всё больше Тургенева...

Приходится устроиться поудобнее и битый час читать этой "тургеневской девушке" лекцию о фене, а заодно об обсценной и табуированной лексике. И об их месте в современной русской речи. Слышали бы меня сейчас мои учителя русского языка! (Как ни странно, мат Нату никак не смущает. С матом она знакома. Наверное, он не очень изменился за эти годы. Стало быть, хмыкаю я про себя, интеллигенция интеллигенцией, a мат - как же без него?..)

После этого формы типа "оборонка" и "расчленёнка" уже трудностей для неё не представляют - это хотя бы русские слова. Только форма немного непривычна. (Правда меня саму всё ещё дико раздражает "углублёнка" - что можно выучить при этой самой "углублёнке"? - но я стараюсь относиться к этому с юмором.)

Ната слушает очень внимательно. Переспрашивает и записывает. Потом уходит домой продолжать готовиться к экзамену. Я ей не завидую. После тридцати лет разлуки с русским языком на неё сразу обрушилось слишком многое. Теперь у бедняги в голове перепутались рунглиш, феня и юридические термины, и навести в этом порядок будет нелегко.

Но экзамен она сдаст. Обязательно. Я в неё верю.

И в русский язык тоже.

Читаю учебник по курсам экологии в МГУ. Издан в 2013 году. Покойный ныне автор приводит графики исследований средней температуры на земле от концентрации СО2 в воздухе. Как определяют концентрацию миллионы лет назад? По количеству устьиц, забирающих СО2 из воздуха у растений. Чем больше СО2 в воздухе тем больше этих "окошек" в листочках. А листики они не только в гербариях, но и на отпечатках в камнях. И что любопытно. Снижение СО2 в воздухе всегда сопровождалось массовым обледенением, а повышение СО2 - не приводило к выжиганию планеты, а наоборот усиливало скорость образования органических отложений. Именно по этим отложениям в разных частях Земли определяли и среднюю температуру. Другими словами - повышение температуры не есть смертельно для живого, скорее наоборот, а вот обледенение для живого - смертельно. И борьба за снижение радикальное СО2 это борьба за новый ледниковый период. Оно нам надо?

Талант.

Часто хожу через лесной массив, ставший уже частью города. В очередной раз - на опушке. Навстречу идут мужчина с четвероногим спутником. Останавливаюсь проверить, не забыл ли взять кое-что. Сдвигаю наплечную сумку на бедро, открываю, смотрю... И через пару мгновений чувствую тяжесть чуть ниже сумки. Отодвигаю сумарь в сторону - и вижу на бедре лапы, добродушную морду и полные предвкушения влажные карие глаза на ней: "Ну, что там у тебя? Доставай же скорей!"

Говорю извиняющимся тоном: "Прости, ничего съестного нет". Не верит, ждёт, несмотря на призывы хозяина отстать от человека. Подношу открытую сумку поближе к нетерпеливо подрагивающему носу: "Чуешь отсутствие?"

Взгляд, полный разочарования, был настолько выразителен, что до сих пор стыдно за обманутые надежды.

В кино, да у хорошего режиссёра, с такой эмоциональной мощью, сей собакен стал бы звездой, а так вынужден прозябать на роли вымогателя вкусняшек у населения. Эх, судьба.

Вкусное варенье с помойки

Вчера возле подъезда со мной случилось больно. Ой, нет, только не ахайте и не охайте, со мной все в порядке, у меня не остановилось сердце, меня не переклинило от инсульта и в моем сердце не застряло тромба, просто я увидел боль.
Вечером столпились соседи возле помойки - что там, куда они смотрят, почему у них такие грустные туманные серые лица. Сегодня, только ленивый не заметил, как из какой-то квартиры в пятиэтажке напротив таскали на мусорку разные домашние вещи.
И сейчас качая головами возле помойки столпились соседи и смотрят на полные сумки, стоящие возле баков. Что же там, невольно подхожу и заглядываю через плечи сгорбленных старушек и кургузлых стариков, вижу, куда они смотрят - на банки с вареньем. Целая кавалькада, тут и малиновое варенье, и клубничное, персиковое, из еловых шишек, яблочный джем и даже лимонное. Каждая баночка новенькая, в красивой цветной крышечкой с бумажкой, на которой написан сорт варенья и партия - "2020 год". Свежее вареньеце, какой же дуралей выбросил целую кладовку домашних запасов?
Толпа долго не расходилось, кто-то даже стал забирать эти баночки себе, каждая баночка чистенькая, новенькая, закатанная с любовью, хозяюшка была аккуратисткой и большим молодцом, варенье сверкало в лучах умирающего лета во дворе улицы Дворовой возле дома 33, который как раз рядом с домом 29, в котором живу я.
Позже на помойке оказались соленья, такие же чистые, новенькие баночки, потом мебель, газовая плита, холодильник, утварь, тарелки, кастрюльки, чайники, одежда, диван и кровать. Кто-то очищал квартиру от "ненужного" хлама. И на это было ужасно больно смотреть.
Те, кто завладел этой квартирой, не церемонились с вещами хозяйки, все улетело теперь в утиль, все что было в квартире.
С этим трудно смириться, но сейчас, несмотря на такое количество смертей от ковида, кому-то привалило и счастье, каждая смерть это, с одной стороны, трагедия, с другой - это выигрыш в лотерее, это недвижимость, которая либо продается по залетной цене, либо наследуется вот такими вот родственничками. Сколько таких квартир уже оказалось на нашей помойке на улице Дворовой, не счесть.
Ах, вот и коллекция шляпок этой незнакомой женщины из дома напротив, которая буквально вчера умерла от ковида, и её квартира теперь спешно освобождается от всех её варений, дубленок, диванов и сковородок, все это чистое, добротное, вещи хорошего среднего качества, может вышедшее из моды да и только.
Так и я когда-нибудь откину копыта, и моя коллекция бейсболок будет валяться на нашей помойке вместе с рукописями и никому не нужными картинами и графикой. Ветер будет играть с моей любимой бейсболкой Скиллерс, а кто-то будет хохотать от счастья, когда купит за бесценок малосемейку на Дворовой.
Хотя о чем я, жена и сейчас выкидывает мою одежду, да и рукописи, ведь их полный дом, и порой я не замечаю, семь у меня было ящиков с рассказами или восемь, я их и не пересчитываю, а кроме меня они больше никому не нужны.
Но варенье этой бабки и её коллекция шляп вызвали во мне тоскливые чувства несовершенства бытия. Боже, как это больно видеть чью-то жизнь, выброшенную на помойку.

Бабуля, ярая антипрививочница: -"Чипируют и всё! Сама по телевизору видела!"

После того, как объявили о призах привитым: -"Вот я привилась и больше не боюсь!"

Видимо, прошивка обновилась.

В период своей буйной молодости, работал я на маленьком теплоходе, который толкал баржи по притокам Енисея. Экипаж, всего семь человек, состоял из трех мотористов-рулевых, капитана, двух штурманов и кока. Естественно, в силу возраста и образования, я трудился мотористом в «собачью вахту», а именно с 00 до 4 ночью и с 12 до 16 днем. Поскольку ночью сильно «не разбегаешься» по мелким речкам, то ночью мы становились либо на якорь либо просто приставали к берегу, и пережидали темное время суток.
Ночью делать особо было нечего, поэтому мне поручались разнообразные не хитрые задания, а именно помыть, почистить, мелкий ремонт, не причиняющий большого шума, дабы остальные члены экипажа могли спокойно поспать, ну и соответственно смотреть за работой всех механизмов, обеспечивающих тепло и уют на теплоходе.
Вот именно про механизмы, обеспечивающие уют, я сегодня и хотел бы поведать историю которая произошла со мной одной осенней ночью.
Отопление на теплоходе осуществлялось котлом работавшем на дизельном топливе. Тут для непосвященных следует сделать не большое отступление, ибо далее будет не совсем понятно как можно сотворить то, что исхитрились сделать два молодых балбеса. Котел представляет из себя закрытый куб, куда под давлением из форсунки подается топливо и поджигается двумя электродами, в процессе горения факела фотоэлемент видит факел и не дает команды на электроды на подачу «искры» и продолжает подавать команду на топливный насос для постоянной подачи топлива. Как только происходит «обрыв факела» то есть гореть перестало, фотоэлемент (мы его называли «кошачий глаз» ХЗ почему) дает команду насосу о прекращении подачи для того чтобы топливо не гнало в горячий котел.
Так вот, сижу я в рубке и смотрю фильм «Побег из Шоушенка», наслаждаюсь чаем и «вкусной» сигаретой, как вдруг замечаю, что температура воды в системе отопления по теплоходу начинает падать. Я смотрю на датчик - котел работает, смотрю из рубки на трубу - дым идет, уровень воды в системе отопления, все в норме, НО температура падает. На теплоходе становится прохладно, и фильм, что сцука характерно, очень интересный и идти проверять что там и как мне совершенно не хочется. Сижу, терплю и надеюсь на то что, следующая вахта, состоящая из моториста Лехи, с этой проблемой разберется без меня.
Когда температура упала до 30 градусов, я все таки ставлю фильм на паузу и иду смотреть что приключилось. Выходя на палубу до меня наконец «доходит» дым идет БЕЛЫЙ, а не черный как обычно. Несусь в машинное отделения и вижу, произошел «обрыв факела», а фотоэлемент, падла, не сработал, и солярка из форсунки по прежнему идет в горячий котел и там частично успевает испарятся и выходит из трубы в виде пара, то есть белого дыма.
Поскольку остатки знаний по эксплуатации котлов и инстинкт самосохранения у меня присутствовали, я отключил подачу топлива и не стал пытаться зажечь котел. Казалось бы чего проще, включи подачу воздуха и пары быстро испарятся и можно топить дальше, но заводом не был предусмотрен такой вариант, то есть на двигателе с одной стороны крепился топливный насос с другой стороны воздушный насос и ОТДЕЛЬНОЕ включение одного от другого не было предусмотрено в принципе (да это бред, но я клянусь так и было). Так что у меня не было другого выхода как ждать пока остатки испарятся самостоятельно.
Сижу, жду, температура падает, а на улице температура близка к 0 и на теплоходе становится крайне не уютно. Появляется смена в виде Лехи, замерзшего и грубо матерившегося на отсутствие тепла и по инерции на меня многогрешного.
Я ему говорю:
- Леха, не включай котел пусть выветриться, там саляры нагнало просто до ..., подожди хотя бы еще минут 20.
Но как говорится «каждый Леха - ебанутый малеха», и соответственно сказав в каких местах он видел и крутил эту погоду, котел и меня за одно, пошел включать котел.
Поудобнее пристроившись в рубке я смотрю, сверху, на иллюминаторы машинного отделения, заодно прикидываю как мне включать систему пожаротушения и вообще где у нас аптечка.
Я хотел бы сказать что при включении Лехой котла произошел не большой хлопок, но это было не так.
Грохнуло сильно, можно сказать ПИЗДАНУЛО, поскольку Леха вылетел из машинного похожий на того мужика (ну помните, из вышеуказанного фильма) которого привязали к электрическому стулу без губки. Весь в саже и немного дымящегося, но абсолютно целого и глазами какающей мышки.
PS. Хотя критических последствий это не имело, отдраивали машинное отделение еще три дня.

Перевожу статью на околоастрономическую и окологеологическую тему на английский. Автор прислал свой самопальный вариант перевода, типа может быть можно обойтись правкой. Не обошлось. Авторский перевод был выполнен при участии авторского замдира и внука, выпускника английской школы. Я упал под стол, когда увидел, что словосочетание "небесные наблюдения" было переведено как "heavenly supervision".

Кто не знает английского, это примерно как: не мы наблюдаем за небом, а боженька с неба следит за нами со здоровенным кнутом.

Однажды...
Я с сыном заехал в гости к моей дальней родственнице. Пока пили чай с печеньем домашней выпечки, пацан был сосредоточен. И было от чего. С магазинным не сравнишь.
-На улицу хочешь доча? - вдруг произнесла хозяйка и пацан в непонимании закрутил головой. «Доча» потерлась об ногу хозяйки и утвердительно мяукнула. А может и возмущено, тут без переводчика не разберешь. - Сейчас выпущу, - добавила та.
-Тетя, а почему вы называете кошку дочей? - чуть не подавившись печенюшкой, вопросил пацан.
-Ну, а как ее еще называть? Конечно, доча. Видишь разговаривает со мной. Лечит меня, когда что то заболит. Ну ладно, пойдем, сходи прогуляйся — опять обратилась она к кошке.
Вся ее тирада, заставила пацана открыть рот настолько в удивлении, что на какой то момент он даже забыл о печенье и перестал его жевать. Так с открытым ртом ко мне и повернулся, пока родственница ходила к дверям.
-Пап, а пап, я что-то не пойму, она ее сама родила или все же удочерила? - наконец то выдохнул он.

У Оси в бане украли трусы. Слава богу не все, а только одну пару. Тогда в баню было принято со сменой белья ходить, так вот грязные свистнули, а чистые в узелке так и остались.

Ося – это прозвище, заработанное молдавским розовым портвейном, решившим рассказывать Валеркиным голосом стихи прям в помывочной. «На головах царей божественная пена - Куда плывете вы? Когда бы не Елена…»

- Это твой стих был? - спросили чтеца, прерывая декламацию.
- Нет, Осипа Эмильевича, - необдуманно ляпнул Валерка, – Мандельштама стихи. «Что Троя вам одна, аxейские мужи»?
- Ося?
- Ну, я вообще-то больше Бродского люблю, Йосифа - попытался исправиться любитель поэзии, подталкиваемый дрянным напитком.
- Йося? Киса и Йося были здесь…
- Киса и Ося были в оригинале, - снова вылезло начитанное вино, и Валерка стал Осей бесповоротно.

Так вот у Оси, студента третьего курса, украли грязные трусы в сельской бане в период осенних картофелеуборочных работ.

- Ося, ты уверен, что их украли? Чистые трусы в бане украсть – это мы еще понимаем, но грязные-то зачем?

- Салаги! - отвечал Осип, с высоты своих двадцати четырех лет и двух академок, - если грязные трусы выстирать, они станут чистыми. А чистое нательное белье – очень нужная вещь. Украли, украли и украли, а такого прощать нельзя. Надо у них тоже что-то украсть. Например, гуся.

- Почему именно гуся? Они у тебя трусы, а мы у них гуся? Он же живой и крякает. Твои трусы могли крякать?

- Начнем с того, - тоном злобного преподавателя общей химической технологии заявил Ося, - что крякают утки а гуси гогочут, причем гогочут они в кустах у сарая, где мы сегодня картошку грузили. Мы придем и убьём их всех, как тореадоры в опере убили Кармен, - одним ударом. Потом закопаем, сверху разведем костер, потом раскопаем и съедим, отрубая куски шпагами и запивая благородным бургундским.

- Ося! Гуся можно и украсть, Ося, - Ванька был краток, - только без жестокостей. Ты же не хочешь, чтоб с твоими трусами сделали тоже самое, что ты собираешься сотворить с птицей? Нет? Тогда домываемся, надеваем на дело чистое, берем инструмент и идем красть птицу.

Инструментом кражи оказались мешок и топор. Большой топор вместо шпаги. Очень большой топор. Я не знаю, как называются плотницкие топоры такого размера, но Французы из чего-то похожего делают гильотины. Мешок тоже был о-го-го каким мешком. В такой мешок у хозяйственной Солохи кроме угля вполне влезет какой-нибудь сельский голова, дьяк и черт.

Вооружившись инструментом, семеро мстителей села в засаду караулить мирную птицу, гогочущую в кустах. Говорят, что гуси спасли древний Рим с древними римлянами от древних галлов. То ли нынче гусь пошел не тот, то ли галлы стали тише, но… гусиный вожак был подло отделен от стаи и похищен. Крякнуть в пользу Рима, он не успел.

Речной закат пылал, окрашивая багрянцем молодой месяц и редкие перистые облака. На песчаном берегу, поросшим редким осинником, в кругу мрачных похитителей горел костер. В кружках пенилось благородное бургундское. Вместо семерых шпаг наличествовал один топор, около которого тихо шевелился мешок с жертвой.

- Не надо было эту гадость по два двадцать ноль восемь, брать, оно ж пенится как пиво со стиральным порошком.
- Тогда будем считать, что это сидр, а не бургундское! Все равно больше ничего нет, мы в этой деревне даже портвейн весь выпили, только в пятницу завезут. Сидр с гусем – это нормально? Что нам говорит этикет?
- Этикет, Ося, говорит, что гуся надо убить, ощипать, выпотрошить и приготовить, завернув в капустные листья и закопав в горячие угли. У нас есть топор. Есть гусь, капустные листья, угли тоже сейчас будут. Мсти. В смысле убей гуся, Ося.

Заинтересовавшаяся неторопливой беседой птица выбралась из мешка и уставилась на бандитов.

- Убей? – удивился Ося, - не, убить я его вряд ли смогу. Топор слишком тупой и тяжелый. Могу ощипать, - закончил Мандельштам и для убедительности выдернул из гусиного хвоста перо.

Возмущенная птица тут же клюнула Ваньку в неосторожно подставленный зад.

- Ой, - сказал Ванька, - убью скотину!
- Гуся? – с надеждой спросил Ося.
- Причем тут гусь? – Ванька поднял топор лезвием вверх, вырвал у Оси волос и бросил его на лезвие, - вот видишь, нормальный топор, острый.

- Я придумал, - быстро сказала жертва бельевого маньяка, - мы найдем подходящий пень, двое возьмут гуся за ноги, один за клюв, третий топором…
- Ты?
- Не, я же сказал, только ощипать могу, - Ося ловко выдернул еще одно перо из гусиного хвоста. Ванькина задница пострадала еще раз.

- Блядь такая, - возмутился Ванька, - да посадите вы в мешок эту сволочь, а я пока поэта убью. В лезвии топора кровью отразилось алое пламя костра.
- Точно блядь такая, - поддержал Ваньку Леха, - пока вы тут тореодорите , эта скотина у меня весь сидр из кружки вылакала.
- И у меня! И у меня. Алкоголик бессовестный, - вступили в разговор остальные бандиты.

- Может освободим? – неожиданно предложил Ося, немного отойдя в сторону - наш же человек, и вино пьет и компанейский, Ваньку вон в жопу клюнул.
- Сейчас я тебя клюну, - пообещал Ванька помахивая топором, - еще как клюну. Но сначала птицу отпустим.
Семеро Паниковских двинулись к реке. Среди них пошатываясь ковылял пьяный гусь. Дойдя до воды птица гоготнула и уплыла в темноту.

- Эх, правильно я сделал, что тушенки с собой взял, - Ванька повернулся спиной к реке, - пойдем месть обмоем, пока костер не потух. А ты, мститель, бери топор, дуй за дровами. Завтра в бане украдешь себе трусы.

На семинаре по искусственному интеллекту обсуждали важный вопрос: что происходит с мозгом человека, когда технологии освобождают его от обязанностей, необходимых ему еще недавно. Очевидно, что количество активных нейронов, аксонов, дендритов и синапсов, делающих человека человеком, будет уменьшаться благодаря уменьшению загрузки мозга задачами и проблемами. Соответственно будут падать собственные возможности укороченного мозга по регулированию внутренней биохимической фабрики гормонов и ферментов, создающей нашу защиту и противостоящей внешним атакам и неприятностям. Возрастет роль фармы как костыля для поддержки сложившегося комфорта. Но фарма стимулирует рост количества и тяжесть аутоиммунных заболеваний, онкологии, уменьшатся адаптационные возможности организма инфекциям, прежде всего вирусным и бактериальным. Произойдет реальная поляризация вида. Часть людей будет всячески стимулировать свой мозг с детства, давая ему интеллектуальную и функциональную нагрузку, тренируя не мышцы а мозг, но основная масса окажется в положении потребителей благ и активной деградации. Это изменит социальную картину мира, упадут темпы прироста населения планеты за счет именно самых развитых стран. Попытки заместить этот упадок населением неразвитых и отсталых регионов вызовет падение уровня жизни самих стран золотого миллиарда. Ну и так далее. Все это уже нашло отражение даже в фильмах и множестве диссертаций. А что тут смешного, если существует реальная угроза деградации вида? Первое и самое главное: Грета Тунберг - молодец (точнее те, кто ее дергает за нитки). Выживание вида требует именно такого подхода - человек должен быть частью природной экосистемы, иначе кто-то деградирует в обезьян, а кто-то возомнит себя богом. А про восстания обезьян и гибель цивилизации уже все сказано.

Три парня у входа в магазин. Вид слегка калдыристый и помятый, но вполне приличный и даже нарядный, типа павлинов после тропического шторма. Один звонит без предисловий и приветствий:
- Бросай пятихатку! (500 рублей - прим. перев.) ... Ты чё, гонишь? Как это нет? Ты мне должен! Тут девки уже вышли, мы стоим в центре Москвы, какие есть варианты? Твой долг - вот ты и думай!
...
- Да ты ебанулся, мне за баблом в Подольск ехать?!
...
- А, он сам приедет? Кто?
...
- Да нахуй он мне тут нужен! Ты лучше вот что, зайди к Сереге, он трубку не берет. Возьмешь у него и отправишь мне, он мне тоже должен. Если у него нет, - дальше пошел четкий алгоритм с другими именами.

Не имей 500 рублей, а имей 500 друзей в чудесном городе Подольске! - восхищенно подумал я, докурил и отвалил, список друзей не услыхав до середины.